Одна история..

Искусство начала прошлого века, период, который в России получил название «серебряного века», прекрасно. Оно отражает в полноте декадентство последних мирных лет перед началом грандиозной мясорубки и последовавших за ней не менее великих потрясений, таких как крушение аж четырёх мировых империй и страшнейшая возможно в мировой истории пандемия гриппа-«испанки», унесшего жизни по разным подсчётам от пятидесяти до ста миллионов человек. Это конец одной эпохи и начало другой, водоразделом между которыми стала Великая война.

Декаданс проходит красной линией во всех сферах бытия «европейской» цивилизации начала прошлого столетия. Наивысший пик-последыш века девятнадцатого и одновременно бурное начало нового.
Цивилизация XIX века достигла своего предела. Говоря «цивилизация» я прежде всего в данном случае подразумеваю цивилизацию «белую», «европейскую», как доминирующую на тот момент в мире. Предел достигнут в экспансионизме: мир завоёван и поделен между сильными и теперь остаётся только вырывать куски пожирнее у других таких же хищников. В технике заканчивается век пара: ему на смену идут бензин и электричество. Пар ещё подержится в некоторых сферах, но доминировать уже не будет, постепенно вытесняясь дизелем и электричеством. Кардинально меняется военное искусство: в связи с быстрым техническим перевооружением радикально изменяются стратегия и тактика ведения войны, чему ярким свидетельством стала Великая война.
В чём-то атмосфера схожа с той, что царила во Французском королевстве перед Великой Революцией: с одной стороны валовое нарастание новаций и противоречий со старым, а с другой – нежелание их замечать и принимать, попутно доводя до критического предела всё «прежнее», что при столкновении критических масс привело к закономерному взрыву, хаосу, разрушениям и гибели человеческих жертв.
В воздухе витает неотвратимое ощущение надвигающейся катастрофы. В искусстве это отразилось острее всего. В своих противоположностях классики и авангардизма.
В архитектуре – вычурный модерн, подражание барокко, на смену которому вскоре придут функционализм, конструктивизм, эстетика баухауса.В литературе классиков теснят модернисты, да и уходят столпы классики – Толстой, Марк Твен. В изобразительном искусстве «в тренде» остаются манерные романтичные прерафаэлиты и близкие им, но с начала века начинается ломка привычных сложившихся стереотипов и правил: это всякие кубисты- орфисты-футуристы-абстракционисты и прочие «-исты».
То же самое касается и музыки. Игорь Стравинский, Бела Барток, Арнольд Шенберг, Клод Дебюсси и Морис Равель ломают привычные каноны музыки, а появление средств звукозаписи монументально расширяет аудиторию.
Бердяев даже пишет « Кризис искусства» в 1918 году.
О цикличности цивилизации я уже не раз писал, но чем глубже залезаешь в вопрос, тем чётче вырисовывается картинка. Эту цикличность ярче всего проявляет именно искусство как зеркало восприятия мира.

Одним из ярких выразителей «нового искусства» стала балерина Айседора Дункан.
Танцовщица-новатор, основоположница свободного танца. Разработала танцевальную систему и пластику, которую связывала с древнегреческим танцем. Дункан не была просто артисткой и танцовщицей. Её стремления шли намного дальше простого совершенствования исполнительского мастерства. Она, как и её единомышленницы, мечтала о создании "нового человека", для которого танец будет более чем естественным делом. Особое влияние на Дункан, как и на все её поколение, оказал Ницше.
Вероятно танцевала она и в самом деле божественно: ибо красавицей назвать её сложно - ни лицом, ни фигурой Дункан не блистала. «Лошадиные стати» и лицом похоже тоже поделилось это благородное животное.
Собственно, её жизнеописание и достижения пересказывать здесь не вижу смысла – всяк гуглящий да обрящет. В истории Айседоры Дункан меня как автоисторика больше интересуют её отношения с автомобилем. А они были непростыми и трагически закончились. И как раз с её кончиной связан один миф, давным-давно кочующий по всем материалам, связанным с ней, проявляясь в кино, изобразительном искуссве и жизнеописаниях. Обычно считается, что погибла она в автомобиле Bugatti, но именно здесь собака и порылась.

