Подборка.

Бомбомёты кайзера. Krupp 5.3 cm Bombenkanone L19 in Sappenlafette

На основании анализа опыта Русско-японской войны и боёв за Порт-Артур, Прусский Инженерный Комитет 56 и Инженерная группа пришли к выводу о необходимости создания оружия для навесной стрельбы в случае обороны крепостей или штурме оных. Соответствующий контракт на разработку был отправлен в известнейшую компанию Rheinmetall.

Тем не менее, ещё до этого в 1909 году в Эссене фирма Круппа создала свой миномёт, опубликованный во многих журналах своего времени под наименованием «5.3 cm Bombenkanone L/19 in Sappenlafette». Это был вполне современного вида миномёт с надкалиберным боеприпасом высокого фугасного воздействия. На несколько лет предвосхитив создание похожего британского миномёта «Toffee-Apple», однако, эта разработка не имела коммерческого успеха, так как востребованность миномётов ещё не была очевидна.

Источники:
* Диссертация «Die Entwicklungdes Granatwerfers im Ersten Weltkrieg. Die Entstehung eines neuartigen Waffentyps als Reaktion auf die Bedingungen des Stellungskrieges» за авторством Tillmann Reibert.
* Waffen Revue 116.

Иван Тихонов, 95 лет

Бывший разведчик Иван Дмитриевич Тихонов одним из первых русских солдат провел ночь с 8 на 9 апреля 1945 года в Королевском замке Кёнигсберга.
В начале 1944 года его направили в минометную батарею Московско-Минской дивизии. В составе родной батареи он освобождал Белоруссию, Литву и закончил войну в Пиллау (Балтийск).

О БОЯХ

На подступах к Кёнигсбергу шли уж очень тяжелые бои. Наша дивизия наступала с юга, и моя батарея находилась у форта номер девять. Саперам удалось взорвать этот форт, бетонные глыбы долетали до нас. Взрыв был страшный.
Когда прорвались в город, прошли с боями по нынешнему Ленинскому проспекту, перебрались через реку. Наша батарея 8 апреля расположилась на ночлег в огромном дворе Королевского замка. Так как я был разведчиком, корректировщиком огня нашей батареи, то часто находился впереди. 9 апреля был вблизи блиндажа коменданта Кёнигсберга Ляша и видел, как его сопровождали наши офицеры после подписания акта капитуляции.

О ВОДКЕ

Фронтовые "сто грамм" давали солдатам зимой — для сугрева, а летом не всегда. Я был комсоргом в батарее, и мы с ребятами постановили: "Водки в рот не брать". Поэтому, возможно, многие из нас спаслись. Водка — это смерть. Помню, дело было в Понарте, на южной окраине Кёнигсберга. Мы нашли на железнодорожных путях цистерны со спиртом. Многие солдаты бросились к ним черпать его котелками, ведрами, и некоторые захлебнулись, упав в цистерны. А другие перепились и погибли при контрнаступлении немцев.

О КУРЬЕЗАХ

Когда наши войска только-только вошли в Восточную Пруссию и моя батарея расположилась на территории бывшей немецкой части, я забежал в землянку и завалился на топчан спать. Во сне тяну на себя плащ-палатку: оказалось, что она у нас на двоих с каким-то парнем. Утром, когда кто-то крикнул: "Подъем!", я толкнул спящего соседа: "Вставай, славянин!". Он подскочил, и я увидел, что это немец. Мы ошалело смотрели друг на друга. Потом он поднял руки вверх. Оказалось, он стоял на посту, потом выпил и уснул. Проснулся — а тут уже мы.
Был и такой случай, уже в Кенигсберге. Отошел я по нужде в сторонку, присел и слышу неподалеку немецкую речь. И вдруг рядом со мной из дыры в подвал появляется голова немца! Я наставил на него пистолет: "Выходи!". Он вылез, за ним другой, и так их появилось аж 17 человек. Так получилось, что я пленил сразу столько немцев и получил награду.
А однажды мы стояли в обороне. Между нашей линией и немецкой находился хутор, по утрам там кукарекал петух. И так нам захотелось курятины, что командир разрешил ночью изловить петуха. Мы знали свои минные проходы, ползем втроем, и вдруг слышим впереди себя шорох. Видим: к хутору ползут немцы, видно, тоже за петухом. Заметили нас — и давай тихонько отползать к себе. А мы все же поймали петуха и пару кур.

