Подборка.

Эпизод с торпедированием и уничтожением торгового судна подводной лодкой Кригсмарине из надводного положения. Северная Атлантика, 1941-год.

Немецкие подводные лодки U-156 и U-507 передают спасшихся с торпедированного британского войскового транспорта «Лакония».

12 сентября 1942 года в Атлантическом океане, у побережья Западной Африки, германская подводная лодка U-156 торпедировала британское транспортное судно «Лакония». После этого немецкий экипаж принялся спасать людей с потопленного им же корабля. «Лакония» перевозила около 1 800 итальянских пленных — союзников нацистской Германии, — которых сопровождал польский конвой. Коме того, на судне находился экипаж из 136 человек, а также 268 британских военнослужащих и 80 гражданских лиц. Экипаж немецкой подлодки, наблюдавший за тонущей «Лаконией», вытащил из воды нескольких итальянцев, которые и рассказали, что большая часть людей в море — союзники. Командир подлодки Вернер Хартенштайн принял решение спасать их. На лодку удалось переправить порядка 200 человек, ещё около 200 оказались на буксируемых спасательных шлюпках.

13 сентября с подлодки передали по радио открытое сообщение с координатами потопления «Лаконии» и обещанием не атаковать любой корабль, который будет заниматься спасением. 15 сентября на помощь пришли ещё две германские и одна итальянская подлодки, а также три корабля французского режима Виши.

Утром 16 сентября пилот американского бомбардировщика В-24 Джеймс Харден увидел подлодку, опознал её как немецкую и после долгих переговоров со штабом, понятия не имевшим, чем именно занимаются подводники, атаковал. Серией сброшенных бомб лодка была повреждена, после чего людей переместили обратно в шлюпки, а подлодка погрузилась под воду. После этого инцидента командующий подводными силами Германии Карл Дёниц отдал специальный приказ — так называемый «приказ о «Лаконии», — прямо запрещавший спасать или помогать пассажирам и экипажам потопленных судов.

via

Высший ком. состав СМЕРШа

Южнокорейские рекруты направляются на вагоне-платформе на войну против северокорейских захватчиков. Им устроили проводы со всеми почестями и с оркестром 17 июля 1950 года.

Немного о подобных мероприятиях из книги "Military Advisors in Koria: Kmag in Peace and War" "Военные советники в Корее: КMAG в мире и в войне".
" Формирование в августе 1950г. 26го полка армии РК (Это официальное название Южной Кореи". было типичным для спешки и суматохи окружавшей операции KMAG (группы американских военных советников в Корее) в то время.

В начале августа начальник оперативного отдела??? KMAG вызвал с фронта капитана Фрэнка Лукаса и приказал ему сформировать новый полк для 3-й пехотной дивизии РК.

Лукас получил двух переводчиков из корейской армии, а в Тэгу в его распоряжение поступило соответствующее количество корейских офицеров.
Затем, с помощью полиции и городских властей, на улицах города за день-два было отловлено и призвано в армию около 1000 человек местной молодежи. Когда «призывная кампания» завершилась, Лукас и его корейские офицеры сформировали отделения, взводы, роты и в конце два батальона. Рекруты, которые выглядели более умными, были назначены сержантами и командирами взводов, в то время как офицеры проводившие призыв, заняли должности комполка, ротных и батальонных командиров и должности в штабе. Когда два батальона было сформировано, KMAG каким то образом удалось получить достаточно винтовок для них. Затем Лукас вывел полк за город и разрешил каждому бойцу отстрелять по 9 патронов.
Вскоре после этого полк, обмундированный в смесь школьной формы, различной гражданской одежды и отдельных элементов американской униформы, погрузился на поезд и отправился на восток в сектор возле Поханг-донг.
Там, менее чем через неделю после приказа о создании полка, он вступил в бой.
26-й полк не получал никакой специальной подготовки вплоть до апреля 1951".

Адольф Гитлер осматривает почетный караул во внутреннем дворе Reichspräsidentenpalais. Берлин. Третий Рейх. 12 сентября 1934 года.

Немецкие "туристы" в Париже, 1940.

