(Дневник.) продолжение. Ноябрь1943 год. Кривой Рог

Утром приказа так и не последовало. Через наши позиции продолжали отходить части. Впереди, правее нас, километрах в 10, слышно утром было, как работают катюши. Потом появились немецкие самолеты. Девятка Месстершмиттов пришла на бреющем полете, расстреливая колонны автомобилей скопившихся на дороге у моста через ручей в конце деревни, разворачивалась почти над нами, и заходили опять. Это все происходило в километрах двух от нас. Нам было видно, как маленькие черные точки побежали от машин. Движение застопорилось. В колонне собрались и простые полуторки и наши грозные «катюши». На смену первой девятки появилась вторая. Затем третья. Мы ждали, что вот-вот, откуда-нибудь, появятся немецкие танки, и переживали за наших товарищей. Мы понимали, что счет, наверное, шел на минуты. Прибежал ст. лт. Овчаренко. Все! Команда! Отходим! Идем видим, как по обратную сторону противотанковых рвов спешно роют траншеи, натягивают проволоку, зарывают в землю танки. Ночью того же дня пришли под г. ПЯТИХАТКИ. Приказали закрепляться на немецких позициях. Пошли дожди. Дороги развезло. Немцев так и не дождались. Все. Выдохлись фрицы. 4 Ноября бригада заняла оборону на Руднике ШВАРЦ. Уже всем стало ясно, что контрнаступление у противника провалилось. Наш политрук собрал 4 числа вечером коммунистов, и сказал, что теперь наша очередь наступать. К празднику Октябрьской революции освобождение Кривого Рога должно стать подарком нашему народу и партии. Местность мы теперь знаем. Да и стояли у ворот города, пока временно не отошли. Одним словом пятого числа Ноября – наступление. Но приказа на наступление не последовало.

Это значило, что будем Кривой Рог брать тактически. Пока оправлялись - выяснилось, что не все части смогли отступить со своих позиций, а немцы двигаясь танковыми клиньями, оставляли их в тылу, надеясь разобраться с ними как скинут нас в Днепр. Теперь, когда все закончилось, и танки откатили обратно, никто особенно не понимал, что там впереди, и точно, кто где. Начав утром седьмого числа наступление, мы к 9 числу подошли к ХУТОРУ КРАСНЫЙ. Несколько дней подряд шел дождь, почва промокла настолько, что подбитая на склоне «пантера» поползла по грязи вниз, чуть не раздавив пулеметный расчет и пехотинцев в ходе сообщения, ниже по склону. Готовимся к утренней атаке. Хутор расположен за склоном, на той стороне холма. Наш батальон средний, справа первый, слева третий. С вечера пристреляли склон. Утром расчет был на туман, но тумана почти не было. Прям, перед рассветом опять пошел дождь и видимость улучшилась. Наша задача поддерживать наступающую пехоту. После недолгого минометного обстрела пехота пошла. Мы из всех наших пулеметов начали поливать траншеи противника поверх голов наших бойцов. Слева и справа батальоны тоже пошли. То ли мы так хорошо подавляли противника, толи немцев перед нашим МСБ было меньше, но получилось так, что соседи слева и с права закопались. Прилипли к земле. Залегли, а наши бойцы, уже лезли по склону войдя в мертвую зону фрицев. Немцы драпанули с высоты. Ушли балкой. Пулеметы стали выдвигаться наверх.

Пехота ворвалась на их позиции и пошла дальше вниз к хутору. Вот тут случилось нехорошее. Немцы решив, что оба других батальона залегли, перенесли весь пулеметный огонь на 2МСБ. Фланговый огонь самый страшный. Пробежав по склону, и оставив на нем убитых и раненных, пехотинцы проскочили в деревню и спрятались, кто, как мог от смертельного огня. Постепенно противник перенес частично огонь на подавление наших пулеметов. Я принял решение, отвести пулеметы чуть за склон и влево, чтоб прикрыть первый МСБ, уплотнить огонь по кургану напротив них, где сидели фашисты, и дать им возможность выполнить задачу. У нас это получилось. Как только пулеметный мы открыли стрельбу, пехотинцы почувствовали, что немецкий огонь ослабел, поднялись в атаку и через некоторое время курган был взят. Оттуда фланговым огнем, а мы прям с холма напротив, стали прикрывать наш второй батальон.

В этот же момент, откуда то сзади нас, из за холма, по немцам начали стрелять полковые минометы. Кто-то наблюдал за боем и дал команду минометчикам. Били они достаточно неточно. Взрывы ложились прям на склон, но ближе к траншеям противника. Но надымили минометчики знатно. Солдаты поняв, что фланговый огонь ослаб, и что до мертвой зоны склона не так далеко тоже поднялись в атаку. Немцы не выдержали и побежали. Высота напротив третьего батальона была не высокой и, поняв, что их соседей справа уже нет, фрицы драпанули и оттуда.
Когда мы вошли на высоту, которую уже заняли наши пехотинцы, мы увидели, что до этого несколько дней назад тут оборонялась какая-то наша часть. Видны были следы боя. Убитые наши солдаты, были сброшены в несколько воронок с лева от траншеи. А ниже по склону в промоине, рядком лежало еще 12 человек. Они, наверное, сдались и немцы их расстреляли. Это было наукой для многих, чтоб драться до последнего патрона. Мы ждали контратаки, и с нами вообще не было артиллерии но мы понимали, и надеялись что земля настолько раскисла, что тяжелые немецкие танки просто не смогут сейчас подняться по южному более крутому склону.

Только к ночи прибыла еда. Машина ее перевозившая застряла в нескольких километрах от занятых нами позиций, И пришлось посылать бойцов с термосами, которые обернулись обратно только к ночи. Обычно когда берешь чужие позиции бывает что есть чем поживится, а тут шаром покати.
Утром нас вывели в ближайший тыл. Нас сменила совсем другая часть, даже не нашей дивизии. Тут только пересчитались. В батальоне не доставало 27 человек, убитыми и ранеными. Затем маршем нас отправили в тыл, на исходную точку в рудник Шварц. Там мы провели вдали от боев две недели. Два раза мылись в бане, ремонтировали мат. часть. У нас во взводе был один трофейный пулемет итальянского производства, который использовали вместо вышедшего из строя пулемета Максим. Он был легче, точнее, но имел ряд недостатков. Боепитание осуществлялось при помощи специальных пластинок, на 20 патрон в каждой. Пулемет гильзы не выбрасывал, а вставлял на прежнее место. По этому - нужно было руками выковырять каждую гильзу из пластины, и на ее место вставить патрон. Два человека занимались набивкой этих пластин, а один стрелял. У нас был целый сидор набитый патронами и еще ведро. Сидор мы почти за время боев расстреляли, и я надеялся, что нам поменяют этот пулемет на новый пулемет системы Горюнова, но вместо этого нам выдали еще итальянских патронов.