О ШТРАФНИКАХ

Один раз мне пришлось увидеть штрафников. Стояли мы в обороне в Белоруссии у какой-то высоты. Мозолила она всем глаза. Пытались несколько раз захватить ее, но все никак. Как-то на нашем командном пункте появляются капитан — командир штрафной роты — и двое пожилых рядовых, бывших полковников. Говорят мне: "Поспи, сержант, а мы поработаем". На следующую ночь они без артподготовки проползли, окружили эту высоту и ножами вырезали немцев. Искупили свою вину перед Родиной.

О НЕМЦАХ

Издевались ли наши солдаты над немцами? Я такого не видел. Мы бывали в городе, ходили в увольнение, дружили с немками. Был приказ: если немка пожалуется на кого-то — пойдешь под трибунал.
Иногда немцы лучше относились к нам, чем кто-либо другой. Как-то раз послали меня — я был водителем грузовика — за чем-то в городок неподалеку от Кёнигсберга, а у меня закончился бензин. Ждал, ждал какую-либо машину, но никто не ехал.
Пошел к ночи в ближайший поселок, стучался в двери, слышал русские голоса — там жили репатриированные — но никто не открыл. Кроме одной немки, у которой было пятеро детей. Она дала мне перину, несколько картошек. Наутро меня нашли, сказали: "Жди. Бензин привезем", но привезли лишь спустя три дня. Паек, который привезли мне вместе с бензином — пару буханок хлеба, сало, тушенку, — я отдал той немке.

Записал Герман БИЧ, зам.председателя совета ветеранов Балтийского района

P.S. Не так давно Иван Дмитриевич Тихонов рассказывал все это воспитанникам Колосовской колонии для несовершеннолетних правонарушителей. Привезли его сюда сотрудники детской областной библиотеки имени Гайдара, шефствующие над здешней школой. Герман Петрович Бич, бывший на той встрече, вспоминает: "Когда мы уже собирались уходить, к нам подошел парнишка. Стесняясь, обратился к Ивану Дмитриевичу: "Покажите орден Славы". "Вот он", — говорит Тихонов. "Можно потрогать?" Парнишка кончиками пальцев дотронулся до звезды, потом с любопытством стал рассматривать другие награды: орден Великой Отечественной, медали "За отвагу", "За штурм Кёнигсберга" — всего их 16. А потом признался, что обязательно станет военным…".

Фотограф и кинооператор при Главной ставке Гитлера Вальтер Френц (Walter Frentz, 1907—2004) снимает крылатую ракету «Фау-1» (V 1, также Fieseler Fi 103) для пропагандистского фильма об «оружии возмездия». Данный документальный фильм был создан по инициативе министра вооружений и военного производства А. Шпеера и показан министру народного просвещения и пропаганды Геббельсу, который упоминает о просмотре фильма в своем дневнике. Однако после покушения на Гитлера 20.07.1944 г. на первый план в нацистской пропаганде вышли другие темы. Фильм не вышел на экран, а затем исчез и считается утерянным. Сохранились только диапозитивы фотографий, появившихся во время съемок фильма. Их случайно нашел сын В. Френца в 1998 г. Фотография сделана скорей всего Карлом Шульмейстером (Karl Schulmeister), ассистентом Френца во время съемок фильма. 
Июль 1944г

Ленин и Крупская на Роллс–Ройс «Серебряный призрак», Горки, 1923 год.

