Отнять и поделить

В годы Гражданской войны  хлеб  ценился,  чуть ли не на вес золота,   реквизиции хлеба в молодой советской России в годы военного коммунизма были обыденным делом.

Однако изобретателями известных продразверсток  были не большевики, а революционные романтики и фанатики Французской буржуазной революции. Это они первыми  применили  в 1793-1794 гг  так называемые чрезвычайные продовольственные меры во Франции.

       Меры эти были исключительно жёсткими. Первым законом предписывалось реквизировать у земледельца лишь излишек урожая. Крестьянину оставляли «семейный запас» (достаточный для пропитания семьи в течение года) и семена для посева.
        Позднее Конвент специальным декретом отменил семейный запас, и
Продовольственная комиссия «превратила все продовольственные запасы республики в общую собственность». Проводились обыски домов и квартир, изымалось почти всё продовольствие. Единой для всей страны нормы оставляемого жителям хлеба установлено не было, но она везде была очень мала. Например, в округе Шомон она составляла 1 пуд, то есть 16 кг на жителя, излишек он должен был сдать на военный склад в течение 5 дней.  

      Реквизиции проводились национальной гвардией и часто сопровождались боями. Были введены хлебные карточки и смертная казнь за спекуляцию. По словам А. Матьеза, результат был таков: правительство Робеспьера спасло рабочую Францию от голода». (Кара-Мурза С.Г. «Советская цивилизация». Книга первая. М.: Изд-во Эксмо-Пресс, 2002. С. 306-307).
        В одной только Вандее в войне за хлеб было тогда уничтожено по разным источникам от полумиллиона до 1 миллиона крестьян, цифры погибших огромные, которые говорят о том что французские крестьяне за просто так не хотели отдавать  плоды своего труда, и поэтому сражались с революционерами отчаянно, в своём большинстве на смерть.

      Соседи французов, немцы  тоже познали  все «прелести»  продразверстки, правда, не революционной, а военной.

       Известно, что в ходе Первой мировой войны по данным историка В. Шамбарова: «Германия первой из воюющих держав, уже в феврале 1915 г., ввела хлебные карточки. По ним полагалось 225 г. муки в день на взрослого человека, а детям старше года – 100 г.». (Шамбаров В.Е. «Агенты Берии в руководстве гестапо». М.: Эксмо: Алгоритм, 2010. С.34).
      «В 1916 г. в дополнение к хлебным карточкам появились карточки на масло, жиры, картофель, мясо, одежду. Для крестьян, фермеров, помещиков была введена полная сдача сельхозпродуктов государству». (Там же, с.36).
      «Был выдвинут лозунг «durchalten» – продержаться. Была принята «программа Гинденбурга» – «Закон о конфискациях и реквизициях в военное время», практически перечёркивавший права собственности». (Там же, с. 35).
       Этим законом в кайзеровской Германии вводилась, как ранее и в буржуазной Франции, по сути своей, та же самая продразвёрстка.
      В царской России, еще задолго до наступления военного коммунизма, правительство тоже было вынуждено в 1916 году принять решение о продразвёрстке.

      Известный публицист и политолог С.Г. Кара-Мурза отмечает: «Известно, что государство царской России было добито нехваткой хлеба в городах в начале 1917 г. Предотвратить этот исход царское правительство пыталось теми же методами, что и во Франции. Когда в 1915 г. был нарушен нормальный товарооборот и, несмотря на высокий урожай, «хлеб не пошёл на рынок», были установлены твёрдые цены и начались реквизиции. Они ударили только по крестьянам. 23 сентября 1916 г. правительство объявило продразвёрстку и ввело её со 2 декабря. К 31 декабря она должна была быть доведена до каждого двора. Количество подлежащего сдаче хлеба составляло 772 млн. пудов. Как видим, вроде бы не имеющие никакого отношения к коммунистам министры царского правительства идут на меру, присущую «военному коммунизму». (Кара-Мурза С.Г. «Советская цивилизация». Книга первая. М.: Изд-во Эксмо-Пресс, 2002. С. 307).

    После окончания ПМВ не только в России, но и  во многих  ранее благополучных европейских странах угроза тотального голода  возникла очень остро. Поэтому в то непростое время, в случаях угрозы гибели огромных масс людей от голода, любое государство было просто обязано брать под контроль учёт и распределение все продовольствие, находящееся в стране.

