На фото - командир подводной лодки "Грунион" капитан-лейтенант Мэннер Абель с семьей.
Через год, в июле 1942 года, лодка со всем экипажем пропадет без вести во время своего первого боевого похода к Алеутским островам.
В 2006 году, после десятилетий поисков, изучения архивных материалов братья Абели найдут лодку, ставшую могилой для их отца и еще 69 членов экипажа на дне океана.
Боевой культиватор N.L.E Trenching Machine Mark I.
Первая Мировая Война, со всем её ужасными последствиями, оказала очень тяжёлое влияние на военные умы Англии. Наиболее мрачными воспоминаниями, конечно, оставалась "траншейная война" - эта кровавая мясорубка, когда тысячи человек зарывались в землю и неделями вели позиционную войну, расстреливая друг-друга.
"Траншейная война" долгое время считалась самой что ни на есть обыденной и вполне реальной в будущей войне. Многие военные эксперты того времени (до 1939 года), считали, что и следующая война будет точной копией Первой Мировой.
Несмотря на то, что уже "по полю танки грохотали", английские военные никак не могли отрешиться от мыслей о новой "траншейной войне".
Вот почему в Англии начали работы по совершенно фантастической машине - боевому культиватору N.L.E Trenching Machine Mark I.По самой распространённой легенде, приказ о создании этого чудовища отдал лично Уинстон Черчилль.
Собственно говоря сама идея применения этих машин была проста - данный тихий ужас, под покровом ночи подкатывал к линии фронта и в прямом смысле лова "вгрызаясь" в землю, прокладывал от своих окопов до чужих - траншею.
Точнее не траншею, а целую линию метрополитена, правда под открытым небом. Сказать по правде,Уинстон Черчилль проявил себя как изрядный оптимист.
Военное Ведомство Англии отнеслось к идее таких вот жутких машин с изрядным скепсисом. Впрочем англичане, как мы знаем, весьма консервативный народ.
Уинстон Черчилль сумел таки "продавить" этот проект, поручив реализацию "боевых культиваторов" Департаменту Военно-Морских Конструкторов.
Департамент отнёсся к поручению "старины Уинстона" с заслуживающим уважения упорством В обстановке полной секретности при Министерстве снабжения был создан Департамент Военно-морского Наземного Оборудования – NLE (Department of Naval Land Equipment), который занялся работой по созданию могило... транешеекопателей.
Непосредственно проектирование передали фирме Ruston-Bucyrus Ltd., которая на тот исторический отрезок времени - 1939 год, являлась одной из ведущих фирм по разрботке и созданию экскаваторов, грейдеров,бульдозеров и прочего строительного оборудования. Работы продвигались настолько быстро, что уже 6 декабря 1939 года "старина Уинстон" взял на себя смелость заявить, что к марту 1941 года фирма сможет поставить первые 200 машин!
Причём эти боевые культиваторы разделялись на два типа:
“Infantry” - он должен был перевозить исключительно бравых бойцов английской (или любой другой национальности) пехоты.
“Officer” - эта модель обещала, что от скромности она если и помрёт, то не сразу. Ибо “Officer” предназначалась для доставки ни много ни мало - ТАНКОВ.
Увы, казавшуюся перспективной идею "боевого культиватора" наглухо похоронил Третий Рейх, что, весело раскатывая на своих танках, захватил Францию в считанные недели. При таких обстоятельствах "боевые культиваторы" оказались совершенно не нужны.
Во плоти и в рабочем состоянии некоторое время был один единственный экземпляр этой боевой машины.
В 1950 году эти удивительные машины отправились на слом...