— Мозг Ленина стали изучать сразу же после ранней — в 53 года — смерти вождя, — рассказывает Моника Спивак, кандидат филологических наук, автор бестселлера «Посмертная диагностика гениальности», получившая доступ к прежде секретным архивным документам. 

— Вот выдержка из отчета наркома здравоохранения Николая Семашко: «Основой болезни Владимира Ильича считали затвердение стенок сосудов (артериосклероз). Вскрытие подтвердило, что это была основная причина болезни и смерти. Основная — «внутренняя сонная артерия» — при самом входе в череп оказалась настолько затверделой, что стенки ее при поперечном перерезе не спадались, значительно закрывали просвет, а в некоторых местах настолько были пропитаны известью, что пинцетом ударяли по ним, как по кости. Отдельные веточки артерий, питающие особенно важные центры движения, речи, в левом полушарии оказались настолько измененными, что представляли собой не трубочки, а шнурки: стенки настолько утолстились, что закрыли совсем просвет. На всем левом полушарии оказались кисты, то есть размягченные участки мозга; закупоренные сосуды не доставляли к этим участкам кровь, питание их нарушалось, происходило размягчение и распадение мозговой ткани. Такая же киста констатирована была и в правом полушарии. С такими сосудами мозга жить нельзя». 

Мозг вождя весил 1340 граммов 

— В общем, в момент вскрытия мозг вождя выглядел отвратительно, — продолжает Моника Львовна. — Да и по весу содержимое черепной коробки оказалось невелико — всего 1340 граммов, то есть даже до нормы не дотягивало. 

Ученым давно было известно, что вес мозга не влияет на коэффициент интеллекта, но все–таки... Ведь мозг Тургенева весил 2012 г, мозг Байрона — 1800 г. И тогда постановили: считать нормой не 1400 г, как было принято, а 1300 г. 

— В 1925 году была организована специальная лаборатория по изучению мозга Ленина, — продолжает Спивак. — Своих специалистов не нашлось — пришлось обратиться за помощью к зарубежным. Для исследования мозга вождя приглашен немецкий ученый Оскар Фогт, по рекомендации Клары Цеткин, руководивший в Германии Институтом исследования мозга Общества содействия наукам имени кайзера Вильгельма. 

Главным вопросом совещания, озвученным главврачом 2–й Градской больнице Борис Вейсборд: «Может ли цитоархитектоническое исследование дать указание на материальное обоснование гениальности В.И. Ленина. Все присутствующие, включая Фогта, ответили утвердительно. Выдающийся ученый предложил выполнить несколько тысяч тончайших срезов мозга вождя для проведения исследования, в том числе путем сравнения с аналогичными срезами обычных людей. В СССР из Германии было доставлено оборудование из лаборатории Фогта. В мае 1925 года был заключен соответствующий договор и работа началась. Мозг вождя с помощью специального инструмента микротома разделили на 30963 среза. Затем каждый срез окрасили контрастным веществом и поместили между стеклами, так, чтобы их можно было смотреть как слайды. 

Довольно быстро Оскар Фогт обнаружил, что третий и пятый слой мозга Ленина более развиты, чем аналогичные слои мозга обычного человека. Наркомздрав, а также советские газеты, тут же громко заявили, что в ходе исследования мозга вождя была научно доказана его гениальность. В 1927 году Оскар Фогт отчитался о проделанной работе перед Советским правительством, а в 1929 году выступил с докладом в Германии. Его исследования мозга Ленина вызвали оживленную научную дискуссию во всем мире. И тут, неожиданно, грянул скандал. Профессор Шпильрейн, также внимательно изучивший «слайды» срезов мозга Ленина, переданные ему Фогтом сообщил, что точно такие же отклонения имеются у слабоумных. Его вывод был ближе к истине, так как известно, что перед смертью Ленин тяжело болел, был частично парализован, с трудом писал и говорил. В Кремле негодовали. Фогту была аннулирована виза в СССР, а оборудование его лаборатории в Институте В.И. Ленина конфисковано. Дальнейшие изучения мозга Ленина проводились уже отечественными учеными.

