«Жизнь 49-летнего оберфюрера СС Оскара Дирлевангера всегда была посвящена борьбе против хаоса и большевизма. Он воевал в составе нескольких Добровольческих корпусов, командовав бронепоездом, сражался против Макса Хёльца и воевал в Легионе Кондор. Если вы посмотрите на него, то никогда не поверите, что он был ранен одиннадцать раз, при этом один раз, во время Первой мировой — очень тяжело. В настоящей войне он оказался настолько успешным в боевых действиях своей части против большевистских бандитов, что Советы назначили высокую цену за его голову. Когда началось восстание в Варшаве, оберфюрер СС Дирлевангер возглавил своих людей в невероятно тяжелых боях за каждую улицу и дом. Фюрер наградил боевого командира Рыцарским крестом Железного креста» - заметка в официальном печатном органе СС "Das Schwarze Korps" от 16 ноября 1944 года.
Особый полк СС "Дирлевангер" в Варшаве
"«Нам приказали продвигаться в центр города, к военной комендатуре, подавляя любое сопротивление. Поскольку у нас не было соответствующей подготовки для ведения боевых действий в городе, мы просто побежали вперед. Находясь на западе, мы должны были двигаться на восток по улице Литцманнштадт к дворцу Брюля. Некоторое время спустя повстанцы открыли по нам огонь из домов и баррикад. Появились первые раненые, и нам пришлось остановиться. Мы стреляли, врывались в дома, подавляли сопротивление и затем двигались вперед. С нами находились бывшие узники концлагерей, которые еще восемь недель назад были в заключении. Среди них были особенно тяжелые потери. Один из бывших заключенных был рядом со мной — он был убит пулей, пробившей его шлем» - анонимый ветеран полка.
"«И тогда прибыло усиление — СС. Это был штрафной батальон Дирлевангера. Его солдаты не носили знаков различия. У них было много алкоголя, и они были пьяными. Они сразу атаковали польские позиции. С криками "Ура" они бежали к домам. Но возле домов поляки поливали их огнем, и они погибали десятками. Многие были ранены…» - ветеран саперного батальона Вермахта Матиас Шенк.
Чтобы подавить сопротивление повстанцев, боевая группа Рейнефарта применяла артиллерию, запрашивала помощь бомбардировочной авиации, которая, нанося удары с воздуха, разрушала целые кварталы. Случалось, что под бомбы, сброшенные с самолетов, попадали и штурмовые группы. Иоганн В., направленный в часть к Дирлевангеру за противозаконную связь с чешской женщиной, приводит такой эпизод. Во время одной из атак эсэсовцев поддерживала авиация. Бомбы начали падать туда, где вели бой солдаты СС. Штрафники стали отступать, но штурмбаннфюрер К. Вайссе, находившийся в нетрезвом состоянии, принялся расстреливать из автоматической винтовки тех, кто пытался отходить назад.
На антипартизанском фронте - воспоминания ветеранов подразделения Дирлевангера
"Украинцы… были мне приятнее. Они все были завербованы в лагерях военнопленных, и среди них было много белокурых. В основном они происходили из Западной Украины, и некоторые из них говорили на ломаном немецком языке. Русские мне были несимпатичны. За исключением некоторых, большинство из них были очень хитрыми и пристрастными к алкоголю. Эта проблема также была и в наших рядах, но русских она выводила из-под контроля… Оглядываясь назад, я бы сказал, что многие из них, конечно же, радовались, что будут обладать властью над их соотечественниками» - о пополнении соединения славянскими бойцами.
" Во время акций мы передвигались в колонах, пешим порядком, и заходили в отдельные деревни. Тогда, думаю, уже не было разницы, проживали ли в этой деревне люди, заподозренные в связях с партизанами, или эта деревня была враждебна партизанам. Мы заходили в деревню, которая пустела в самые последние минуты перед нашим приходом, и забирали там весь скот и продукты питания. Если там оставались мирные жители, то командир роты отдавал приказ ликвидировать их или отправлять на работы. Почти все деревни сжигались дотла. Я не помню, когда было принято решение расстреливать людей. Я полагаю, что на совещании вышестоящего командования подобные вопросы обсуждались заранее, и определялось, какие деревни нужно эвакуировать, а какие полностью уничтожить» - о проведении "операций".
"Нас подняли по тревоге в конце октября 1943 г. Мы подчинялись боевой группе фон Готтберга. Она состояла в основном из полицейских частей и собиралась в районе Полоцка. В Логойске в то время были собраны все подразделения команды: три немецкие и две русские роты, вышедшие в исходный район. Погода была плохой, время от времени шел снег. Между тем, мы получили из Минска комплекты зимнего обмундирования — ватные брюки и куртки. 1 ноября 1943 г. пришел боевой приказ. Мы выехали на санях в указанные нам населенные пункты. Во время движения доходило до ожесточенных боев, которые вряд ли можно сравнить с предыдущими операциями против партизан. Партизаны были готовы к нашему появлению… Они располагали артиллерийскими орудиями и минометами. Мы здесь были в невыгодном положении, так как погода и разбитые дороги становились главным препятствием для людей, все время находящихся в движении.
В моей группе появились первые раненые — три человека, отправленные в военный госпиталь СС в Минске. Вскоре наше боевое применение против партизан окончилось, так как Красная армия из Невеля нанесла удар на запад и стремилась в районе Дретуни выйти на север и юг… Вся боевая группа фон Готтберга заняла оборону и прикрывала фронт на востоке" - о боях в Беларуси.