Сама личность генерал-лейтенанта Василия Михайловича Баданова (1895–1971) на фоне его подвига вызывает чувство легкого недоумения. По призванию он был учителем, а вовсе не прирожденным воякой, как, скажем, маршал Рыбалко. В юности окончил учительскую семинарию и после Первой мировой был простым учителем. После Гражданской (хоть и шел успешно по военной линии) он, покомандовав дивизией, стал начальником Полтавского военного училища – по сути, «директором школы». Пройдя две войны, особыми подвигами не отличился, но командовать умел: призывник в Первую мировую, он вырос из рядовых в ротные, став поручиком, а в Гражданскую был начштаба стрелковой бригады. То, что бывший царский поручик не попал под «нож» 37-го года – верно, счастливая судьба одного из тех, кого называют «человеком звездного часа». И этот час настал в декабре 1942 года…
Свою главную боевую задачу генерал Баданов получил от командарма Ватутина, когда армии Манштейна удалось продвинуться на 40 километров к окруженной группировке Паулюса. Эта задача была подобна грандиозной разведке боем, то есть, рассчитана на героизм без оглядки и, в итоге, на любые потери: броском через позиции 8-й итальянской армии ударить немцам в тыл, убив стразу трех… уж никак не зайцев, а свирепых волков, а именно – отрезать оперативную группу немецких войск от Ростова, отвлечь на себя часть войск, нацеленных на Сталинград, и уничтожить у станицы Тацинской аэродром, снабжавший 6-ю армию Паулюса.
Первый этап прошел успешно: 19 декабря корпус Баданова начал давить итальянцев буквально как клопов: по воспоминаниям танкистов, они видели танки, потемневшие от крови до самых башен. Несмотря на то, что немцы знали о продвижении корпуса, «перехватить» его не успели: за пять дней стремительного марша танкисты продвинулись на 240 км. Тяжелые бои начались уже на подходе к Тацинской: с трудом взяли Ильинку, а потом – станицу Скосырскую, которую, как ни странно, весьма умело обороняли полбатальона немцев и полторы сотни казаков, вступивших в вермахт.
Что имел Баданов в рейде на Тацинскую? По спискам – 91 танк в боевой готовности, немногим меньше 11 000 личного состава… и уже перед станицей – по половине заправки топливных баков. База снабжения корпуса оставалась позади в 250 км, в Калаче! Корпусных средств подвоза практически не было… Так вот и воевали.
Второй этап – штурм станицы Тацинской – начался в 7.30 утра 25 декабря 1942 года после удара «Катюш» 413-го Гвардейского минометного дивизиона. Затем на аэродром, с которого едва успел унести ноги командующий 8-го корпуса люфтваффе генерал Фибиг, ринулись танки.
Вот свидетельство немецкого летчика Курта Шрайта о том, как это было: «Утро 24 декабря 1942 года. На востоке брезжит слабый рассвет, освещающий серый горизонт. В этот момент советские танки, ведя огонь, внезапно врываются в деревню и на аэродром. Самолеты сразу вспыхивают, как факелы. Всюду бушует пламя. Рвутся снаряды, взлетают в воздух боеприпасы. Мечутся грузовики, а между ними бегают отчаянно кричащие люди. Кто же даст приказ, куда направиться пилотам? Стартовать в направлении Новочеркасска – вот все, что успел приказать генерал. Начинается безумие. Со всех сторон выезжают на взлетную полосу и стартуют самолеты. Все это происходит под огнем и в свете пожаров. Небо распростерлось багровым колоколом над тысячами погибающих, лица которых выражают безумие. Вот один Ю-52, не успев подняться, врезается в танк и взрывается со страшным грохотом. Вот уже в воздухе сталкиваются «Юнкерс» с «Хейнкелем» и разлетаются на мелкие куски вместе со своими пассажирами. Рев танков и авиамоторов смешивается с взрывами, орудийным огнем и пулеметными очередями в чудовищную симфонию. Все это создает полную картину настоящей преисподней».
Менее чем через 12 часов Баданов доложил по радио, что задача выполнена. Было уничтожено более 40 самолетов (крупные командные «приписки» появились позднее), а главное, сама база снабжения армии Паулюса и – спасения самого фельдмаршала.
