fly

Войти Регистрация

Вход в аккаунт

Логин *
Пароль *
Запомнить меня

Создайте аккаунт

Пля, отмеченные звёздочкой (*) являются обязательными.
Имя *
Логин *
Пароль *
повторите пароль *
E-mail *
Повторите e-mail *
Captcha *
1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 Рейтинг 3.25 (2 Голосов)

«Донесения Макса» в материалах группы армий Центр.

Взглянем теперь, каким образом общая картина, обрисованная В. Майером в его книге, отражается в конкретных разведданных группы армий.
Среди так называемых «текущих сообщений» («laufende Meldungen») разведотдела группы армий Центр присутствуют документы самых разных типов: оценки положения собственных войск и намерений противника от подчиненных армий и других армейских групп, результаты авиа- и радиоразведки, допросы военнопленных и перебежчиков, переводы захваченных советских документов, отчеты прифронтовых разведчиков («Frontläufer»), засылаемых на короткое время в ближний тыл противника и — что и будет нас интересовать — донесения агентов из более глубокого советского тыла.
Если в 1941 году подобные донесения практически отсутствуют, в первой половине 1942 года они малочисленны и почти всегда анонимны, то ближе к концу 1942 года они становятся одной из постоянных составляющих того ежедневного массива информации, с которой работал разведотдел. Если информация касалась определенного участка фронта, то как правило, ставилось в известность командование соответствующей армии (а на донесении добавлялись пометки типа «AOK 9 und PzAOK 3 haben», т.е. «командования 9 и 3 танковой армии извещены»).
Общее число таких агентурных донесений с июня 1942 по октябрь 1943 года (более поздние документы в ЦАМО не сохранились) — около 900. 360 из них (40% от общего числа) — составляют «донесения Макса», что еще раз ярко подчеркивает их упомянутую выше роль и важность для вермахта. Следующие по «производительности» агенты — уже известный нам «Фламинго» и «Цапля» — уступают «Максу» почти в 10 раз (43 и 41 донесение).
В среднем, от «Макса» поступало около двух сообщений в день (максимум: четыре), что коррелирует с данными В. Майера: большая часть «донесений Макса» (в день в среднем шесть, максимум — десять) была связана с зоной ответственности группы армий Юг.
Хотя несколько анонимных донесений, поступивших до июня 1942 года и подписанных «надежный агент отдела Валли I», практически наверняка тоже являются «донесениями Макса», будем для удобства учитывать лишь донесения, в которых Макс упоминается эксплицитно. Такие донесения всегда попадали в материалы разведотдела с (минимум) однодневным опозданием. Это объясняется длиной информационной цепочки: в Софии Ира передавал донесения Каудеру, как правило, в середине дня, затем они пересылались в Вену, оттуда в отдел Валли I, откуда их отправляли дальше в соответствующие абверкоманды. Везде тратилось время на шифровку и дешифровку, что и приводило к тому, что в Смоленск они попадали лишь на следующий день. Некоторые «донесения Макса», обнаруженные в материалах группы армий Центр, удалось сопоставить с донесениями того же содержания, которые британская радиоразведка перехватила при передаче из Софии в Вену. Как видно при сравнении дат, перехватывались они всегда минимум за день до того, как попадали в группу армий Центр. В ситуации с собственными агентами абверкоманды 103 («Фламинго», «Цапля», «Пингвин» и др.) подобной однодневной задержки естественно не было.
До 5 декабря 1942 года в разведотдел группы армий Центр поступали «донесения Макса», затем «донесения Вилли», в короткий промежуток в конце апреля - начале мая 1943 года «донесения Эдельвейса» и, наконец, затем «донесения Олафа» (что тоже коррелирует с изложением в книге В. Майера) «Передачи эстафетной палочки» фиксировались: «Агент Эдельвейс идентичен Вилли», «Агент Олаф идентичен Эдельвейсу».[31]
Как сказано выше, большая часть «донесений Макса» повествовала о передислокации войск. Приведем пример конкретного донесения:
6.12.[1942] из Ельца и Грязей на северный участок Воронежского фронта по железной дороге и грузовым автотранспортом переброшены 2 стрелковые дивизии, 2 танковые бригады, 3 смешанных артполка и много боеприпасов. [32]