По делу «тактического центра» в начале 20-х годов проходили десятки видных интеллигентов, среди которых были известные профессора, ученые и врачи. Одной из подсудимых была младшая дочь Льва Толстого - Александра. Несколько раз заседания "тактического центра" собирались у нее на квартире. Она в них не участвовала, а только "ставила самовар" для гостей. И даже не очень интересовалась, кого она угощает чаем. "Друзья просили меня предоставить им квартиру Толстовского товарищества для совещаний, что я охотно сделала". 

В августе 1920 года ее приговорили к трем годам заключения в концентрационный лагерь в московском Новоспасском монастыре. Наиболее активные участники центра были приговорены к расстрелу, но потом он был заменён разными сроками заключения.
В своих воспоминаниях "Проблески во тьме" она подробно описала обстоятельства ареста и судебного процесса.
"В центре внимания были пятеро наиболее серьезно замешанных в деле. Им грозил расстрел. И это было то, чем интересовалось теперь уцелевшее московское общество: расстреляют или нет? Ужас заключался не только в том, что убивались друзья, знакомые, уважаемые, любимые многими, молодые, полные жизни и энергии люди. Ужас был еще и в том, что постепенно уничтожался целый класс, уничтожалась передовая русская интеллигенция. И эта угроза расстрела была угрозой по отношению ко всем нам". 

До объявления приговора она два месяца провела на Лубянке. Самые тяжелые воспоминания были связаны с одиночной камерой:
"Дверь захлопнулась, щелкнул замок. Камера маленькая, узкая. Я едва успела постелить постель, как электричество погасло. (...)
Мучительно хотелось спать. Но не успела я сомкнуть глаз, как снова ожила камера. Крысы лезли со всех сторон, не стесняясь моим присутствием, наглея все больше и больше. Они были здесь хозяевами. 
В ужасе, не помня себя, я бросилась к двери, сотрясая ее в припадке безумия, и вдруг ясно представила себе, что заперта, заперта одна, в темноте с этими чудовищами. Волосы зашевелились на голове. Я вскочила на койку, встала на колени и стала биться головой об стену. 
Удары были бесшумные, глухие. Но в самом движении было что-то успокоительное, и крысы не лезли на койку. И вдруг, может быть потому, что я стояла на коленях, на кровати, как в далеком детстве, помимо воли стали выговариваться знакомые, чудесные слова. "Отче наш", и я стукнулась головой об стену, "иже еси на небесех", опять удар, "да святится..." и когда кончила, начала снова. 
Крысы дрались, бесчинствовали, нахальничали... Я не обращала на них внимания: "И остави нам долги наши..." Вероятно, я как-то заснула. 
Просыпаясь, я с силой отшвырнула с груди что-то мягкое. Крыса ударилась об пол и побежала. Сквозь решетки матового окна чуть пробивался голубовато-серый свет наступающего утра". 

Благодаря ходатайству яснополянских друзей, её освободили досрочно в 1921 году, она вернулась в родную усадьбу и смогла добиться того, чтобы ее назначили комиссаром-хранителем Ясной Поляны. Она организовала культурно-просветительский центр, открыла школу, больницу. "В то время я еще наивно верила в возможность созидательной работы. Если бы Ясную Поляну удалось сделать культурным уголком, необходимым для населения и показательным для посетителей и иностранцев, то большевики сохранили бы ее?" Она старалась делать все, что в ее силах, чтобы сохранить Толстовский музей, но со временем становилось все сложнее противостоять коммунистической идеологии, в прессе начались нападки на нее.