Но обратный путь к своим уже перекрыт клещами 6-й и 11-й дивизий вермахта. По корпусу непрерывно бьют и бомбят с воздуха. Нужна подмога. Вот хроника третьего, самого тяжелого и героического этапа Тацинского рейда. 25 декабря Баданов докладывает, что в корпусе осталось 58 танков (39 Т-34 и 19 Т-70), ГСМ и боеприпасы на исходе. Утром 26-го к нему при поддержке пяти Т-34 пробиваются 5 бензозаправщиков и 6 грузовиков с боеприпасами. Все, больше ничего не будет, кроме того, что через час командир узнает, что его корпус стал гвардейским, а сам он первым получил только что введенный орден Суворова.
27-го Баданов докладывает Ватутину: «Ситуация серьезная. Нет снарядов. Тяжелые потери в личном составе. Не могу более удерживать Тацинскую. Прошу разрешения прорвать кольцо окружения». Ватутин приказывает удерживать Тацинскую и «только если произойдет худшее», постараться вырваться, после чего докладывает о решении Сталину. Ответ Верховного: «Ваша первая задача – не допустить уничтожения Баданова… Вы поступили правильно, когда позволили Баданову покинуть Тацинскую в случае ухудшения положения…». И позже: «Помните о Баданове, не забывайте о Баданове, за любую цену вызволите его». Ватутин попытался, но немцы без особого труда отбросили 2 моторизованных корпуса и 2 стрелковых дивизии, посланных на выручку.
Возможно, именно веление Сталина спасло Баданова от разборки, ведь 29-го он решил пробиваться к своим, не дожидаясь прямого приказа свыше (неспроста генерал так и не получил звезды Героя). Смешав в баках трофейное немецкое горючее с авиационным октаном, танкисты, угадав слабое место противника, сумели пробить ночью брешь в мощном германском заслоне и буквально галсами, под бомбежкой, выйти к Ильинке, где соединились со своими. В живых осталось 927 бойцов, едва не десятая часть корпуса… Более крупные свежие силы не смогли пробиться к ним извне, а они из окружения – смогли. И это – особый подвиг!
Через два года, во время Львовско-Сандомирской операции, Баданов был тяжело ранен, а после войны вновь стал руководить армейскими учебными заведениями, вернувшись в «тихую профессию». А потом в масштабах Большой Истории был как-то тихо забыт. То ли с нашей историей что-то не так, то ли – с памятью потомков.
Источники:
Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. В 2 т.
Первый визит советских актёров в США.
Благодаря фильму "Баллада о солдате", Жанна Прохоренко и Владимир Ивашов получили мировую известность и первыми из советских артистов посетили Соединенные Штаты в 1960 году на кинофестивале в Сан-Франциско. 
«О нас писали вещи, которые меня страшно обижали: «Да, в ней ничего не сделано. Она такая, как есть: лицо в веснушках, щеки, как только что сорванные яблоки, даже брови не выщипаны. И коса еще». Их это поразило до глубины души- вспоминает Жанна Прохоренко.
Зато в «Тайм» была такая обложка: мы с Володей в ковбойских костюмах сидим на лестнице какого-то общественного здания, а он - еще и с балалайкой. Надпись на обложке была такая: «Русские покорили Америку!» 
В Америке Ивашов и Прохоренко впервые узнали, что такое скачки. Ставку на скакуна сделал Ивашов. И выиграл крупную сумму: Володя и Жанна пошли по магазинам тратить деньги на модную одежду, - вспоминает Светлана Светличная.
Статья "Отравленный "поцелуй" о группе KISS, газета "Комсомольская Правда", 30 сентября 1983 года.