Поступавшие ежедневно донесения были внутренне не противоречивы; если речь шла об усилении какого-то участка фронта, то иногда о соответствующих перегруппировках сообщалось в нескольких последовательных донесениях. Порой можно было встретить даже своеобразные «повторы», например 7 августа (то есть за четыре месяца до приведенного выше донесения) из Ельца и Грязей на линию Рамонь — Графская к северу от Воронежа уже перебрасывались «три танковые бригады, две стрелковые дивизии и много тяжелой артиллерии». [33] Практически никогда (об исключениях ниже) не сообщались номера перебрасываемых частей и соединений.
К концу 1942 года появляются и затем учащаются сообщения о партизанах, составленные по одному и тому же лекалу.
15.12.1942: «В Торопец прибыло 250 бандитов, из них 70 женщин, все в гражданском, с гранатами, пулеметами, рациями и запасом продуктов»; 24.03.1943: «В Курск прибыло 480 десантников в немецкой униформе, говорящих по-немецки. Они должны быть заброшены в немецкий тыл»; 28.03.1943: «Две группы бандитов отправились из Сухиничей в немецкий тыл у Брянска. Приблизительно 80 человек, в немецкой форме и в гражданском, с автоматами, рациями, взрывчаткой и деньгами»; 14.06.1943: «22 офицера из Великих Лук переброшены самолетами под Полоцк в качестве партизанских командиров. Среди них 4 офицера генштаба, 2 офицера-танкиста, один офицер-артиллерист и два военных врача. Они оснащены рациями и автоматическим огнестрельным оружием, а также деньгами и медикаментами»; 18.06.1943: «62 десантника (бандиты) вылетели из Торопца в район западнее Холма. Среди них врачи, пулеметчики и радисты с рациями»; 04.07.1943: «На аэродром Свобода (на Дону, в 80 км южнее Воронежа) прибыли 30 пилотов (офицеры) в немецкой форме с фальшивыми документами, которые должны быть задействованы для поддержки партизан»; 01.08.1943: «В Великие Луки из Сибири прибыли комсомолки, которых обучили на курсах стрельбе их пулемета, прыжкам с парашютам, пропаганде и медподготовке. Они должны быть задействованы в бандах за Смоленском, Витебском и Киевом.» [34]
Но изредка — и очевидно, немецкое командование особо ценило именно эти редкие случаи — Ира передавал сообщения о советских стратегических или тактических планах, например,
На закончившемся 17 января [1943] совещании под председательством Сталина в Москве все командующие армиями затребовали дополнительные танки и самолеты. Было решено:
1) Настаивать на ускорении обещанных Англией и США поставок, прежде всего изготовлении там советских моделей и требовать дополнительных поставок боеприпасов, авиамоторов и зерна;
2) В районе Мариинская (40 км к зап.-юг.-зап. Цимлянская) — Николаевская — Орловская подвести резервы армейской группе, которая должна атаковать Ростов;
3) Отправить войска на участок фронта Ливны для удара в направлении Курска;
4) Отправить тяжелые танки и артиллерию на участок фронта Невель для операций в направлении Полоцка;
5) Образовать на участке Ольховатка (60 км. юг.-зап. Павловска) ударную группу для операций в направлении Купянска;
6) Направить в калмыцкие степи кавалерию и легкие танки.
или:
На военном совещании, прошедшем 1 марта [1943] в Москве под председательством Сталина было решено подтянуть резервные соединения для проведения следующих операций:
1) Наступление у реки Ловать южнее озера Ильмень в направлении Дно — Псков.
2) Наступление в районе Новгород — Луга, чтобы отрезать немецкие войска под Ленинградом.
3) Наступление на Сычевку.
4) Наступление из района Сухиничи в район Рославль — Брянск, чтобы обойти Орел. [35]

Около десятка донесений посвящены более локальным совещаниям или приказам Сталина. Так 3 июня 1942 года
на военном совете в Москве обсуждалось новое направление удара Ржев — Великие Луки, отвлекающий удар под Орлом... До 5 июня на правый берег Волги в районе Калинин — Ржев прибыли десять дивизий и много артиллерии
В этом случае группа армий добавила от себя:
По данным Валли агент считается надежным. Тем не менее данные кажутся сомнительными, прежде всего относительно прибытия десяти новых дивизий на правый берег Волги. Прочие перемещения и приготовления могут иметь и оборонительный характер. АОК 9 немедленно сообщать о всех признаках, подтверждающих донесение. [36]

