В начале 80-х разразилась самая громкая медийная сенсация в истории Германии: дневники Гитлера, которые начал публиковать журнал «Штерн» !
«Скандал вокруг дневников Гитлера» — так называется книга, написанная бывшим заместителем главного редактора журнала «Штерн» Михаэлем Зейфертом. Он сам был свидетелем и участником последнего акта событий, вместе с редакцией журнала, который в то время был одним из самых уважаемых и многотиражных журналов Западной Германии.
Зейферт восстанавливает ход событий, которые сейчас кажутся невероятными. Дневники принес в редакцию ее репортер Герд Хайдеман, которого в «Штерне» считали не самым серьезным сотрудником, хотя и оборотистым журналистом.
Через некоего Штифеля репортер Хайдеман вышел на человека по фамилии Фишер, который якобы получил эти дневники из ГДР. Эти дневники, рассказал Фишер, находились в одном из ящиков с личным архивом фюрера, который был отправлен на транспортном «Юнкерсе» в апреле 1945 года из осажденного Берлина.
«Юнкере» сбили над одной из восточногерманских деревень, и дневники попали к брату Фишера, а тот теперь передает их тайком тетрадь за тетрадью. Репортер «Штерна» не знал, что и имя Фишера, и товар были фальшивыми. На самом деле этого «Фишера» звали Конрад Куяу, и он был художником-неудачником, но блестящим мистификатором, зарабатывающим на жизнь подделками раритетов нацистских времен. Кстати говоря, Хайдеман купил у мошенника не только пресловутые дневники Гитлера, но и акварели, якобы написанные фюрером, партитуру, сочиненную им в молодости оперы, нашивные ленточки его мундира Первой мировой войны и даже бюстгальтер Евы Браун.
Но как же мог попасться на подобную удочку солидный западногерманский журнал, у которого был совсем другой уровень требований и совсем другие возможности для проведения тщательной экспертизы покупаемых им «дневников»? Их проверили, конечно, но поверхностно. Серьезно проводилась только графологическая экспертиза у нескольких независимых экспертов. Но вот она-то и подтвердила, что дневники действительно писал Гитлер. Проблема была только в том, что за эталон экспертизы брались фальшивки все того же Куяу, то есть эксперты сравнивали одну фальшивку с другой. Так называемых технологических экспертиз — анализ бумаги, чернил и т. п. — «Штерн» дожидаться не стал: уж очень хотелось сообщить читателям о сенсационной находке как можно быстрее.
Сотни репортеров, десятки съемочных групп собрались на пресс-конференцию, которую проводил «Штерн». Собравшиеся буквально рвали из рук свежий номер «Штерна», который вышел рекордным даже для такого журнала тиражом в два миллиона триста тысяч экземпляров. «Многие страницы немецкой истории придется переписать заново», — с пафосом провозгласил главный редактор журнала. Медийные магнаты других стран, не жалея денег, наперебой заключали со «Штерном» договоры на публикацию переводов дневников. Отрывки из них стали публиковать крупнейшие газеты и журналы мира. Но сенсация лопнула через неделю.
Конрад Куяу был одним из пятерых детей в семье сапожника Рихарда Куяу. Его мать, рано ставшая вдовой, была настолько бедна, что порой отдавала детей в сиротский приют. В 16 лет Конрад попал в подмастерья к слесарю, но уже через год стал приворовывать по мелочи, на чём и попадался время от времени. После очередного тюремного заключения Куяу перебежал из ГДР в ФРГ и поселился в Штутгарте. В начале 1970-х он нашёл своё истинное призвание — стал торговать нелегальной нацистской атрибутикой, завезённой из Восточной Германии: старой военной формой, нашивками, медалями.
Куяу вскоре обнаружил легкий способ увеличения стоимости товара. Он понял, что истинные коллекционеры ценят не столько артефакт, сколько ту историю, которой он окутан. Обладая богатым воображением и хорошим чувством юмора, Конрад стал сочинять самые невероятные истории — одному коллекционеру даже продал «пепел Адольфа Гитлера». Ловкач Куяу обладал к тому же незаурядными художественными способностями и додумался до того, чтобы продавать картины, которые приписывались им кисти фюрера.