Самой жестокой группой головорезов Средневековья являлась «Белая рота», основанная немцем Альбертом Штерцем. Она получила данное название благодаря белым мантиям, которые носили ее члены, и используемым ими белым баннером. Белая рота была непревзойдённой по эффективности. Её нанимали бароны, графы и даже короли для решения своих меркантильных задач. Под командованием Штерца находилось 3500 всадников и 2000 пехотинцев. Они были безупречно организованы и хорошо вооружены. Рота даже имела собственных инженеров, которые устанавливали мины, строили раздвижные лестницы и башни для осад.
В дальнейшем Альберта Штерца сменил англичанин Джон Хоквуд. Его деятельность беллетризована в 1891 году в романе Конан Дойла «Белый отряд».
Жизнь в окопах.
Окопный день начинается с наступлением сумерек. В семь часов человек моего отделения подымает меня от послеобеденного сна, идущего мне в запас в преддверии ночного бдения. Я застегиваю ремень, засовываю ракетницу и ручные гранаты в портупею и покидаю сравнительно уютный блиндаж. При первом прохождении хорошо знакомого участка проверяю, все ли часовые на своих местах. Шепотом обмениваемся паролями. Тем временем наступает ночь; серебрясь, ввысь поднимаются первые осветительные ракеты, и напряженные глаза всматриваются в нейтральную полосу. Между консервными банками, набросанными на укрытие, шурша пробегает крыса. К ней со свистом присоединяется другая, и вскоре уже повсюду кишат шныряющие тени, хлынувшие из разрушенных деревенских погребов или простреленных штолен. Охота за ними — излюбленное развлечение во время одинокой постовой службы. В качестве приманки кладешь кусочек хлеба и на него нацеливаешь ружье, или же в норы насыпаешь порох из неразорвавшихся снарядов и поджигаешь. Визжа, крысы с опаленной шкурой прыскают оттуда. Это отвратительные существа, у меня все время перед глазами их блудливое мародерство в деревенских погребах. Однажды, когда теплой ночью я прохаживался по руинам Монши, они таким неправдоподобно могучим потоком извергались из своих засад, что земля походила на живой ковер, на котором точками высверкивалась белая шкура альбиносов. В окопах приютились и кошки, потянувшиеся сюда из разрушенных деревень, — им приятна человеческая близость. Большой белый кот с простреленной передней лапой, как привидение шныряет по ничейной земле и, по-видимому, водит дружбу и с теми и с другими.
На морозе приплясываешь, переминаясь с ноги на ногу, чтобы не замерзнуть, так что твердая земля от топота гудит. В холодные ночи слышен беспрерывный кашель, разносящийся далеко вокруг. Когда пробираешься по нейтральной полосе, то кашель — первый признак вражеской линии. Иногда часовой насвистывает или тихо напевает что-нибудь, создавая зловещий контраст, если крадешься к нему со смертоносными целями. Часто идет дождь, тогда печально стоишь, подняв воротник шинели, под козырьком у входа в штольню и прислушиваешься к однообразному падению капель. Едва услышишь шаги начальника, идущего по мокрому дну траншеи, — быстро проходишь чуть-чуть дальше, резко поворачиваешься, щелкаешь каблуками и докладываешь: «Унтер-офицер стрелковой службы. На участке без перемен!» Ибо стоять у входа в штольню запрещено. Мысли блуждают. Глядя на луну, думаешь о чудесных, уютных днях, проведенных дома, или о большом городе там, далеко, где в этот час выходят из кафе и фонари освещают оживленную ночную суету центральных улиц. Кажется, что когда-то видел все это во сне — в какой-то неправдоподобной дали.