Если верить «донесениям Макса», 5 февраля 1943 года военный совет постановил взять Ростов и наступать на Ржев и в районе Донца. 4 марта в Курск прибыло 18 советских генералов, которые должны принять командование танковыми и пехотными дивизиями и бригадами между Орлом и Харьковом. 21 марта в Воронеж прибыло еще 42 бывших политкомиссара, которым присвоены генеральские звания. Они должны взять на себя командование корпусами, армиями и группами армий между Орлом и Кубанью. 23 марта Сталин приказал любой ценой удержать Курск и направил туда подкрепления. 3 мая Сталин со штабом военных и политических деятелей осматривал войска и оборонительные укрепления под Вязьмой. 7 мая военное совещание в Москве пришло к выводу, что немцы не собираются снова нападать на Кавказ, а нанесут удар южнее Москвы с целью ее изоляции, были обсуждены оборонительные мероприятия; 16 июня сообщалось о планируемом совещании в Козельске, где должно обсуждаться наступление на Брянск в обход Орла; 1 августа на военном совещании в Болхове Сталин заявил, что Орел и Брянск должны быть непременно взяты, 6 августа он же отдал приказ на взятие Харькова; 1 сентября прибыл с маршалом авиации Новиковым в Курск, 7 сентября отдал приказ наступать через Днепропетровск на Запорожье; 12 сентября на совещании в Орле было решено усилить брянский участок фронта 10 стрелковыми и 3 артиллерийскими дивизиями, а также 6 танковыми бригадами, снятыми с других участков фронта, а 16 сентября Сталин приказал взять Рославль и атаковать Смоленск с тыла. [37]
Фигурировали в донесениях Макса и другие советские военачальники: Жуков 27 августа 1942 года будто бы находился под Ржевом, где сам руководил операциями, имея оперативной целью Смоленск, 2 ноября осматривал артиллерийские батареи и пулеметные батальоны под Торопцом, вручая офицерам и солдатам награды, 7 июля 1943 года прибыл с маршалом Василевским и штабом в Валуйки [38]. Тимошенко 8 марта 1943 года находился с оперативным штабом в Демянске, 29 июля прибыл со штабом в Болхов, чтобы руководить наступлением севернее Орла и уже 6 августа принимал в Орле парад и вручал отличившимся солдатам награды [39]. Также упоминаются генерал-лейтенант Попов, который 19 октябра 1942 года готовил под Торопцом к наступлению штурмовые дивизии, генерал Голиков, который 11 марта 1943 года запрашивает у командования тяжелую артиллерию, гранатометчиков и саперов для обороны Харькова и даже английский генерал Мартел, который 16 апреля 1943 года прибыл в Валуйки во главе англо-американской военной комиссии, чтобы лично выяснить, что необходимо русским на фронте. [40]
Ошибок в именах советских военачальников в донесениях практически не было. Упоминание «маршала Васильева», который 2 мая 1943 года якобы прибыл со штабом в Курск можно списать на искажение фамилии Василевский, разве что фигура «генерал-лейтенанта Бестужева», который 5 июня в том же Курске формировал ударную группу, остается загадочной [41]. Однозначная ошибка такого рода была лишь одна:
Согласно сообщению от 3.9.[1942] в Серпухове под командованием генерала Леонида Петровского формируются моторизованные полки, 1200 танков и артиллерия для участка фронта Калуга — Орел. [42]
На самом деле, генерал Леонид Петровский погиб при выходе из окружения еще в августе 1941 года.
Изредка (реже чем, вероятно, в 1941 — начале 1942 г.г.) Ира извещал о проблемах снабжения и беспорядках в войсках: 17 декабря 1942 года командующие фронтом под Ржевом сообщали о нехватке бензина, которая препятствует использованию танков, а 13 марта 1943 года часть танковой бригады под Купянском якобы отказалась выдвигаться на харьковский фронт, причем бунтовщики убили 4 политкомиссаров и 8 офицеров, после чего дезертировали [43].
С 15 июня 1943 года, по мнению Ира, все гражданское население Москвы было мобилизовано на строительство оборонительных укреплений, которые, по сообщению от 25 июня, должны были представлять из себя три круга обороны (бункеры, ловушки для танков, минные поля, самостоятельные точки обороны с тяжелой и зенитной артиллерией) и проходить от Коломны через Каширу, Серпухов и Малоярославец на Можайск [44].
Однако, очевидно, абвер со временем стал настаивать на предоставлении более конкретной информации, в частности, номеров частей или конкретных приказов. Единственный переданный в «донесениях Макса» номер приказа советского Верховного Главнокомандования от 6 июля 1943 года выглядит так: «В.К.00229/43/5/VII/2», по нему якобы в случае немецкого наступления должны быть удержаны не только район Москвы и Воронеж, но район Тула — Тамбов [45]. Относительно номеров и названий частей, Ира передавал следующие сведения:
11 мая 1943 года на Юхнов из Москвы выдвигалась танковая бригада имени Ленина, 18 июня с Урала в Саратов прибыли соединения 5 резервной армии, 22 июня из Валуек в Волчанск прибыла 34 танковая бригада, чтобы сменить 58 танковую бригаду, 24 июня к Тамбову из Казани прибыли 402 и 406 стрелковые бригады, 8 июля в Тиме находился штаб ударной армии (будто бы 4-й), 31 августа 12 резервный корпус отправлен из Сызрани к Харькову [46].
Насколько можно судить, ни одно из этих донесений не соответствует действительности, но лишь однажды неверная нумерация частей вызвала замечание со стороны разведотдела: когда 22 июля 1943 года Ира перебросил под Мценск части 18 танкового корпуса, разведотдел указал:
Названный в донесении «Олафа» 18 танковый корпус в составе 110, 170 и 181 танковых бригад подтвержден 18.7.1943 перед 4 танковой армией группы армий Юг. Таким образом маловероятно, что донесение «Олафа» в отношении номера корпуса верно. [47]