Первый манускрипт, изготовленный Конрадом Куяу в середине 70-х, назывался “Майн Кампф”. Впрочем, не совсем так. Это нам он известен под названием “Майн Кампф”. Куяу же на первой странице рукописи отразил следы творческих терзаний автора, ищущего подходящее название и перечеркивающего один вариант за другим. Тот общеизвестный факт, что рукописи “Майн Кампф” никогда не существовало – Гесс печатал текст на машинке под диктовку Гитлера – не остановил поклонников фюрера. Куяу продал рукопись за такие деньги, что ничтоже сумняшеся немедленно приступил к сочинению третьего, якобы утерянного, тома “Моей борьбы”. К этому времени долгие упражнения (в сочетании с бесспорным талантом) дали свой результат — его почерк стал практически идентичен почерку Гитлера. Как рассказывал позже Хайдеманн, Куяу лишился собственного почерка – даже письма из тюрьмы после ареста он писал рукой фюрера.
«Я спал всего по несколько часов в сутки, просыпался, заливал крепкий чай в свой утюг (так старилась бумага) и снова трудился. Должен признаться, мне нравилось само представление: как Гитлер вечером садится за свой стол, достаёт старую чёрную тетрадь – и описывает всех этих сволочей, с которыми ему приходилось общаться в течение дня».
Следует отметить, что “Штерн” был не единственной жертвой Куяу – в конце 70-х тот просто наводнил антикварный рынок своими псевдо-гитлеровскими работами – не только документами, но и картинами (Хайдеманн: “Да он просто покупал эти пейзажи на местной толкучке, пририсовывал подпись Гитлера и продавал мне втридорога”) и даже стихами. К примеру, в 1980 году Эберхард Йекель (усомнившийся три года спустя в подлинности дневников) издал академический труд “Все рукописи Гитлера. 1905-1924.” После ареста Куяу выяснилось, что в это собрание вошло минимум 76 сфальсифицированных им документов (около 4% от общего объема).
И вот, наконец, на удочку Куяу попался “Штерн”. Изначально фальсификатор хотел ограничиться 27 дневниками, но сумма аванса произвела на него слишком сильное впечатление. Три года подряд Куяу, как заведенный, по ночам работал над рукописями. Старые (как выяснилось, недостаточно старые) тетрадки он купил на забытом богом складе канцтоваров в ГДР, инициалы “A.H.” изготовил сам, чтобы ожелтить бумагу, опускал ее в чайную заварку, а потом проглаживал утюгом. Откуда он брал материал? Из открытых источников, в частности из книги 1962 года “Речи и воззвания Гитлера”. Слепое копирование вело порой к примечательным ошибкам. К примеру, Куяу писал от имени Гитлера “получил телеграмму от генерала фон Эппа”, как и было указано в книге. В действительности же эта телеграмма была послана Гитлером. Тем не менее, по большому счету, дневники выглядели вполне достоверно: написанные рукой Гитлера они не содержали каких-то уж совсем откровенных ляпов.
Конрад Куяу сам явился в полицейский участок 14 мая 1983 года (через неделю после начала скандала) и честно признался в изготовлении фальшивок. Его открытость и чистосердечность произвели настолько положительное впечатление на следователей и судей, что его приговор оказался даже чуть мягче, чем приговор Хайдеманна – второго обвиняемого на процессе о подделке “Дневников Гитлера”. Хайдеманну ставилось в вину присвоение чуть ли не половины полученных от “Штерна” денег – до Куяу они якобы не дошли. В результате, оба получили по четыре с небольшим года.