Российский крейсер «Жемчуг. Потоплен 28 октября 1914 в Пенанге (теперешняя Малайзия, Индийский океан) немецким рейдером «Эмден», одним из кораблей эскадры адмирала М. фон Шпее.
26 октября 1914 года «Жемчуг», крейсер Сибирской флотилии, с началом военных действий откомандированный в союзную англо-французскую эскадру, вернулся в порт Пенанг, на острове того же названия в Малаккском проливе, откуда в конце сентября ушел в поход на поиски немецкого крейсера «Эмден». Командир «Жемчуга» капитан 2 ранга барон И.А.Черкасов получил от английского адмирала Джерама, в подчинении которого находился, разрешение на семидневный заход для переборки механизмов и чистки котлов. В связи с действиями в этом районе «Эмдена», командиру русского крейсера было рекомендовано принять все меры предосторожности, стоя на якоре в бухте Пенанг. Но кавторанг Черкасов должных мер не принял, практически не подготовив корабль к возможному нападению «Эмдена». Сам же вечером 14/27 октября съехал на берег к жене, вызванной им в Пенанг из Владивостока на время стоянки «Жемчуга».
Рано утром 15/28 октября в Пенанг вошел рейдер «Эмден», который, как утверждал в своих воспоминаниях его старший офицер Хельмут фон Мюкке, надеялся застать здесь французские броненосные крейсера «Монкальм» и «Дуплекс» и атаковать их во время стоянки на якоре. Немцами была предпринята военная хитрость: поставлена четвертая фальшивая труба из брезента, так что при плохой видимости «Эмден» мог сойти за английский крейсер «Ярмут». Французский миноносец «Муске», несший охранную службу, попался на эту уловку и в предрассветных сумерках пропустил «Эмден» в бухту, даже дав «добро» световым сигналом.
В бухте среди освещенных «купцов» «Эмден» обнаружил лишь один темный силуэт военного корабля. Подойдя почти вплотную к его корме, немцы установили, что это — русский крейсер «Жемчуг». Тот же X. фон Мюкке вспоминает:
«На нем царили мир и тишина. Мы были так близко от него, что в слабом свете зарождавшегося дня отчетливо было видно все, что делается на русском крейсере. Но ни вахтенного начальника, ни вахтенных, ни сигнальщиков не было заметно. С дистанции около одного кабельтова (185,2 м —авт.) мы выпустили свою первую мину из правого бортового аппарата и в тот же момент открыли огонь всем бортом по носовой части «Жемчуга», где в своих койках спала большая часть команды. Наша мина взорвалась в кормовой части крейсера. Его всего как бы всколыхнуло от этого взрыва. Корму подбросило из воды, а затем она стала медленно погружаться. Только после этого русские обнаружили признаки жизни...
Между тем наша артиллерия поддерживала бешеный огонь по «Жемчугу»... Носовая часть крейсера была изрешечена в несколько минут. Языки пламени охватили весь полубак. Сквозь дыры в борту виден был противоположный берег.
Наконец на «Жемчуге» собрались с силами и открыли по нам огонь. Орудия на нем были крупнее наших, и русские снаряды могли причинить нам большой вред. Поэтому командир решил выпустить вторую мину. «Эмден», проходя мимо «Жемчуга», развернулся машинами и вновь направился к нему. Вторая мина была выпущена с расстояния около двух кабельтовых. Через несколько секунд послышался страшный взрыв под передним мостиком русского крейсера. Гигантский столб серого дыма, пара и водяных брызг поднялся на высоту около 150 м. Части судового корпуса были оторваны взрывом и летели по воздуху. Видно было, что крейсер разломился пополам. Носовая часть отделилась. Затем дымом закрыло весь корабль, и когда он рассеялся, крейсера уже не было видно, из воды торчали лишь обломки его мачты. На воде среди обломков кишели люди. Но «Эмдену» было не до них».
Навстречу уходившему «Эмдену» ринулся французский миноносец «Муске», поздно понявший свою трагическую ошибку. Его атака была жестом отчаяния — тремя залпами он был потоплен «Эмденом». Находившийся в воде раненный лейтенант Л.Л.Селезнев видел это: «На месте «Муске» поднялся столб черного дыма, и все было кончено.»
.
В результате нападения на «Жемчуг», который был потоплен за пять минут, погибли один офицер и 80 нижних чинов, семь моряков позже умерли от ран. Погибшим офицером был мичман А.К. Сипайло (1891 -1914), занимавший на «Жемчуге» должность вахтенного начальника

USS Holland (SS-1) - Первая боевая подводная лодка ВМФ США положившая начало американскому подводному флоту. Разработана конструктором морских судов Льюисом Никсоном, была спущена на воду 17 мая 1897 года. Вошла в состав ВМС США 11 апреля 1900 года и введена в эксплуатацию 12 октября 1900 года под командованием лейтенанта Гарри Колдуэлла.

