Документы.

Самогон гонят крестьяне деревни Моторино. Звезда. 1925. №148

№146.

Сопроводительное письмо начальника политотдела Благовещенского УР батальонного комиссара Я.Л. Бакалюка начальнику Политуправления РККА армейскому комиссару 1-го ранга Л.З. Мехлису с приложением антисоветских листовок, обнаруженных на северной окраине г. Благовещенска.
РГВА. Ф. 9. Оп. 39. Д. 84. Л. 204–215

"Неправильный" учебник по истории украинского языка, 1940

Последнего листа, к сожалению, нет.

Сразу пруф ТУТ

Из дневника 19-летней девушки, работавшей секретарем в суде. Сибирь, деревня Асино. 1942 год

Победы я никак не ожидаю. Детское бахвальство, а города сдают один за другим. Ведь за 25 лет не приготовились к войне. До войны все вывезли за границу, к тому же немцу, который теперь обеспечен на 10 лет, а мы голодаем. По целому месяцу ни одного грамма жиров. Все обозлены. Работы очень много. Патриотического духа не найдёшь ни в ком. Колхозники не хотят в колхозе работать: «Как кормят, так и будем работать». Хлеб стоит не убран, и каждый колхозник не уверен, что получит хоть грамм хлеба. Выручает всех только приусадебный участок. Приехал мальчик из Кисловодска. Очевидец стольких жертв. Где же в конце концов человеческие чувства у этих умственно развитых млекопитающих.

Народу в Сибирь согнали тысячи. На Волге неурожай, Кубань взята, Украина, Белоруссия давно не наши. Осталась Сибирь-горемыка, в которой народу как мошки в вечернее сибирское время. Сама себя Сибирь не прокормит, а ведь нужно помочь фронту.

3 ноября 1942 г.
Асино. Наше злосчастное Асино. Сибирское село и место ссылки. Люди проливают горькие слезы, когда отправляются сюда. А я живу за милую душу.

Но как живу. Есть нечего, носить нечего, из молодёжи остались только девушки. Юношей нет совсем. Среди населения только и слышно, как плачут о тех, что на фронте, и о тех, что дома голодные. Работа для всех не что иное, как каторга. Население задушено налогами. Зарплату всю высчитывают. Получаю я 180 рублей в месяц, но надо 30 отдать на танковую колонну, на самолёт (цены на продукты из записи за 24 апреля 42 года: «Яйца, которые стоили 3-4 рубля, сейчас продают с успехом по 70, картошка стоит 180 рублей пуд. В то время как раньше 3-4 рубля пуд»).

Собрать бойцам мыло, полотенца, носки, тёплые вещи. На все нужны деньги. Да, ещё никому не нужные облигации и обязательные лотерейные билеты. Все их берут не из сознательности, а потому что привыкли нести гнёт. Сопротивление приведёт к тюрьме и лагерям.

С хозяйства надо уплатить: с коровы 210 литров молока, за дом страховку, военный налог 390 рублей в год, за картошку 13 кг с сотки. Если имеешь корову, плати налог на мясо или отдавай мясо, хоть хвост с живой коровы отрежь. Есть овца отдай шерсть, есть или нет куры 100 яиц со двора. Я не знаю, как в других сейчас странах, но у нас это невыполнимо. Поэтому целый день судим. За что их судим. Преступников-воров. Что они украли — кусок хлеба и ведро картошки. Что заставило — голод. Кто вызвал голод? Проклятый Гитлер. На фронте идёт мясорубка. Фронт не движется. От Феди ничего нет. Болит моё сердечко.
Люблю, оказывается, и удивляюсь этому.

Острой проблемой на фронте была неграмотность, а также незнание некоторыми крамноармейцами русского языка. Это приводило к казусам, подобным этому донесению о нападении немецкой разведки на парный пост в траншее. Боец-узбек побежал за помощью, но выяснилось, что по-русски он не говорит .

Комментарии могут оставлять, только зарегистрированные пользователи.