После выхода из тюрьмы подлинной знаменитостью стал уже не Хайдеманн, а Куяу. Он зарабатывал (и очень неплохо) тем, что торговал подделками, так сказать, официальными подделками, изготовленными самым знаменитым фальсификатором XX века. Насытившись пейзажами Гитлера, он переключился на Дали, Моне, Рембрандта, Ван Гога и Климта. По желанию покупателя он либо ставил на полотнах свою подпись, либо подделывал подпись оригинала. За нарушение копирайта, правда, его однажды оштрафовали на 9000 марок, но насколько успешным был этот бизнес, можно судить уже по тому, что вскоре на рынке появились подделки подделок Куяу, то есть последователи гения копировали картины старых мастеров и ставили на них поддельную подпись Мастера.
Герд Хайдеманн после освобождения перебивался случайными заказами и разовыми подработками. Если суд был прав, и Хайдеманн действительно прикарманил несколько миллионов марок, то он закопал их так надежно, что до сих пор не может найти, поэтому получает пособие по бедности. В 1991 году во время съемок фильма „Schtonk!“, увековечившего весь этот веселый сюжет, Хайдеманну удалось стрясти с продюсеров фильма несколько тысяч марок (“в конце концов вы же экранизируете мою историю”). Чтобы не получать деньги за просто так, он настоял на своем участии в фильме и получил крохотную роль полицейского, который по сюжету арестовывает киношного Хайдеманна, то есть себя самого.
Этот эпизод совершенно идеально ложится в канву типичного восприятия истории с “дневниками Гитлера”, как этакой уморительной авантюрной комедии. Прямым следствием чего стал, увы, тот факт, что многие вопросы, присыпанные комедийным конфетти, остались без ответа.
Да, известно, что никакой Мартин Борман не жил в 1982 году в Испании, а те загадочные три страницы, которые привез Хайдеманну Клаппер, были (вроде бы) заранее выкрадены из дела Лаакманна в бундесархиве. Да, известно, что, сличая почерк Гитлера при первой экспертизе, криминалисты, по иронии судьбы, использовали в качестве образца другую, более раннюю, фальшивку Куяу.
Тем не менее многие, читавшие “Дневники”, сходятся во мнении, что одному Куяу было не под силу изготовить подделку такого масштаба. В его таланте фальсификатора сомнений нет, но чтобы сочинить текст такого объема без единой крупной фактологической ошибки, автор должен обладать поистине энциклопедической памятью и специальными знаниями, которых у Куяу и в помине не было.
Из интервью с английской журналисткой Гитой Серени:
- Вы первая, кто не считает дневники Гитлера просто неудачной шуткой. Что на самом деле скрывалось за их публикацией в 1983 году?
- Я вела тогда свое расследование в течение 10 месяцев и пришла к выводу, что за спиной Куяу стояло четыре человека право-радикальных, если не сказать, национал-социалистических убеждений. Их целью было попытаться очистить Гитлера от некоторых прикипевших к нему обвинений, особенно в том, что касается еврейского вопроса. Их изначальная идея заключалась в издании шести дневников Гитлера, но самое интересное то, что существовал один настоящий дневник Гитлера, в переплете из тонкой кожи. Они наняли Конрада Куяу, чтобы он, на основании этого дневника и других документов, находившихся в их распоряжении, изготовил шесть дневников. Куяу, однако, быстро сообразил, что на этом можно неплохо заработать. Первые попытки продать дневники он делал в США еще в 1976 году, за семь лет до скандала со “Штерном”.
- То есть эти четыре человека хотели представить Гитлера этаким мягкосердечным государственником?
- Один из них, бывший эсэсовец Клаппер, прощелыга, но первоклассный организатор, признался мне: “Это правда, мы планировали сделать шесть дневников”. Его товарищ, генерал Монке и вовсе перекладывал всю вину за провал операции на Куяу. Ему даже в голову не приходило, что если бы Куяу ограничился заказанными шестью дневниками, они тоже были бы фальшивками. По убеждению генерала, тогда они служили бы благому делу. Двух других заговорщиков Куяу не выдал.