«Донесения Макса» и операция «Марс».

Вернемся теперь к воспоминаниям П.А. Судоплатова. Среди прочего, он утверждает, что 4 ноября 1942 года «Гейне»—«Макс» сообщил, что Красная Армия нанесет немцам удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Таким образом советское командование умышленно раскрыло замысел операции «Марс», чтобы закамуфлировать операцию «Уран» — удар под Сталинградом, приведший в итоге к уничтожению 6 немецкой армии.
Это утверждение действительно базируется на «донесении Макса», полностью цитируемом в мемуарах Гелена (о которых Судоплатов тоже упоминает):
От «Макса», центра, контролировавшего агентов абвера в Москве […] я получил следующее сообщение:
«4 ноября под председательством Сталина в Москве состоялся военный совет, на котором присутствовали 12 маршалов и генералов. Совет зафиксировал следующие базовые принципы:
а) операции должны проводиться осторожно во избежание крупных потерь;
б) потеря территории не важна;
в) жизненно важно вовремя спасти промышленные и инженерные сооружения, эвакуировав их, что объясняет выпущенные приказы о переброске нефтеперегонных и машиностроительных заводов из Грозного и Махачкалы в Новый Баку, Орск и Ташкент;
г) полагаться лишь на себя, не рассчитывать на помощь союзников;
д) принять строгие меры по предотвращению дезертирства, либо лучшей пропагандой и питанием, либо заградотрядами и строгим наблюдением ГПУ;
е) все планируемые наступательные операции осуществить, если возможно, до 15 ноября, насколько позволяет погода.
Это, в первую очередь, от Грозного в направлении Моздока; у Нижнего Мамона и Верхнего Мамона в бассейне Дона и у Воронежа; у Ржева; к югу от озера Ильмень и под Ленинградом.
Следует выделить из резерва необходимые войска и доставить их на передовую.»
События последующих месяцев подтвердили точность этого донесения.[48]
Немецкий текст этого донесения приведен под номером 1 в приложении к сводке с оценкой противника («kurze Feindbeurteilung»), подготовленной отделом «Иностранные армии Восток» под руководством Гелена 6 ноября 1942 года. Донесение дополнено комментарием
под «к югу от озера Ильмень», видимо, подразумевается местность у Торопца
и атрибутировано как «Агент (Макс)». [49]
Как нам уже известно, автором «донесений Макса» был находившийся в Софии Лонгин Ира, поэтому процитированное донесение никоим образом не могло быть частью радиоигры с А. Демьяновым, как утверждал П.А. Судоплатов. На самом деле, в первые три недели ноября агент «Фламинго» (Демьянов) передал три сообщения [50], ни одно из которых нельзя трактовать как раскрытие замысла операции «Марс». Более того, даже по легенде А. Демьянов вовсе не имел связей в верхах, которые позволили бы ему фактически моментально получать сведения о военном совете, проведенном Сталиным. Ни в одном из 43 его сообщений, сохранившихся в материалах разведотдела группы армий Центр, нет сведений о подобных военных советах.