"Мне стало трудно, - откровенно говорила она заместителю наркома просвещения Моисею Соломоновичу Эпштейну, - в школах вводят антирелигиозную пропаганду, милитаризацию, то, что противно взглядам моего отца. Полуграмотные партийцы, как вы выражаетесь, "искривляют линию" и просто-напросто бесчинствуют. Вы не можете себе представить, какое насилие происходит с коллективизацией". 
"Мы все - дети, музейные работники, учителя, крестьяне - жили двойной жизнью годами. Одна жизнь - официальная, в угоду правительству, другая - своя, которая попиралась и которую мы скрывали в глубине своего существа". 

В 1929 году она покинула Советский Союз, выехав по приглашению для чтения лекций в Японию. Потом переехала в США и осталась там жить. В 1939 году организовала и возглавила «Толстовский фонд» - «Комитет помощи всем русским, нуждающимся в ней». Написала и опубликовала мемуары: «Отец: Жизнь Льва Толстого» в двух томах (Нью-Йорк, 1953) и «Проблески во тьме» (Вашингтон, 1965; вошли в состав книги «Дочь», выпущенной в 1979 году в канадском издательстве «Заря»). 
Умерла в 1979 году в возрасте 95 лет.

Одним из основных признаков империи, как известно, является стремление к постоянному расширению, то есть к завоеванию новых территорий. Империя не может быть статичной. Очевидно, что завоевания возможны лишь при профессиональной, мощной и, что немаловажно, хорошо вооруженной армии. В этой связи пример Римской империи является одним из самых показательных: сильнейшая армия античности завоевала все побережье Средиземного моря, дошла до Великобритании на Западе и Месопотамии на Востоке. Неудивительно, что армия Древнего Рима прославилась как «военная машина», а как выглядит знаменитый римский легионер может представить каждый школьник. Тем не менее арсенал воина не отличался большим разнообразием. Традиционно в него входили копье — пилум и гаста, щит — скутум, и мечи — гладиус и спата. 

Применение гладиуса начинается со II века до нашей эры. Происхождение меча точно неизвестно, однако его первое название — gladius Hispaniensis — позволяет предположить, что корни оружия стоит искать где-то на Пиренейском полуострове. Первый гладиус считается самым крупным в своем «семействе»: в длину он был 64−69 см при ширине 4−5,5 см. Лезвие, как правило, было прямое, но могло и сужаться, образуя своего рода «талию». Таким клинком можно было и рубить, и колоть. Собственно, заостренный конец меча позволял пробивать легкий доспех противников, а большой набалдашник рукояти служил противовесом, что делало оружие хорошо сбалансированным. 

Эволюция меча пошла в сторону уменьшения его длины. В период правления первого Римского императора Октавиана Августа, популярен вид гладиуса, который впоследствии получит название «Майнц / Фулхэм» (именно в этих местах впервые были обнаружены образцы усовершенствованного меча). В отличие от испанской версии, гладиус «Майнц» был короче — 50−60 см, а его ширина была увеличена на сантиметр по сравнению с клинком предшественника — от 5 до 6 см. 

Такой клинок должен был конкурировать с еще одной вариацией гладиуса — «помпейским», который был самым коротким из всех (42−55 см). Благодаря небольшому размеру он имел и небольшой вес — всего около 1 кг. «Помпейский» вариант, как считается, вытеснил остальные и стал основным клинком на службе римских легионеров. 