Вдруг перед самым окопом что-то зашевелилось, две проволоки звякнули, коснувшись друг друга. Вмиг улетучиваются мечтания, чувства обостряются до боли. Взбираешься на пост, посылаешь ракету: ни единого звука. Наверно, это был заяц или куропатка. Иногда слышишь, как противник копошится у своего заграждения. Тогда посылаешь ему целую очередь, пока не разрядишь весь патронник. И не только потому, что приказ есть приказ, но и удовольствия ради. «Теперь они там прижаты. Может, и уложил кого-нибудь». Мы тоже каждую ночь тянем проволоку, и у нас частенько бывают раненые. Тогда эти гнусные свиньи, англичане, удостаиваются нашей отборной ругани. В некоторых местах позиции, например у взрывных камер, посты расположены не далее чем в тридцати метрах друг от друга. Иногда здесь завязываются личные знакомства; Фрица, Вильгельма или Томми узнаешь по его манере кашлять, свистеть или петь. То и дело слышатся короткие оклики, не лишенные грубоватого юмора: «Эй, Томми, ты еще здесь?» — «Да!» — «Спрячь голову, приятель, стреляю!» Вдруг следом за глухим выстрелом раздается свистящий, вибрирующий звук. «Внимание, мина!» Все устремляются к ближайшему входу в штольню и прислушиваются.
Грохот от разрыва мины совсем другой, он действует на нервы гораздо сильнее, чем граната. В нем вообще есть что-то хищное, хитрое, что-то от личной ненависти. Мины — коварные существа. Ружейные гранаты по сравнению с ними — миниатюрные изделия. Как стрелы вылетают они из вражеского окопа и несут с собой боеголовки, изготовленные из красно-бурого металла, который, дабы производить более эффективное разрывное действие, разграфлен наподобие плиток шоколада. Когда в определенных местах ночного горизонта появляются их всполохи, все часовые вскакивают с постов и исчезают в укрытии. По своему долгому опыту они точно знают, где стоят орудия, направленные на участок С.
Наконец светящийся циферблат показывает, что два часа прошло. Скорей будить смену — и в блиндаж. Может быть, подносчики еды принесли письма, посылки или газеты. Испытываешь удивительное чувство, читая вести из родного дома с его мирными заботами, пока тени от мигающих свечей скользят по низким, неотесанным балкам. Соскоблив щепкой грубую грязь со своих сапог и вытерев ее о ножку грубо сколоченного стола, я ложусь на койку и натягиваю на голову одеяло, чтобы часа четыре «всхрапнуть», как говорится на здешнем жаргоне. Снаружи с монотонной повторяемостью по укрытию хлопают снаряды, мышь пробегает по лицу и рукам, не нарушая сна. Не беспокоит меня и более мелкая живность — за несколько дней до этого мы основательно прокурили блиндаж. Еще дважды меня вырывают из сна, и я иду справлять службу. К концу последнего дежурства светлая полоска на востоке возвещает о наступлении нового дня. Очертания окопа становятся резче; в серых рассветных сумерках он производит впечатление несказанной заброшенности. Жаворонок поднимается ввысь; я воспринимаю его трели как раздражающее меня навязчивое противоречие. Прислонившись к поперечине, без малейшего восторга, тупо смотрю на мертвое, оцепленное колючей проволокой предполье. Нет, последние двадцать минут никогда не кончатся! Наконец в траншее гремят котелки вернувшихся раздатчиков кофе: 7 утра, ночное дежурство закончилось.
— Из произведения Эрнста Юнгера "В стальных грозах"
В 1915 году английский лётчик пролетая над аэродромом французского города Лилль, который в то время находился в руках немцев, сбросил футбольный мяч на германские позиции. Мяч несколько раз высоко подпрыгнул, и немецкие солдаты разбежались, приняв его за бомбу замедленного действия. Осторожно подойдя через час к мячу, немцы обнаружили на нём надпись: «С первым апреля!».
«Иудаизм стремится к мировому господству» – французская пропагандистская кампания, изображающая коммунистов, социалистов, масонов и англосаксов марионетками евреев. 1942г.
ДНЕВНИК НЕМЕЦКОГО УНТЕР- ОФИЦЕРА ТАНКИСТА
Из дневника немецкого унтер- офицера 4-й роты танкового полка Генриха Гофман:
22.6.1941 года. Война началась! Мы в России. Наш полк двигается во втором эшелоне. Хорошо поработали наши товарищи артиллеристы и авиация. Движение без всяких хлопот. Впереди слышна канонада. Идут бои.