Вот какое объяснение этому казусу предлагает В. Майер. Изначально мемуары П.А. Судоплатова предназначались для издания на Западе, предполагаемые издатели были однако разочарованы тем, что в представленной версии не слишком много имен и контекста, знакомых западному читателю. Сопоставление А. Демьянова с «агентом Максом» (не встречающееся в оригинальных советских документах [51]) было, очевидно, введено им в мемуары именно в ходе соответствующей доработки после знакомства с воспоминаниями Р. Гелена [52].
Впрочем, в данном случае, не стоит преувеличивать и роль самого «донесения Макса», цитируемого Геленом. Ориентиры будущих ударов даны в нем весьма расплывчато: Ржев и «к югу от озера Ильмень» (недаром отдел «Иностранные армии Восток» лишь с натяжкой увязывает его с реальной фронтовой обстановкой: упомянутая в примечании «местность к югу от Торопца» находится в 200 километрах от озера Ильмень). Кроме того, предсказания, содержащиеся в общей массе «донесений Макса» довольно разнообразны, например, согласно другому донесению 20 октября 1942 года (всего двумя неделями ранее) командующие участками фронта у Ржева, Смоленска и Калуги на совещании якобы решили нанести отвлекающий удар севернее Ржева, а настоящий на северном участке Смоленского фронта. [53]
Наконец, если взглянуть на сводки, готовившиеся разведотделами группы армий Центр и 9 армии, то можно увидеть, что оценка намерений противника отдела «Иностранные армии Восток» от 6 ноября (и приведенное в нем «донесение Макса», сообщающее о наступлении подо Ржевом, которое должно начаться до 15 ноября) не сыграла практически никакой роли в подготовке к отражению советского наступления в отличие от информации о передислокациях советских войск, полученной с помощью авиа- и радиоразведки и от перебежчиков на местах.
9 ноября разведотдел 9 армии вермахта сообщает, что советская 20 армия готова к наступлению, а 31 армия пока нет. 11 ноября называется предполагаемое место наступления: под Зубцовым, а также отмечается концентрация войск в районе Нелидова, хотя конкретные намерения противника пока неясны, 12 ноября отмечается, что 31 армия быстро приводится в боевую готовность. 17 ноября говорится, что противник ведет планомерную подготовку к наступлению, которое, однако, судя по признакам, вряд ли начнется непосредственно завтра. 20 ноября указывается на усиленную активность разведгрупп советских 20, 22, 29, 30 и 31 армий, правда, таковая деятельность в районе Лучесы и Белого предполагается отвлекающим маневром, 21 ноября отмечается, что хотя по показаниям перебежчиков, наступление скоро начнется, характерных признаков этому пока нет. 23 ноября сообщается, что противник планомерно продолжает подготовку к наступлению на ключевых участках, а именно южнее Зубцова, у Белого и в долине Лучесы. [54]
Наконец, 25 ноября советские войска действительно перешли в наступление, а именно 20 и 31 армия южнее Зубцова, 22 армия в долине Лучесы и 41 армия в районе Белого. Как нетрудно видеть, и направления ударов, и почти все задействованные в них соединения были разгаданы разведкой 9 армии на основе локальных данных. Таким образом, «донесение Макса», которое цитирует Р. Гелен, не только не было передано по каналу, о котором пишет П.А. Судоплатов, но и вряд ли сыграло в конкретном случае вообще какую-то роль. [55]