- Чтобы убедить читателей в своей правоте, вы говорите, что, во-первых, Куяу физически не мог изготовить такое количество подделок в столь короткий срок, а во-вторых, что он попросту не обладал необходимым для этого интеллектом.
- В том, что он записал их своей рукой – сомнений нет. Но вот удержать ту твердую психологическую и политическую линию, которая прослеживается на протяжении всего дневникового текста – задача, непосильная для безграмотного мошенника. Но он был достаточно хитрым, чтобы постоянно использовать (иногда абзацами, иногда строчками) куски из материалов, подготовленных заговорщиками. Поэтому при внимательном чтении перед глазами встает фигура разумного и одинокого человека, принужденного вести войну против своей воли. Конечно, этот Гитлер не друг славян и евреев, но он и не склонен поощрять насилие и жестокость в их адрес. О своих помощниках и генералах он говорит гораздо с большей злостью, чем о тех, кого приказывает убить или поработить.
- Как вы объясните тот факт, что эта история никогда не дискутировалась в немецких средствах массовой информации и что никто не предпринял никаких попыток дальнейших расследований?
(Следует добавить, что обе книги, посвященные афере с “дневниками Гитлера” — Роберта Харриса, будущего автора бестселлера “Фатерланд”, и Чарльза Хамильтона — вышли на английском языке и даже не были переведены на немецкий).
- Не знаю. Это — абсолютная загадка для меня, я в недоумении. Следы, которые я обнаружила, были крайне любопытны – почему ни один немецкий журналист не попытался разматывать клубок дальше?! Ведь это вполне в немецкой традиции – дать журналисту карт-бланш на многомесячное изучение и разработку подобных запутанных обстоятельств. Сам “Штерн” мог бы этим заняться, к примеру… Просто удивительно. Наверное, это какая-то косность, какая-то леность…
После того, как политическая карьера (в 90-х годах он баллотировался в мэры своего родного городка) у Куяу не задалась, он решил стать писателем и объявил о начале работы над книгой “Я был Гитлером”. Говорят, что такая книга действительно была написана и издана в 1998 году, после чего (в строгом соответствии с законами жанра) Куяу заявил, что в ней ему не принадлежит ни единой строчки и подал в суд на издательство. Впрочем, возможно это всего лишь легенда. На личном сайте Конрада Куяу можно приобрести две других его книги: “Тайные дневники Конрада Куяу” (за 249 евро) и “Кулинарный секретный архив Куяу” (всего за 79).
Конрад Куяу скончался от рака в 2000 году в возрасте 62 лет.
В 2004 году внучатая племянница «гения подделок» учредила в городе Пфуллендорф музей, где выставляла работы своего знаменитого родственника. Но после того как обнаружилось мошенничество Петры, единственный в своем роде музей фальшивок пришлось закрыть. Петра унаследовала от Конрада страсть к аферам. А вот талант фальсификатора, должно быть, генетически не передаётся. Уж слишком скоро её разоблачили!
8 августа 2004 года в городке Оксенхаузен под Штутгартом открылась выставка, посвящённая, пожалуй, самому знаменитому из сынов города: гению подделок Конраду Куяу. В Германии, пожалуй, легче найти человека, который не знает, кем был барон Мюнхгаузен, чем того, кто ни разу не слышал имя Конрада Куяу.
Скандал с «дневниками Гитлера», который обошелся самому Куяу в три года тюрьмы, в конечном итоге имел для страны очистительное действие: в центре внимания общественности оказалась так называемая «сцена» коллекционеров артефактов третьего рейха, которая в первые десятилетия после войны вела полулегальное существование. Да и ориентированная исключительно на сенсацию журналистика получила хороший урок.
Сегодня феномен Куяу, — часть истории, полагает куратор выставки Михаэль Шмидт. Конечно, все экспонаты, относящиеся к истории Третьего Рейха, снабжены подробными комментариями, а из живописных творений Куяу выставлены лишь те, что снабжены подписью самого мастера.
Комментарии
RSS лента комментариев этой записи