Дулаг 230
Разведотдел (отдел 1с) Вязьма, 23 февраля 1942 г.

Номер документа по журналу: 56/42 Штамп: 24 февраля 1942 г.

Штабу 4-й танковой армии,
AOK IX
5 АК

1) Парашютист-десантник Матросов Яков Петрович, русский,1922 года рождения, военнослужащий 214-й воздушно-десантной бригады, был взят в плен 22.02.42г. предположительно близ Старое Стогово (точнее он не знает), южнее Вязьмы. Он дал следующие показания: Их вылет был совершен 19.02. с аэродрома под Москвой, в самолеты была посажена полностью вся 3-я рота 2-го батальона численностью 151 человек (на одном самолете умещаются ок.19 чел.), десантирование должно было совершиться, согласно объяснению комиссара, в районе Вязьмы, сбор должен был осуществиться южнее Великополья. После десантирования он провел ночь вместе со своим товарищем в лесу, и на следующий день они перешли на сторону немцев и сдались, т.к. они услышали от одного старика, что те, которые сдаются сами, убиты не будут. Вооружение: винтовки с 5 и 10 патронами, ППШ, ППД, 1ручной пулемет на 1 взвод, минометов нет.

2) Междвейкин Николай Васильевич, 1923 года рождения, русский, военнослужащий 4-й роты той же бригады, также сообщает: Вылет был совершен 19.02. из Раменска, в самолеты была посажена полностью вся рота. Десантирование и сбор должны были произойти южнее Великополья. После приземления он провел остаток ночи в лесу, и на следующий день был взят в плен немцами.
3) Повар Немтиков Василий Тарасович, русский, родился в 1915 году в Тамбовской обл., был взят в плен 17.02.42г. в районе Юрьева, вблизи деревни Дубнево, в 80 км от Вязьмы. 6.02.42г. он был прикомандирован к маршевому батальону в Сборовске. Батальон состоял из одной роты 553-го полка, двух рот 549-го и одной роты 551-го полков. Маршевый батальон убыл из Читы (Сибирь) 14.01.42г. в вагонах для перевозки скота, которые отапливались печками. Один вагон вмещал до 70 чел. Батальон насчитывал 1021 чел. Из батальона была сформирована одна лыжная рота, которая отправилась на фронт; личный состав должен был получить лыжи лишь на фронте; в конечном итоге на фронт были отправлены даже больные. С этой партией оказался и повар Немтиков. Какой части он был придан, повар Немтиковне знает. Разрозненные военнослужащие должны были прибыть в 27-й лыжный батальон. В результате трехдневного боя у одной из деревень его часть понесла потери до 75%; в конце концов, Немтиков сдался в плен. Довольствие: два раза в день суп из овсянки, 35 г сахара, 800 г хлеба. В Чите на рынке 1 кг свинины стоит от 60 до 70 рублей, ржаная мука от 80 до 120 рублей за пуд. Масло, молоко и яйца отсутствуют; колбасу можно увидеть очень редко. В победу русских никто не верит. Взятие какого-нибудь населенного пункта с тремя домами освещается политруками в газетах как большой успех.
4) Солдат Магамедов Абдул Вахабович, 1916 года рождения, кабардинец, военнослужащий 8-й роты 3-го батальона 214-й воздушно-десантной бригады, был взят в плен 22.02.42г. в Митково, в 20 км восточнее Вязьмы. Он дал следующие показания: 21.02.42г. из Раменска стартовал один самолет с 20 военнослужащими 8-й роты 3-го батальона; посадка должна была быть произведена в
Желанье, южнее Великополья;но он спрыгнул по собственному побуждению раньше и сдался в плен немцам утром следующего дня. Вооружение: 4 крупнокалиберных пулемета, 1 орудие (калибра 45 мм), ППШ и винтовки с 10 патронами.
5) Солдат Колосов Иван Захарович, русский, родился в 1922 г. в Рязанской обл., военнослужащий 6-й роты 2-го батальона 214-й воздушно-десантной бригады, был взят в плен 20.02.42 г. 19.02. из Раменска стартовали два самолета с ок.30 чел. на борту. Эта группа также должна была собраться в деревне Желанье; он спрыгнул в лесу между Понизовье и Иваново (в 40 км от Вязьмы), провел ночь в лесу и сдался в плен на следующий день. Вооружение: 1 ручной пулемет, кроме того винтовки и два мешка лыж.
6) Солдат Шыгин Владимир Дмитриевич (Шигин Владимир Дмитриевич) , русский, 1922 года рождения, военнослужащий саперной роты 9-й воздушно-десантной бригады, был взят в плен 23.02. в 40 км восточнее Вязьмы. Он дал следующие показания: Бригада была сформирована в августе 1941 года в Тейково (Ивановская область). Она состояла из трех батальонов, одной саперной роты, вооруженной винтовками, несколькими автоматами и лопатами, одного минометного взвода, одного батальона связи и одного артдивизиона с двумя противотанковыми орудиями калибра 45 мм. Бригада была отправлена на фронт только вчера. Вылет производился из Раменска; погрузка бригады длилась всю ночь, очередь Шыгина дошла лишь в 5 ч. утра. Самолет, на котором его перевозили, взял лишь 15 чел. Боевая задача им поставлена не была; собраться они должны были по красному сигналу. После прыжка он дождался дня и сдался в плен немцам.
7) Артиллерист Сафонов Иван Васильевич, родился в 1922 г. в Рязани, русский, также военнослужащий 9-й воздушно-десантной бригады, и также был взят в плен в тот же день и в том же месте, что и Шыгин; сообщает в показаниях, что моральное состояние очень подавленное, никто не хочет сражаться; поголовно господствует мнение, что война продлится еще год и закончится поражением Сталина.
Майор и комендант (подпись)