Примечания:
[31] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.683 Л.175 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2589 от 24.04.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.716 Л.84 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2652 от 05.05.1943.
[32] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.552 Л.31 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1908 от 09.12.1942
[33] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.475 Л.156 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1349 от 08.08.1942
[34] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.491 Л.125 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1949 от 17.12.1942; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.681 Л.193 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2421 от 26.03.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.681 Л.34 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2450 от 31.03.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.692 Л.211 копия б/н от 16.06.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.692 Л.86 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2967 от 20.06.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.721 Л.107 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3077 от 06.07.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.695 Л.92 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3299 от 04.08.1943
[35] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.705 Л.189 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2075 от 19.01.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.677 Л.137 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2278 от 04.03.1943 (процитировано у В. Майера как Funkspruch Sofia - Wien, 03.03.1943, 15.45 (GMT), NA HW 19/49, ISOS 54175).
[36] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.523 Л.52 HGr. Mitte Ic/A.O. an AOK9 Ic, PzAOK2 Ic Nr.2047 от 09.06.1943
[37] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.709 Л.258 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2158 от 06.02.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.677 Л.76 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2286 от 05.03.1943 (процитировано у Майера как Funkspruch Sofia - Wien, 04.03.1943, 15.45 (GMT), NA HW 19/49, ISOS 54132); ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.680 Л.116 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2403 от 23.03.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.680 Л.33 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2415 от 25.03.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.716 Л.84 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2652 от 05.05.1943 (процитировано у Майера как Funkspruch Sofia - Wien, 04.05.1943, 17.57 (GMT), NA HW 19/119, ISK 44082); ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.687 Л.224 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2683 от 08.05.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.692 Л.144 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2949 от 18.06.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.695 Л.90 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3298 от 04.08.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.725 Л.124 копия б/н от 08.08.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.697 Л.133 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3488 от 06.09.1943 (ср. у Майера Funkspruch Sofia - Wien, 01.09.1943, 15.50 (GMT), NA HW 19/139, ISK 63332); ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.698 Л.94 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3538 от 15.09.1943; Ф.500. Оп.12454 Д.698 Л.95 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3537 от 15.09.1943 (процитировано у Майера как Funkspruch Sofia - Wien, 13.09.1943, 16.25 (GMT), NA HW 19/138, ISK 65831); ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.699 Л.242 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3549 от 18.09.1943.
[38] ЦAMO Ф.500. Оп.12454 Д.536 Л.105 копия б/н от 29.08.1942 (процитировано у Майера как Funkspruch Sofia - Wien, 28.08.1942, 9.23 (GMT), NA HW 19/36, ISOS 37132); Ф.500. Оп.12454 Д.483 Л.220 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1774 от 04.11.1942 (процитировано у Майера как Funkspruch Sofia - Wien, 03.11.1942, 5.53 (GMT), NA HW 19/41, ISOS 43616); Ф.500. Оп.12454 Д.723 Л.110 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3100 от 09.07.1943.
[39] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.713 Л.92 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2324 от 10.03.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.695 Л.280 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3276 от 01.08.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.647 Л.13 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3329 от 07.08.1943.
[40] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.567 Л.21 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1719 от 21.10.1942; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.679 Л.380 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2340 от 13.03.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.715 Л.201 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2540 от 17.04.1943.