23.6.1941 года. Первую ночь в России ночевали в танках, в готовности к выступлению. С утра также движение вперед. Сбоку и сзади, вдруг разгорелся яростный бой. Видимо Иваны пытаются прорваться из котла который пытаемся мы им устроить. Также движемся еще в резерве. После 16 часов поступает команда, нашей роте вернуться назад, чтобы помочь нашим товарищам из пехоты, взять опорный пункт русских, которые яростно сражаются и не желают сдаваться. Прибыв на место, наш командир роты общался с пехотным командиром, которого мы будем поддерживать. Командир роты решает атаковать деревню, в которой засели русские, всей ротой. Сюда также подтянута артиллерия, которая первой начинает бой. После яростной артподготовки, наша рота устремляется вперед, ведя огонь из орудий и пулеметов. Нас сопровождает пехота. Кажется, что впереди, никого в живых уже не осталось. Но дьявол. Русские открыли артогонь. Танк нашей роты, который вырвался вперед, вспыхнул факелом. Другой закрутился на месте, видимо, перебита гусеница. По радио поступает приказ, отойти назад. Отходим. На исходных позициях наблюдаем, как горят два танка, наших товарищей. Видимо никто не спасся. Мы озлоблены на русских за их бессмысленное сопротивление. Наша артиллерия снова открывает яростный огонь. Кажется, впереди все перепахано. Команда, вперед. Задраиваем люки. Полный вперед. Ведем огонь из орудий и пулеметов. На полном ходу врываемся в деревню. Пощады никому нет. Пленных расстреляли. После боя приводили себя в порядок, заправлялись, получали боеприпасы и обедали. Выступаем догонять свой полк. Поздно вечером догнали свой полк. Наш батальон впереди, ведет бой. Командир полка решил оставить нас в резерве. Поздно ночью бой затихает. Отдых. Всю ночь видны зарево пожара и далекий гул боя.
24.6.1941 года. С утра снова впереди яростная канонада. Мы пока на месте. В обед командир полка нашей роте приказывает вернуться опять назад, чтобы сломить сопротивление русского ДОТа, который не дает двигаться нашим войскам. Слава богу, что тащиться далеко не пришлось. Со слов пехоты, русские уже целые сутки ведут бой, мешая движению наших армейских и тыловых подразделений. Кажется, что русских в ДОТе не берет ни черт, ни дьявол. Чтобы больше не проливать кровь немецких солдат, командир роты решает подогнать два танка задним ходом к ДОТу и выкурить русских выхлопными газами. Танки подошли к амбразурам задним ходом. Мой танк не участвовал в операции. По танкам щелкали пули из ДОТа, но нам ущерба не причинили. Наши два танка полностью отработали горючее в амбразуры, но русские так и не вышли, чтобы сдаться. Огня больше ДОТ не вел. Для верности наши пехотинцы бросили несколько гранат и жгли огнеметом. Мы посчитав, приказ выполненным, двинулись к себе в полк. Опять в резерве.
27.6.1941 года. Наш танк в ремонте. Два дня участвовали в жестоком сражении. Русские дерутся с яростью фанатиков. Нигде, ни во Франции, ни в Польше я не видел таких жарких сражений, как в России. Вчера погиб вместе со своим танком и всем экипажем наш командир батальона. Русские фанатики на своем танке врезались в его танк. Оба танка взлетели в воздух. Многие мои товарищи нашли могилу в русской земле.
29.6.1941 года. Мы вышли из ремонта. Снова в своем батальоне. Кажется, Иваны оправились от наших первых ударов. Сражения принимают все более ожесточенный характер. Хотя мы и движемся вперед. Блуждающие, разрозненные колонны русских часто нападают на наши колонны и обозы. Их активность увеличивается с наступлением темноты. Отдыхаем всегда в напряжении, все время, ожидая нападения этих варваров.