На самом деле случилось всё в тоже французском и весьма похожем на «Бугатти» Amilcar CGSS.
Далее приведу интересные подробности мифа о "Бугатти". Внешне-то Amilcar CGSS и Bugatti Type 35 достаточно схожи - попутать и впрямь несложно. И для легенды куда более широко известная и "аристократическая" марка Bugatti подошла лучше, нежели малоизвестный за пределами Франции "Амилькар". Вот и имеем с давних пор растиражированный фейк.

Дальнейший рассказ любезно предоставлен автором – Еленой Шатровой.

2.

В жизни Айседоры Дункан, известной танцовщицы и второй жены Сергея Есенина, автомобили играли странную и страшную, поистине мистическую роль. В 1913 году в Париже при загадочных обстоятельствах погибли двое ее детей и гувернантка — автомобиль «Рено», в котором они ехали, упал в Сену. Сама Айседора множество раз попадала в аварии, разъезжая по России, а в путешествии по Европе с Сергеем Есениным им пришлось сменить 4 автомобиля. Пылкая и неудержимая Айседора постоянно терроризировала водителей, чтобы те ехали быстрее — что, конечно, неоднократно заканчивалось неприятностями.

3.

4.

Одна из близких подруг Айседоры Дункан как-то написала про нее: «Быстрое движение было для нее так же необходимо, как дыхание. Она жила только тогда, когда неслась как сумасшедшая, останавливаясь только затем, чтобы поесть и выпить... Я до сих пор не понимаю, как мы не разбились раз двадцать, если не больше».

5.

6.

Кульминация трагических взаимоотношений великой танцовщицы с автомобильным миром той эпохи наступила 14 сентября 1927 года в Ницце. Около 8 часов вечера Айседора Дункан отправилась обедать в кафе неподалеку от гостиницы, где она остановилась, вместе со своей подругой Мэри Дести (со слов которой позже и были восстановлены события) и кинематографистом Иваном Николенко.

7.

8.

9.

Уходя из отеля, Айседора надела креповую шаль с длинной бахромой и изображениями птиц, цветов и китайских иероглифов, а также оставила на двери комнаты записку своему последнему на тот момент возлюбленному — Бенуа Фалькетто. Он был владельцем гаража «Гельвеция» в Ницце и разъезжал на очень популярном в то время во Франции двухместном спортивном автомобиле Amilcar CGSS. За обедом Мэри Дести внезапно почувствовала недомогание, и Дункан с Николенко пришлось ее увести. Когда они переходили улицу к Отелю, на Мери вдруг напали странные переживания, и она принялась отговаривать Айседору от поездок этим вечером, особенно на автомобилях, и особенно с Фалькетто. Однако Дункан была в отличном настроении и ответила Мэри так: «Даже если бы я знала, что это станет моей последней поездкой, то велела бы гнать во весь опор! Я снова влюблена!».

10.

11.

Когда к отелю подкатил Фалькетто на Amilcar-е, Дункан стремительно спустилась вниз, и Мэри выбежала за ней, умоляя ее надеть хотя бы плащ, так как на улице холодало. Айседора же отказалась, отшучиваясь, что вполне достаточно и шали. Тогда Мэри, все еще терзаемая непонятными предчувствиями, обратилась к водителю со словами «Вы не понимаете, какую великую личность везете сегодня вечером. Умоляю вас, будьте осторожней...». Айседора же, веселясь, обмотала шаль вокруг шеи, поцеловала подругу и воскликнула: «Прощайте друзья мои, я иду к славе!».

Садясь в Amilcar, Айседора не обратила внимания на то, что конец ее шали свесился за борт и волочится по земле — в опасной близости от заднего колеса автомобиля.
Фалькетто также не заметил этого из-за особенности строения кузова Amilcar CGSS, в котором пассажирское сиденье расположено немного левее и позади водительского. Заметила это только Мэри Дести — и тут же закричала, предупреждая Айседору, чтобы та подобрала шаль. Однако ее не расслышали или не успели расслышать, Бенуа дал газу, бахрома шали попала в спицы заднего колеса, и она мгновенно натянулась, ломая шею Айседоры Дункан. Смерть зафиксировали в 9:30 вечера в клинике Сен-Рош в Ницце.