Гладиусы, как отмечает греческий историк Полибий (207−120 до н. э.) во «Всеобщей истории», имели преимущество по сравнению с оружием противников: «Лишив галатов возможности рубить — единственный свойственный им способ сражения, ибо мечи их не имеют острия, — римляне сделали врагов неспособными к битве; сами же они употребляли в дело прямые мечи, которыми не рубили, а кололи, к чему и служило острие оружия». 
Благодаря небольшому размеру помпейский гладиус весил около 1 кг 

Римский историк Тит Ливий (конец I века до н. э. — начало I века н. э.) сообщал, что «в прежние времена щиты у римлян были круглые, но с той поры, как воины стали получать жалованье, они заменили их на большие продолговатые». Солдаты были вооружены копьем, которое сначала метали в противника, а потом уже с мечом и щитом шли в рукопашную схватку, сохраняя плотный строй. Естественно, с коротким мечом риск поранить товарища уменьшался. Вместе с тем, те самые большие щиты римских легионеров закрывали почти весь корпус, поэтому техника сражения в основном заключалась в том, чтобы наступать на противника, прикрываясь скутумом, и наносить колющие удары. 

Спата
Но уже в середине II века на смену гладиусу постепенно приходит другой меч — спата. Чуть более тяжелый (2 кг), более длинный и узкий (от 75−100 см в длину и 5−6 см в ширину) в плотном римском строю он уступал гладиусу по компактности. Считается, что спату римляне носили на правом боку, а не на левом: так было удобнее доставать меч из ножен без риска для жизни рядом стоящего воина. 

Спата приходит на смену гладиусу в середине II века н. э. 
Первоначально это было исключительно рубящее оружие, которое римляне позаимствовали у галлов, которые стали составлять основу римской конницы. Впоследствии римский вариант спаты был преобразован, получил заостренный, как у гладиуса, конец, что позволяло и рубить и колоть одновременно. Римский вариант меча в дальнейшем был заимствован германцами, и даже знаменитые мечи викингов, как считается, берут свое начало именно от римской спаты.
Ю.Кукин

Бои на Плая-Хирон. 

Тем не менее, после мучительных проволочек, 15 апреля 1961 г. бомбардировщики В-26 (раскрашенные под самолеты FAR - Fuerzas Armadas Revolucionarias de Cuba - c визуально определимыми косяками) нанесли удары по кубинским аэродромам, а в ночь на 17 апреля началась высадка морского и парашютного десантов "бригады 2506" 

Кубинские вооруженные силы, накануне введенные в заблуждение демонстрацией у побережья провинции Орьенте (пожалуй, единственным успехом американских спецслужб в этой операции), проспали высадку в Плая-Хирон. 
Сопротивление десантникам-эмигрантам оказал один лишь охранявший побережье патруль 339-го резервного батальона из пяти (!!!) человек, вооруженный только чешскими винтовками М52 (те же магазинки "маузер"). Но и он сумел продержаться почти 40 минут и отступил только когда трое из пятерых бойцов были ранены, а один погиб . 
Парашютисты "бригады 2506" в это время упорно вылезали из болота, в которое "приводнились" в районе Сан-Блас. 

Вскоре развернулись встречные бои с отрядами народной милиции (Milicias Nacionales Revolucionarias), оперативно брошенной кубинским революционным командованием в район высадки десанта. Но в первые часы боевых действий более многочисленные и лучше вооруженные "бригадисты" действительно теснили "милисианос". К тому же эмигрантам удалось устроить несколько удачных огневых засад, в которых "нерегулярные" фиделисты понесли значительные потери. 

С вступлением в боевые действия первых кубинских сухопутных регулярных частей (11-й и 12-й пехотные батальоны, усиленные танками, САУ и артиллерией) под командованием бывших батистианских кадровых офицеров и бывших партизанских командиров Фиделя краткий период успехов "бригады 2506" резко оборвался. К исходу дня 18 апреля 1961 г. инициатива бесповоротно перешла в руки фиделистов. 

Вот тут-то для "бригады 2506" и настал "момент истины". Жестокая логика поражения сама отделила тех, кто осознанно пришел на Кубу свергать Фиделя, от тех, кого больше интересовали 400 баксов в месяц плюс еще 175 на супругу. 
И пока первые яростно сражались, вторые предавались отчаянию или грабежу. 