На фото советские военнопленные в районе Вязьмы, осень 1941г. Дулаг № 230 (пересыльный лагерь0 располагался на территории маслозавода, ул. Новоторжская.

Из всех выше перечисленных в ОБД есть:
1. Шигин Владимир Дмитриевич пропал безвести, декабрь 1941г.
2. Колосов Иван Захарович, пропал безвести в 1945г. последний номер полевой почты принадлежит 25 танковому корпуса, видимо был освобожден и направлен в РККА.

В подвиге народа:
1.Матросов Яков Петрович, получил Орден Славы 3 степени. С мая 1942г. числился в партизанском отряде, видимо совершил побег. Провоевал до 1944, получил тяжелое ранение нижней челюсти. Судя по горбачевке в 1985г. был еще жив.
Еще четверо нигде не упоминаются.
Возможно изза ошибочно написанных фамилий, как в случае с Шигиным.

Фотокопия потерянного приказа.

13 сентября 1862 года, капрал армии северян Бартон Митчелл случайно нашёл свёрток с тремя сигарами. Они были завёрнуты в свежий приказ генерала армии южан Роберта Ли, известный как Специальный приказ № 191. Копии документа рассылались по боевым частям, одна из них затерялась, кто-то завернул в неё сигары и обронил недалеко от города Фредерик в штате Мериленд. 13 сентября документ подобрал капрал Митчелл из 27-го Индианского полка.

Для северян это стало подарком небес: теперь они знали все детали будущих передвижений противника. И даже незаурядный талант Роберта Ли — одного из самых выдающихся полководцев армии конфедератов — не помог ему выиграть сражение при Энтитеме 17 сентября того же года. Эта битва стала самой кровопролитной за всю историю США — за день с обеих сторон погибло порядка 3 600 человек. Конфедераты потеряли до трети своей армии. Их наступление было остановлено, однако окончательно разбить южан в тот раз не удалось.

В битве при Энтитеме нашедший судьбоносный свёрток капрал Бартон Митчелл был тяжело ранен в ногу. Позже он участвовал в нескольких крупнейших сражениях, включая Геттисберг. В конце концов капрал решил, что с него хватит, и переквалифицировался в санитары. Скончался он уже после войны, в 1868 году. (via)