    Чтобы не произошло самой настоящей анархии, как это случилось в Австрии в 1918 году.  В этой стране продовольственная проблема была пущена на самотёк, что привело к настоящей гражданской войне между городом и деревней.
       Вот как пишет об этом А. Бушков: «Австрия, так уж исторически сложилось, разделялась на два района: Вена с прилегающими землями, где концентрировалась промышленность, а с ней, соответственно, и пролетариат, и остальная часть, сугубо аграрная. В индустриальной части создалась масса рабочих Советов, а в аграрной, как легко догадаться, множество Советов крестьянских.
      И они тут же вцепились друг другу в глотку. Грубо говоря, у крестьянина было что-то жрать, а у пролетариата – отнюдь. Вена с её заводами не сеяла и не пахала. Селу этот район не мог предложить никаких интересных для крестьян товаров – но кушать-то всерьёз хотелось, животы подвело!
      И тогда по решению рабочих Советов двинулись… продотряды. И принялись грести всё под метёлку – и зерно, и отчаянно визжащих хрюшек, и вообще всё, что плохо лежало. Чем всего-навсего продолжили императорскую программу военных реквизиций, когда всё выгребали в обмен на бумажку с неразборчивой подписью какого-нибудь прапорщика Дуба…
       Крестьянские Советы объявили всеобщую мобилизацию и священную войну. И деревня схлестнулась с городом – всерьёз. Начались самые настоящие бои: на обеих сторонах было множество прошедшего мировую войну народа, так что дело знакомое… Дошло до того, что иные австрийские области всерьёз собирались провозглашать свою независимость и суверенитет – хоть все поголовно были одной нации. Австрия, и без того крохотная, вот-вот должна была развалиться на полдюжины вовсе уж кукольных «держав». За этим с большим интересом наблюдали соседи – новорождённые Польша, Чехословакия и Югославия, приготовившись вторгнуться и прирезать себе, что только удастся». (Бушков А. «Сталин. Корабль без капитана». СПб.: Изд. Дом «Нева», 2005. С.213-214).

Но самая жестокая борьба за обеспечение города хлебом  развернулась в советской России  в годы Гражданской войны, во времена  так называемого военного коммунизма. 

    Стоит отметить, что «Придя к власти именно в катастрофических условиях, большевики  поняли, что  обеспечить минимальное снабжение города через рынок при быстрой инфляции, разрухе в промышленности и отсутствии товарных запасов было невозможно. Были приняты чрезвычайные меры. Заводам предложили создать и послать в хлебные районы рабочие продотряды. Половина добытого ими зерна поступала предприятию, сформировавшего отряд, половина передавалась Наркомпроду.

     Эти отряды составили затем единую ПродАрмию, которая к декабрю 1918 г. насчитывала 41 тыс человек (1 человек на 500 крестьянских дворов).
     Эти меры устранили угрозу голодной смерти (но не голода) в городах и в армии. Пайками было обеспечено 34 млн. человек – практически всё городское население и часть сельских кустарей. Пенсиями и пособиями (в натуре, продовольствием) были обеспечены 9 млн. семей военнослужащих. Тот факт, что большевики без всякого доктринёрства и болтовни, не имея ещё государственного аппарата, обеспечили скудными, но надёжными пайками всё городское население России, имело огромное значение для того, чтобы «проект Ленина» был принят в целом. Ведь этих пайков не дало ни царское, ни Временное правительство, которые действовали в гораздо менее жёстких условиях (а белые снабжением населения вообще не занимались)». (Кара-Мурза С.Г. «Манипуляция сознанием». М.: Изд-во Эксмо, 2006. С.731-732).
       Таким образом, в период с 1918-го и по 1921 год сельское население бывшей Российской империи  было обложено своеобразной данью, которую в духе того времени называли "продразверсткой". Молодое советское государство силой и без какой-либо компенсации изымало у крестьян производимые ими продукты, в первую очередь зерно - рожь, пшеницу, овес. В ответ  в России  развернулось широкое вооруженное сопротивление в виде восстаний и мятежей.

       Самыми известными, из которых были Кронштадтское восстание в марте 1921 года и восстание крестьян Тамбовской губернии, вспыхнувшее несколькими месяцами ранее, в августе 1920-го, и начавшееся с разоружения продовольственного отряда, изымавшего у хлеборобов зерно. Вот главные лозунги повстанцев: "Долой продразверстку!", "Даешь свободную торговлю!"

        Причина почему восстали, была очевидна, так как в 1920 году Тамбовщину поразила засуха, и хлеба было собрано всего 12 млн. пудов. Между тем продразвёрстка не была уменьшена, составив 11,5 млн. пудов! Восстание вспыхнуло 19 августа 1920 года, когда сразу в нескольких сёлах – Хитрово и Каменка Тамбовского уезда, Туголуково Борисоглебского уезда – крестьяне отказались сдавать хлеб и при поддержке партизан уничтожили продотряды, местных коммунистов и чекистов.

       Мало того в ноябре 1920 года крестьяне решили объединить свои силы под единым командованием, создав Объединённую партизанскую армию Тамбовского края, которую возглавил Георгиевский кавалер поручик Пётр Токмаков, родом из крестьян села Иноковка Кирсановского уезда.

На фото антоновцы, "зеленые" партизаны

  Объединенная армия края состояла из трёх армий (1-я, 2-я и 3-я повстанческие). Были образованы свои политорганы на основе уцелевших эсеровских организаций и собственная политическая организация – Союз трудового крестьянства.