1.7.1941 года. Движение вперед. Пока встречаем небольшие очаги сопротивления. Вечером остановились в русской деревне. Гражданского населения встречающих нас с радостью от большевистского засилия мы пока не видим.
5.7.1941 года. Наконец- то предоставили небольшой отдых. Всем выдали пива, водки, сигарет, шоколад.
6.7.1941 года. После короткого отдыха снова вперед. Движемся во втором эшелоне, но видимо скоро нам снова предстоят жаркие дела. Днем был налет русских бомбардировщиков. Потери не значительные. Движемся дальше.
8.7.1941 года. Весь день ходили в атаки. Сопровождали нашу доблестную пехоту, подавляли очаги сопротивления русских. Сегодня они часто переходили в контратаки, чем сдерживали наше продвижение.
10.7.1941 года. Сегодня красные Иваны нанесли нам неожиданно сильный удар. Немного потеснили наши передовые части. Вмешалась наша авиация, чем помогла остановить продвижение русских. Когда же это закончится!!!
11.7.1941 года. Нам сообщили, что доблестные немецкие войска победоносно продвигаются к Москве. Неужели скоро конец войне? Поскорее бы. Мы пока топчемся на месте.
12.7.1941 года. Весь день в сражении. Только вечером получили продовольствие и почту.
13- 14.07.1941 года. Движение вперед. Кругом следы яростного сражения. В боях пока не участвуем.
18.07.1941 года. Прошел слух, что у русских появилось адское оружие, сметающее все на свое пути, плавится даже металл. Чем еще смогут удивить эти варвары остается только предполагать. Хотя, это могут быть только слухи.
24.7.1941 года. Снова сражения, вперед, сражения. На этом записи в дневнике обрываются. Дневник был найден у убитого немецкого танкиста в августе 1941 года.
Бетонные бомбоубежища конструкции Лео Винкеля,.
Эти башни,чем-то напоминающие фаллические мегалиты первобытных времен, оказались весьма эффективными укрытиями, защищавшими как от бомб, так и от отравления продуктами горения.
В 1935 году, архитектор Лео Винкель разработал совершенно неожиданную конструкцию бомбоубежищ для населения. Он предложил не зарывать убежища в землю, а строить их в виде высоких и узких башен. Вскоре появились и первые проекты таких башен (WinkeltЯrme). Внешне это были конусообразной формы многоэтажные железобетонные сооружения, похожие на термитники или на ракеты. Вместимость их составляла от 300 до 750 человек. Занимая минимальную площадь, башни могли возводиться достаточно близко к местам скоплений людей – например, возле школ, заводских цехов, в жилых кварталах. При том же расходе материалов, что и для подземных убежищ, башни Винкеля снимали массу проблем, связанных с земляными работами, грунтовыми водами, подземными коммуникациями, которых обычно так много в городах. Вероятность попадания бомбы в башню относительно невелика. К тому же ее форма такова, что даже упавшая на башню бомба скользит вдоль ее наружной стенки, не проникая внутрь. А высокая стойкость к близким взрывам сооружений типа заводских дымовых труб общеизвестна. Ведь даже в Хиросиме после ядерного взрыва трубы устояли там, где все остальное было сметено ударной волной. Башня Винкеля должна была шарнирно скрепляться с фундаментом в форме плиты, свободно лежащей на грунте. При близких взрывах любых бомб она могла качаться подобно трубе, и как раз именно это спасало ее от разрушения, а людей от гибели.
Время выявит и еще один защитный фактор башен Винкеля. При массированных воздушных налетах, когда в городе начинались массовые пожары, во многих подземных убежищах люди погибали от угарного газа, который, как известно, стелется понизу. Укрывшиеся в башнях Винкеля были защищены от этого ужаса.
Сводка ОГПУ о смертях, самоубийствах из–за голода на Урале и на Дальнем Востоке, СССР, 1933 год.