Впрочем, в описании катастрофы, которое приводит Мэри Дести в своей книге воспоминаний, Фалькетто назван Бугатти (вероятно, за прошедшие годы Мэри забыла настоящую фамилию невольного виновника трагедии или перепутала ее с предполагаемой маркой автомобиля):
«Я побежала вперед и сказала Бугатти:
— По-моему, вы не понимаете, какого великого человека вы сегодня повезете. Умоляю вас быть осторожным, и если она будет просить ехать побыстрее, умоляю — не делайте этого. Я сегодня страшно нервничаю.
— Мадам, бояться вам нечего, — ответил он. — У меня в жизни не было никаких аварий. Вышла Айседора. Увидев ее красную шаль, он предложил ей свой кожаный пиджак. Она закинула конец шали через плечо и покачала головой со словами:
— Adieu, mes amis. Je vais la gloire («Прощайте, друзья мои. Я иду навстречу славе!» — фр.). Это были последние слова, произнесенные Айседорой Дункан. Через минуту после этого она была мертва. Как объяснить, что произошло? Когда машина медленно двинулась и не успела еще отойти и на десять ярдов, я заметила, что бахрома ее шали тянется по земле, как текущая вниз тонкая струйка крови. Я закричала:
— Айседора, твоя шаль, твоя шаль! Вдруг машина остановилась, и я сказала Ивану:
— Беги быстрее к Айседоре и скажи ей, что у нее свисает шаль и что она разорвется. Я думала, что машина остановилась, потому что я крикнула, и бросилась к ней. Остановилось еще несколько машин, и Бугатти пронзительно закричал:
— J’ai tue la Madonne , j’ai tue la Madonne ! («Я убил Мадонну, я убил Мадонну!» — фр.).
Я подбежала к Айседоре и увидела, что она сидит на том же месте, что и две секунды назад, когда отъезжала, но ее прекрасная голова свешивается через борт, накрепко стянутая шалью.
Эта мощная гоночная машина была двухместная и очень низкая. Сиденье шофера было чуть впереди второго, так что Бугатти, чтобы увидеть шаль, должен был повернуться. Крыльев у машины не было, и когда Айседора закинула конец шали через плечо, тяжелая бахрома зацепилась за заднее колесо с ее стороны. Естественно, несколько поворотов колеса — и бедная прекрасная головка Айседоры ударилась о борт, лицо разбилось и было зажато, как в тисках. Первый же быстрый оборот колеса сломал ей шею, повредив яремную вену, и убил ее на месте, как она того всегда желала; она не мучилась ни секунды и не успела понять, что же происходит«.

Точно так же гибель знаменитой танцовщицы показана в знаменитом фильме «Isadora» (1968). В фильме, как вы сами можете убедиться, она садится в красный Bugatti type 35.

12.

Видимо, из-за воспоминаний Мэри Дести, едва ли ни единственной свидетельницы катастрофы, видевшей все происходящее в мельчайших подробностях, и возник миф о том, что виновником гибели Айседоры стал автомобиль «Бугатти».

13. Bugatti Type 35 '1924–30 На фото присутствует сам "патрон" Этторе Бугатти

И только самые дотошные биографы - такие, как Питер Курт в его работе «Айседора. Сенсационная жизнь», обращают внимание читателя на то, что виной всему был вовсе не «Бугатти», а «Амилькар Гран Спорт» (Amilcar Grand Sport). Эта модель была весьма популярна во Франции в конце 20-х годов, поскольку не раз одерживала победы в престижных спортивных соревнованиях. Кстати, известен даже регистрационный номер машины, принадлежавшей Бенуа Фалькетто — 1318М9. Чтобы убедиться в правоте Курта, достаточно просмотреть многочисленные газетные отчеты о происшествии.
Так что же представлял собой автомобиль, по вине которого произошла трагедия?

14. Amilcar CGS '1925–29

Кабриолет Amilcar CGS («Grand Sport») и его более спортивная копия CGSS («Grand Sport Surbaissé») с заниженным клиренсом (специально для гонок) были самыми популярными моделями фирмы Amilcar.