[41] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.716 Л.144 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2648 от 04.05.1943; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.691 Л.172 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2886 от 08.06.1943.
[42] Ф.500. Оп.12454 Д.479 Л.230 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1471 от 04.09.1942.
[43] Ф.500. Оп.12454 Д.491 Л.92 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1957 от 18.12.1942 (процитировано у Майера как Funkspruch Sofia - Wien, 17.12.1942, 17.19 (GMT), NA HW 19/44, ISOS 47680); Ф.500. Оп.12454 Д.679 Л.345 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2352 от 14.03.1943.
[44] Ф.500. Оп.12454 Д.692 Л.172 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2944 от 17.06.1943; Ф.500. Оп.12454 Д.718 Л.122 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3021 от 27.06.1943.
[45] Ф.500. Оп.12454 Д.723 Л.52 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3093 от 08.07.1943.
[46] Ф.500. Оп.12454 Д.687 Л.88 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2709 от 13.05.1943; Ф.500. Оп.12454 Д.692 Л.85 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.2965 от 20.06.1943; Ф.500. Оп.12454 Д.718 Л.206 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3000 от 24.06.1943; Ф.500. Оп.12454 Д.718 Л.177 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3008 от 25.06.1943; Ф.500. Оп.12454 Д.723 Л.110 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3100 от 09.07.1943; Ф.500. Оп.12454 Д.697 Л.136 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3489 от 06.09.1943.
[47] Ф.500. Оп.12454 Д.724 Л.320 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.3204 от 23.07.1943; Ф.500. Оп.12454 Д.724 Л.322 б/н от 23.07.1943.
[48] R. Gehlen. The Service: The Memoirs of General Reinhard Gehlen. New York: World Publishing, 1972. P. 57-58. Отметим, что в оригинальной немецкой версии слово «Макс» не фигурирует. Английским переводчиком был Дэвид Ирвинг, в его записях отмечен следующий комментарий Гелена (вероятно, в ранней версии перевода Ирвинг назвал «Максом» конкретного агента, передавшего информацию): Неверно. «Максом» назывался центр, который вел агентов. Но это не следует упоминать в книге. (IfZ München, ED 100-68) Последнее замечание Ирвинг, очевидно, проигнорировал.
[49] Anlage zur kurzen Feindbeurteilung vom 6.11.42 // IfZ München MA 587/1.
[50] Приведем их полностью.
9.11.42: «(Источник: доверенное лицо в НКПС):
В Москву постоянно прибывают эшелоны с войсками с востока. В них видел туркмен, казахов и узбеков. Там же войска, которые загрузились в Омске и в районе Новосибирска. Названия частей установить не удалось.»
17.11.42: «1) Источник: доверенное лицо в НКПС. Прибывающие с востока эшелоны с войсками немедленно переводятся в Москву на окружную дорогу и идут дальше, главным образом в южном направлении.
2) Ночью Москву пересекают отдельные танки. Днем движения танков нет.
3) Источник: железнодорожник. 13.11. из Москвы отправлено 6 эшелонов в направлении на Калинин. Они загружены стройматериалом, цементом, колючей проволокой и противотанковыми препятствиями.»
18.11.42: «Завербованный железнодорожник сообщает, что 17.11. из Москвы в направлении Калинина отправлены два эшелона с танками под усиленной охраной, кроме того танки и грузовики отправлены через окружную дорогу в южном направлении. Вечером 17.11. ушло 3 грузовых поезда с боеприпасами, замаскированными скирдами сена.
В городе встречаются солдаты и офицеры в казачьей форме.» // Ф.500. Оп.12454 Д.483 Л.35 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1794 от 09.11.1942; Ф.500. Оп.12454 Д.550 Л.29 Nr.1824 от 17.11.1942; Ф.500. Оп.12454 Д.551 Л.230 Nr.1830 от 18.11.1942;
[51] Ср. у В. Макарова и А. Тюрина: Стоит добавить, что в многотомном деле «Монастырь — Курьеры — Березино» нет ни одного упоминания о том, что «Гейне» имел в германской разведке псевдоним «Макс» (Указ. соч., C. 264).
[52] W. Meyer. Ibid. S. 1214-1216.
[53] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.567 Л.18 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1718 от 21.10.1942
[54] ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.550 Л.285 AOK9 Abt. Ic Feindbeurteilung vom 09.11.1942; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.550 Л.223-224 AOK9 Abt. Ic Abendmeldung vom 11.11.1942; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.550 Л.184 AOK9 Abt. Ic Abendmeldung vom 12.11.1942; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.550 Л.25-26 AOK9 Abt. Ic Feindbeurteilung vom 17.11.1942; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.551 Л.137 AOK9 Abt. Ic Abendmeldung vom 20.11.1942; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.551 Л.106 AOK9 Abt. Ic Abendmeldung vom 21.11.1942; ЦАМО Ф.500. Оп.12454 Д.551 Л.43-44 AOK9 Abt. Ic Abendmeldung vom 23.11.1942
[55] Несколько более точным было донесение, переданное 18 ноября из Бухареста и ссылавшееся на источник в шведском посольстве. В нем говорилось, что 27-28 ноября под командованием Жукова в районе Волхов — Ржев начнется большое наступление в направлении Смоленска с задействованием всех имеющихся сил. (Ф.500. Оп.12454 Д.551 Л.159 Abw.Kdo. 103 an Ic/A.O. Nr.1834 от 20.11.1942). Но и здесь и географические, и временные ориентиры операции «Марс» были даны весьма приблизительно.

Игорь Петров


Комментарии могут оставлять, только зарегистрированные пользователи.