"Залитые потоками нашей и австрийской крови Карпаты пройдены. Перед нами манящая нас равнина.
Далеко, далеко тянется совершенно ровная степь. На горизонте видны селения. Душа стремится туда, за эти селения. Чудятся новые, невиданные ещё города, по которым наша судьба как будто уже указывает нам наш победный путь. Будапешт...
Две полосы стальных рельс, блестя на солнце, уходят куда-то вдаль. Там вдали виднеется железнодорожная станция Гуменно. К ней, к этой станции, подходят поезда. Это воинские эшелоны. Быстро выскакивают из вагонов люди, сбрасывают в кучи аммуницию, шинели и выстраиваются. Эшелон за эшелоном подходит к станции, пустые сейчас же куда-то отходят.
Люди движутся. Они разворачиваются в боевой порядок. Они направляются к нам.
Яркое солнце скользит своими лучами по двигающимся густым цепям противника, освещает их мгновенно засверкавшие головные уборы.
— Каски!.. Германцы!..
Лица сразу стали серьёзными. Разговоры замолкли.
Германцы всё ближе. Их артиллерия уже открыла огонь: со свистом пронёсся первый снаряд и лопнул в воздухе, не долетев до наших позиций.
А там, в далёкой России, в это же время всюду гудят колокола, оглушая воздух пасхальным звоном, и из конца в конец несётся радостное «Христос воскресе».
Плечо к плечу наступают германцы. Наши шрапнели вырывают из их строя целые кучи. Они не останавливаются и двигаются дальше, оставляя на месте убитых и раненых.
Дивизия уже в дыму от рвущихся снарядов противника. Германцы поднимаются в гору. Уже работают пулемёты, винтовки. Сплошной гул от выстрелов, дым, огонь. Целыми шеренгами, как скошенные, падают атакующие. На месте упавших появляются новые и упорно лезут наверх. Кучи сражённых всё растут. На мёртвых падают новые мёртвые, давят под собою раненых. Убитые, раненые, живые — здоровые люди срываются с круч и падают в пропасти.
Германцы уже близко. В наших окопах волнение. Страшно — люди теряются, не выдержат...
5-й батареи прапорщик Олсуфьев вскакивает открыто на бруствер. Люди приходят в себя, огонь ровнее, огонь усиливается. Германцы не выдерживают и скатываются вниз.
Прапорщик Олсуфьев мёртвый падает с бруствера в окоп, убитый наповал шрапнельной пулей, попавшей в голову.
Мимо меня проводят офицера. Я узнаю его: это прапорщик-артист 2-го полка, живший под Перемышлем вместе с полковником Ермолаевым.
— Вы ранены, прапорщик?
Дикими, блуждающими глазами смотрит он на меня и ничего не отвечает.
— Они не в себе, — тихо говорит один из солдат, провожающих прапорщика.
Господи! Я вижу пред собой сумасшедшего.
Ночь приносит некоторый покой измученным людям. Пахнет кровью, от запаха крови кружится голова."
Боеслав Вильгельмович Веверн . "6-я батарея .1914-1917гг. Повесть времени великого служения Родине "