"«Мотивация у новобранцев была низкая, — вспоминает аноним, переведенный унтер-офицером во 2-ю роту. — В концлагере они ничего не делали, так как другие заключенные выполняли за них работу. А здесь их поставили в одинаковые условия, и они не горели желанием служить. Это означало только одно: они собирались и дальше вести свой прежний образ жизни. Дисциплина, в целом, оставляла желать лучшего. После прибытия двух рот в Логойск, Дирлевангер вышел перед ними и обратился с речью, сказав следующее: "Фюрер снова дал вам возможность стать нормальными членами народного сообщества. Для этого он освободил вас из концлагеря и направил сюда для участия в боевых действиях. Тот, кто проявит смелость и честь, получит освобождение. Тот, кто и дальше собирается вести себя, как бешеная собака, прямиком возвратится туда, где он был раньше! Вы это поняли?" - о введении заключенных концлагерей в состав соединения.
Соединение Дирлевангера в цитатах - конец войны.
«Дирлевангер был малоопытным в руководстве войск человеком. Это привело к жестокому насилию и большой глупости. Он часто пьянствовал в своем штабе ночи напролет, в то время как его соединение участвовало в боевых действиях. К сожалению, из-за постоянного безумного боевого применения потери у бригады были очень большие.
В течение короткого времени соединение Дирлевангера было подчинено дивизии. Он отличался тем, что лежал на кровати в самые решающие моменты, когда нужно было отдавать приказы и быть в курсе положения своей бригады. Кроме того, Дирлевангер грубо нарушал самые элементарные правила секретности, напечатав в словацкой типографии боевое расписание своей бригады с точным указанием количества личного состава и распределением вооружения между подразделениями. Дивизия немедленно отправила "наверх" сообщение о том, чтобы, наконец, снять Дирлевангера с занимаемой должности. Однако он так и не был привлечен к ответственности и остался командовать соединением» - Вольф-Дитрих-Хейке, офицер 14-й ваффен-гренадерской дивизии СС о боях в Словакии.
Генерал-полковник Вермахта Ганс Фриснер, посетивший штаб бригады 12 декабря 1944 г., : «В штабе Дирлевангера я был поражен необыкновенной картиной. Я нашел командира бригады — личность малосимпатичную с повадками авантюриста — на командном пункте сидящим за письменным столом с обезьяной на плече. Он не расставался с этой обезьяной со времен войны в Польше. Никто в штабе не смог достаточно полно доложить мне обстановку, сложившуюся на участке бригады. Когда я установил, что штаб "собирает пожитки", я отдал приказ всем остаться на своих местах. Бригада, как я уже говорил ранее, представляла собой дикий сброд. Одна рота, составленная из "неблагонадежных элементов", уже наполовину перебежала на сторону противника»
Атаку на Зоммерфельд возглавил лично Дирлевангер, взявший на себя командование 73-м полком СС. В ходе ожесточенного боя город был отбит, но командир соединения, шедший в наступление в первых рядах, был ранен. Аноним вспоминает боевые действия в Зоммерфельде:
«Наш II батальон был введен в бой в центре населенного пункта и наносил удар при поддержке бронетранспортеров. Русские были явно не готовы к этому, и мы смогли взять пленных, захватить оружие и другие трофеи. Дирлевангер, которому мы еще в 1940 г. дали прозвище "Ганди" — из-за его сходства с индийским государственным лидером, во время атаки был ранен. Он никогда не был трусом и в ходе боев всегда был впереди. В городе и вокруг него мы обнаружили изнасилованных женщин и девушек, а также расстрелянных стариков. Кроме того, рядом с кирпичным заводом лежало около 60 мертвых французских военнопленных. Почему русские их убили? Возможно, они думали, что это французские добровольцы вермахта…
Мы зачистили Зоммерфельд от оставшихся красноармейцев, которые, вероятно, не заметили отхода своих войск или были увлечены грабежами. После того, как мы увидели убитых немецких гражданских лиц, хлопот у нас прибавилось. Мы похоронили замученных и убитых и подготовили оборонительные позиции. Уже ночью Красная армия вела сильный артиллерийский огонь по городу, но, как ни странно, только немногие дома пострадали вследствие этого удара. На следующий день иваны провели танковую атаку на город с юго-восточного направления. Так как нам было приказано отходить к Нейсе, мы оставили Зоммерфельд второй раз»
В период с 28 апреля по 2 мая 1945 г., когда был осуществлен прорыв из Хальбского котла, отдельные группы солдат 36-й дивизии СС, не превышавшие нескольких человек, сумели вырваться из окружения с остатками других частей и соединений. Аноним рассказывает, каким был этот прорыв: «Идти в плен к русским никто не хотел… Сильный артиллерийский огонь привел к очень большим потерям. Но мы больше не обращали на это внимание. Уже было наплевать, убит или смертельно ранен человек, по нему шла толпа, давившая его своими ногами… Мы бегом пересекли шоссе и достигли леса. Здесь мы вновь попали под артиллерийский огонь русских. Снаряды попадали в гущу людей и разрывали их в клочья. Но мне повезло. Главное было не останавливаться, и бежать, бежать, бежать…»
соц. сети.
Комментарии
RSS лента комментариев этой записи