15. Amilcar CGSS. Снимок Жака Анри Лартига

Начал выпускаться этот автомобиль в 1924 году. На него устанавливали четырехцилиндровый двигатель объемом 1074 куб.см и мощностью 30 л.с., трехступенчаую коробку передач и тормоза на всех колесах. Модель CGSS была настолько популярна, что ее производили по лицензии в Германии (под маркой «Pluto»), в Австрии («Grofri») и в Италии («Amilcar Italiano»).

16.

Во Франции Amilcar CGS в шутку называли «Бугатти для бедняков» (возможно, именно поэтому стал так популярен миф о том, что шаль Айседоры Дункан попала в колесо именно автомобиля Bugatti). Модель очень хорошо продавалась (тогда она стоила порядка тысячи долларов США) и имела хорошие характеристики для любителей скорости — максимальная скорость CGS составляла около 75 миль в час, а так как некоторые модели успешно тюнинговались, то достигали и максималки в 85 миль в час. Модель CGS стала участвовать в гонках с середины 20-х годов.

17. Два Amilcar CGSS и Bugatti Type 35 шведской гоночной команды, 1936 год

Для гонок использовали шестицилиндровый двигатель объемом 1100 куб. см с нагнетателем, на одной из таких машин участвовал и знаменитый гонщик Андре Морель (André Morel). Прошло всего несколько лет с тех пор, как на Amilcar была выиграна первая в мире 24-часовая гонка, и гоночная CGSS тоже стала приносить плоды — отличные результаты были достигнуты на таких гонках, как Targa Florio и Mille Miglia.

18.

Неудивительно, что шаль Айседоры Дункан попала в спицы заднего колеса Amilcar, т.к. на некоторые гоночные модели не ставили крылья . А если и ставили, то лёгкие «велосипедного» типа.

19.

20.

Всего с 1924 по 1929 годы было выпущено чуть меньше пяти тысяч таких CGS и CGSS.

21.

В 1937 году компания Amilcar объединилась с французским производителем оружия и автомобилей Hotchkiss, выпустив несколько новых моделей. Во время Второй мировой войны производство было свернуто и после войны уже не возобновилось.

22. Снимок сделан в Австралии

А злосчастный «автомобиль-убийца» с номером 1318М9 был продан на аукционе за огромную сумму в 200 000 франков, и со временем его следы затерялись...

А теперь еще раз вернемся к последним минутам жизни великой Айседоры Дункан.

23. Кадры из фильма "Айседора"

Она поцеловала подругу, обмотала шаль вокруг шеи и крикнула: «Прощайте, друзья мои, я иду к славе!». Если вспомнить ту трагично-мистическую роль, которую автомобили играли в ее жизни — это были не просто слова.

24.

Злоупотреблявшая алкоголем, изрядно располневшая и почти неспособная танцевать, лишившаяся почти всех средств к существованию, Дункан хотела уйти из жизни красиво, в ореоле славы — и желала для себя «романтической» смерти. Такая яркая смерть казалась ей лучшим выходом из тускло-серого жизненного тупика. В последние минуты она словно предчувствовала свою трагическую и при этом театрально-эффектную гибель, о которой станут писать и десятилетия спустя.

25.

Вспомним и о том, что непосредственной «виновницей» катастрофы стала красная креповая шаль с длинной бахромой — а ее хозяйка часто танцевала с шалями или длинными полупрозрачными шарфами. Смерть Айседоры Дункан стала ее последним выступлением в роскошных декорациях Promenade des Anglais...

26. В Международном Институте Айседоры Дункан

27. В Международном Институте Айседоры Дункан

28. Айседора Дункан в окружении танцовщиц

29. Айседора с Сергеем Есениным

30. Один из сохранившихся Amilcar CGSS в процессе реставрации

31. Amilcar CGSS '1926 с кузовом "skiff"

32. Кокпит Amilcar CGSS. "Салоном" это язык не поворачивается назвать

33. Здесь хорошо заметно, насколько смещено назад пассажирское сиденье относительно водительского

спасибо