«Широкая поляна за лесом, декорированная небольшими группами разбросанных по всей поляне деревьев и кустарника. Избушка лесника, приютившаяся среди блестящих молодых берёзок, у небольшого болотца, на котором мирно плавают среди широких зелёных листьев жёлтые кувшинки. Мирный уголок, дышащий покоем, манящий своим уютом и своей незатейливой природной красотою.
Хорошо здесь, у этого тихого болотца, растянуться на мягкой зелёной траве, дать отдых своему телу после всех передряг и волнений последнего времени. И люди пользуются настоящим моментом — разлеглись, блаженствуют.
Подойдёшь совсем близко и то сразу не заметишь орудий, выглядывающих своими жерлами из-за группы невысоких кустов, прикрывающих фронт батареи.
Германская артиллерия стреляет редкими одиночными выстрелами.
— Что-то разрывов не слышно, братцы. Стреляют, а куда неизвестно.
— В болото бухают бомбы-то ихние. Потому и разрывов не слыхать, что в болото. Я намедни был в окопах, так пехотинцы сказывали, что всё в болото садит. И рада же наша пехота, смеху-то что одного. Так, говорят, сади, чего жалеть, добро казённое.
Я лежу и прислушиваюсь к разговорам своих солда. Кажется так бы век пролежал, не поднимаясь, на этом месте.
Там, на опушке леса, на наблюдательном пункте сидит Н. А. Тиличеев, заменивший меня на некоторое время, чтобы дать мне отдохнуть. Н. А. Тиличеев устали не знает, он весь, всей душой, ушёл в боевую работу, забыв свой тяжёлый физический недуг.
Из лесу, в направлении батареи, показался всадник, а за ним пеший. Видимо, не хочет отстать от всадника, идёт вприпрыжку. Оба быстро приближаются к нам. Всадник — кубанский казак, пеший — немец.
— Эй, казак, что за немец бежит за тобою?
— А кто его знает? Где-то пристал, проклятый, и не отвяжешься от него никак. Сказывает, что он перебежчик, ушёл от своих значит. Воевать не охота.
Немец, действительно перебежчик, — природный пруссак, мастеровой из Берлина.
Однако германские снаряды не все попадают в болото: гулкое эхо разрыва тяжёлой бомбы катится по лесу. Над деревьями развернулось розовое облачко австрийской шрапнели и тихо поплыло над лесом. Разрывы слышатся чаще, противник усиливает свой огонь.
Тревожный гудок телефона:
— Командир, атака!
— Открывайте огонь, Н. А., я сейчас к вам приеду.
— Командир, артиллеристы снимают свои пункты — уходят. Теперь-то и бить, а они все уходят. Густо немцы идут — колоннами.
— Два патрона, беглый огонь!..
Я жду свою верховую лошадь, и пока я сажусь на неё и скачу на наблюдательный пункт, батарея уже грохочет, выпуская сотни снарядов.
Справа, слева гулко заговорили наши батареи, беглый огонь пошёл по всей нашей артиллерийской линии. Слава Богу, значит не сняли своих пунктов командиры батарей или вернулись обратно, увлечённые или пристыженные примером Н. А. Тиличеева.
Рядом с ним ложусь на землю в опушке леса. Несколько впереди нас, уже на поле, расположена окопавшаяся пехота. Винтовки положены на выкинутую из окопов землю, штыки торчат навстречу наступающему противнику, который густыми цепями и сплошными колоннами, насколько глаз хватает, покрывает поле от линии своих деревень в направлении нашего леса. Здесь и германцы, и австрийцы, резко выделяющиеся своим голубо-серым обмундированием на фоне зелено-серых германцев. Нещадно бьёт их наша артиллерия по всему их наступающему фронту. Сотни снарядов рвутся в их рядах, валят их целыми колоннами, рвут на части.
Я лишь наблюдаю бой, представив подпоручику Тиличееву расправляться с противником самостоятельно, дав ему возможность применить на деле весь запас накопленных им познаний.
Не выдержала пехота противника, повернула обратно и в панике бросилась бежать, оставляя поле всё сплошь покрытое телами убитых и раненых.
Мы не верим своим глазам: неприятельская пехота встречена огнём своих собственных батарей. Беглым огнём бьёт противник свою пехоту, заставляя её прийти в себя и вновь идти в атаку, — поворачивает её.
Находясь под перекрёстным огнём, своим и чужим, соединённая австро-германская пехота опять повернула на нас.
В это время одна из наших сибирских батарей, увлечённая боем, без зарядных ящиков, плохо расчитав момент, выскочила вперёд на открытую позицию для преследования бегущего противника и, расстреляв небольшой запас имевшихся в орудийных передках снарядов, попала под удар повернувших в новую атаку германцев. Батарея погибла.
— 6-я батарея! Командир корпуса благодарит батарею за работу!
— 6-я батарея! Инспектор артиллерии благодарит батарею за работу!
А батарея без перерывов жестоким огнём опустошает ряды противника, косит их, наваливает груды тел и серо-голубых, и серо-зелёных.
Вторая атака австро-германцев отбита. Пехота их рассеялась, частью сдались нашей пехоте две роты австрийцев, добежавшие до окопов с поднятыми вверх руками. Их осталось всего 14 человек из двухсот, вышедших сегодня в атаку.
Бой прекратился, и только две германские шрапнели, как бы прощаясь, под самый конец боя, лопнули как раз перед нами, осыпав меня и Н. А. Тиличеева снопами своих рвущих воздух пуль, и, как ни странно, не причинив нам ни малейших ранений.
Гудок телефона:
— Сообщить в штаб корпуса, сколько 6-я батарея сегодня в бою выпустила снарядов?
— 1200.
— Командир корпуса приказал сообщить командиру 6-й батареи, что если еще раз повторится такой чрезмерный расход снарядов, командир батареи будет немедленно отрешён от командования батареей.»

Боеслав Вильгельмович Веверн . "6-я батарея .1914-1917гг. Повесть времени великого служения Родине "