Также докладывают о поедании трупов животных, выкопанных из скотомогильников, росте эпидемических заболеваний из–за недоедания, протестных настроениях против большевистской власти.
Уотергейтский скандал или Уотергейтское дело - разбирательство противозаконных действий ряда лиц в связи с попыткой установить подслушивающие устройства в штаб-квартире Демократической партии в Вашингтоне во время избирательной кампании 1972 года.
17 июня 1972 года, за четыре месяца до президентских выборов в США, в штаб-квартире Национального комитета Демократической партии, располагавшейся в гостиничном комплексе "Уотергейт" в Вашингтоне, были взяты с поличным несколько человек, устанавливавших подслушивающие устройства.
Расследование дела поручили специально созданной группе сотрудников ФБР, руководство которой доверили заместителю директора ФБР Марку Фелту. Расследование продолжалось более двух лет. Журналисты из газеты The Washington Post Боб Вудвард и Карл Бернстайн регулярно писали об этом инциденте, ссылаясь на своего информатора.
В ноябре 1972 года президент Никсон одержал победу на президентских выборах.
В 1973 году публикации The Washington Post и других средств массовой информации, а также раздражение общественности заставили Сенат США обратить внимание на Уотергейт. В начале 1973 года Сенат создал специальный комитет, в задачи которого входило расследование всех обстоятельств дела и возможной причастности к нему сотрудников администрации США и самого президента Никсона. Несмотря на все усилия президента и его окружения, остановить расследование не удалось.
В ходе расследования выяснилось, что на деньги предвыборного штаба президента Никсона Белый дом создал группу для шпионажа за своими противниками, действовавшую при поддержке и в сотрудничестве с ЦРУ.
В январе 1973 года начался суд над взломщиками, проникшими в "Уотергейт". Судебные слушания стали передаваться по телевидению на всю страну. Виновными в различных правонарушениях были признаны 21 человек, среди которых были ближайшие советники президента Никсона, генеральный прокурор США и финансовый директор предвыборной кампании Никсона.
Параллельно по инициативе демократов начался ряд разбирательств деятельности других чиновников республиканской администрации, уже не всегда в связи с прослушками или схожей деятельностью.
В апреле 1973 года подали в отставку глава управления делами президента Боб Хэлдеман, советник президента по внутренней политикеДжон Эрлихман и генеральный прокурор США Ричард Клейндинст, которые были замешаны в "уотергейтском скандале". В конце 1974 года все трое были признаны виновными в сговоре с целью противодействовать расследованию уотергейтского инцидента. Их приговорили к тюремному заключению.
В июле 1973 года сенатский комитет выяснил, что в Белом доме велась запись всех разговоров Никсона, в том числе тех, которые непосредственно касаются происшествия в гостиничном комплексе "Уотергейт".
6 февраля 1974 года Палата представителей США постановила начать процедуру импичмента Никсона. Никсон отказался предъявлять следствию имеющиеся у него пленки, ссылаясь на привилегию исполнительной власти. Однако Верховный суд США в июле 1974 года единогласно определил, что у президента нет таких привилегий, и приказал ему немедленно выдать пленку прокуратуре.
5 августа 1974 года Никсон обнародовал несколько пленок с записями. Из пленки стало известно, что Никсон был вовлечен в укрывательство преступления и на протяжении двух лет лгал о своей неосведомленности.
8 августа 1974 года Никсон объявил об отставке.
Комментарии
https://embedy.cc/movies/QUdSYklHWU5ueVZscjBMT2srVGtJQmtGZjdrZEE1cVQrWitZS1Y4SndxTT0=
1933 года прикладывать фото 1921 года?
P.s. Разделил, что бы не вводить в заблуждение.
http://footboolki.ru/catalog/futbolki-kiss
Причем сайт не музыкальный ни разу.
Даже римский император целый день крутил Kreator
RSS лента комментариев этой записи