Революционные ВВС Кубы в боях у Плая-Хирон - это даже не поэма, это легенда! 
К началу высадки "бригады 2506" у Кубы было в строю всего ПЯТЕРО (по другим данным - семеро) пилотов на 24 самолета. 
И, тем не менее, оседлав наиболее боеготовые машины, эта горстка отчаянных храбрецов поддерживала свои сухопутные войска, топила десантные корабли ( "Хьюстон" и транспорт "Рио-Эскондидо", с которым взлетела на воздух львиная доля боезапаса интервентов, а также две десантные баржи), сбивала самолеты противника (всего семь воздушных побед: шесть бомбардировщиков B-26 и один транспортный C-46). 

19 апреля началась агония "бригады 2506", прижатой к морю на крошечном пятачке плацдарма у Залива Свиней, расстреливаемой артиллерией фиделистов, брошенной на произвол судьбы правительством США, поспешившим откреститься от своей роли в этой кровавой авантюре. Ведь развернуть на Кубе номинальное "революционное контрреволюционное" правительство, которое призвало бы на помощь американские войска, не хватило времени! А оценив силу сопротивления кубинских вооруженных сил, Комитет начальников штабов решил, что высаживать морскую пехоту будет слишком рисковано. 

Отступать дальше некуда, 
Сзади Карибское море, 
Здесь кончается Куба, 
Сеньоры, - и мы! 

В 17.30 19 апреля 1961 г. подразделения "бригады 2506" прекратили организованное сопротивление и стали сдаваться в плен победоносным Революционным вооруженным силам Кубы

Клауса Курона ведут в суд

В ФРГ контрразведывательной деятельностью занимались сразу несколько организаций. Одна из них - федеральная служба защиты конституции Германии (BfV). В наши дни эти ребята палят всевозможные радикальные группировки от неонаци\антифа до исламистов, короче, аналог нашего Центра-Э. Но во времена холодной войны BfV в основном следил, чтобы ГДР не взяла под контроль местных левых, пацифистов и студенчество в целом.

В 1982-ом контрразведывательный отдел BfV возглавляет Ганс Тидге, примерный семьянин, отец троих очаровательных дочурок, выходец из семьи банкиров ... И ПО СОВМЕСТИТЕЛЬСТВУ ШПИОН ШТАЗИ... Завербовали его на фоне проблем с алкоголем, вызванных смертью жены. Только задумайтесь! 4 года во главе одной из контрразведывательных организаций ФРГ сидел осведомитель Штази. За это время он сдал ~200 агентов ФРГ в ГДР и почти полностью парализовал работу своей конторы. 

Спалился он очень смешно - ехал пьяным за рулем, нарвался на принципиального полицая и был лишен прав. Испугался, что за такие фокусы его уволят и через день сбежал в ГДР по подложному паспорту. 
Представьте себе выражение лиц руководства ФРГ, когда они смотрели передачу телевидения ГДР, в которой Тидге запрашивает политическое убежище... Во время объединения Германии Тидге успел умотать в Москву и избежал судебного преследования, умер своей смертью в 2011-ом.

Но на этом проблемы в BfV не закончились, потому что на сцену выходит Клаус Курон - другой высокопоставленный сотрудник этого подразделения, который начинает гнать инфу на восток в бешеных количествах, потому что все утечки теперь можно свалить на недавно сбежавшего Тидге. 
Самый лол был, когда Курон вместе с агентом Штази, отправился в Аргентину и Мексику, где они объездили все немецкие кладбища с целью сбора персональных данных похороненных там эмигрантов. Потом, на основе этих данных, Штази создавала поддельные документы для своих агентов.
Курон проработал на Штази вплоть до объединения Германии, за свои труды получил ~700к марок (400к$), но во время объединения Германии они не успели подчистить архивы и Клауса упекли в кутузку. Вышел на свободу в 1998-ом.

Так что не только в КГБ сидели предатели. Спецслужбы всех стран в 80-ые были буквально нашпигованы кротами и двойными агентами