     Политическая программа восстания строилась на демократической основе под лозунгами свержения большевистской диктатуры, созыва Учредительного собрания, восстановления политических и экономических свобод. Пика восстание достигло к февралю 1921 года, когда численность армий повстанцев и отрядов местной самообороны дошла до 70 тыс. человек. К этому времени повстанцы взяли под контроль практически всю Тамбовскую губернию (в руках большевиков остались только города), парализовали движение по Рязано-Уральской железной дороге, и успешно отбивали попытки карательных войск вторгнуться на территорию восстания, нанося им большие потери.

      20 мая 1921 года главным командованием партизан, гражданской управой и населением окрестных сёл и деревень была провозглашена «Временная демократическая республика Тамбовского партизанского края» с правами до созыва Учредительного собрания.

       Однако вскоре положение дел резко изменилось с окончанием советско-польской войны и разгромом Русской армии Врангеля в Крыму. Это позволило большевикам высвободить и направить против повстанцев основные силы регулярной Красной армии. С февраля 1921 года высшим органом борьбы с тамбовским восстанием стала Полномочная комиссия ВЦИК, которую возглавил Антонов-Овсеенко. 27 апреля 1921 года Политбюро ЦК РКП(б) возложило подавление восстания на Тухачевского, на Тамбовщину также отправили Какурина, Уборевича, Котовского.

     Большевики бросили против восставших своих лучших краскомов. На фото  Григорий Котовский

       От карательных органов были командированы Ягода и Ульрих. Тухачевский получил директиву – ликвидировать тамбовское восстание не позже чем в месячный срок. Командующий войсками Тамбовской губернии Тухачевский и председатель Полномочной комиссии ВЦИК Антонов-Овсеенко установили в Тамбовской губернии оккупационный режим, применяя такие меры, как массовые взятия заложников, смертные казни, заключение в концлагеря, атаки отравляющими боевыми веществами и депортации целых деревень, заподозренных в помощи «бандитам».

      Чтобы показать, какими методами проводилось «умиротворение» Тамбовской губернии, приведем выдержки из приказа № 171 от 11 июня 1921 года, подписанного Антоновым-Овсеенко и Тухачевским:

     «1. Граждан, отказывающихся называть свое имя, расстреливать на месте, без суда.

       2. Селениям, в которых скрывается оружие, властью уполиткомиссии или райполиткомиссии объявлять приговор об изъятии заложников и расстреливать таковых в случае не сдачи оружия.

       3. В случае нахождения спрятанного оружия расстреливать на месте без суда старшего работника в семье.

       4. Семья, в доме которой укрылся бандит, подлежит аресту и высылке из губернии, имущество ее конфискуется, старший работник в этой семье расстреливается без суда.

       5. Семьи, укрывающие членов семьи или имущество бандитов, рассматривать как бандитов, и старшего работника этой семьи расстреливать на месте без суда.

      6. В случае бегства семьи бандита имущество таковой распределять между верными Советской власти крестьянами, а оставленные дома сжигать или разбирать.

      7. Настоящий приказ проводить в жизнь сурово и беспощадно».

     Репрессии обрушивались тотально на всех, от детей до стариков. Особенно широко использовалось взятие заложников (одиночками и целыми семьями), по существу, каравшее мирных, не причастных к восстанию людей. Повсеместно практиковалось уничтожение хозяйств и разрушение домов участников мятежа и их семей. Так, по отчетам политкомиссий, «от 1 июня по 2 июля всего извлечено бандитов – 12301. Заложников взято одиночек – 3430, семей – 913. Конфисковано хозяйств – 157, сожжено или разобрано 85 домов. За последнюю неделю число изъятых бандит – дезертиров возросло до 16 000, семей – до 1500, конфискованных хозяйств – до 500, сожженных и разобранных домов – до 250». В июле 1921г. потребовалось издать специальное распоряжение Тамбовской уполиткомиссии о запрете ареста в качестве заложников детей, беременных женщин и женщин с малолетними детьми. Однако в докладе уполномоченной по улучшению жизни детей при Тамбовском губисполкоме приводятся сведения о количестве детей, содержащихся в концлагерях Тамбовской губернии на 1 августа 1921 г., отдельно до 3-х лет – 397, а до 5-ти лет – 758 детей.

       Это еще более ожесточало повстанцев, которые в качестве ответной меры брали в заложники семьи коммунистов, красноармейцев, советских служащих. На повстанцев, помимо жестоких репрессий, обрушили всю мощь регулярной Красной армии: артиллерию, авиацию и бронетехнику. Летом 1921 года после ожесточённых боёв основные силы повстанцев потерпели поражение. В начале июля руководством восстания был издан приказ, согласно которому боевым отрядам предлагалось разделиться на группы, скрыться в лесах и перейти к партизанским действиям или разойтись по домам. Восстание распалось на ряд мелких изолированных очагов, и повстанцы вернулись к партизанской тактике, которую они использовали до августа 1920 года. Боевые действия на Тамбовщине продолжались до лета 1922 года и постепенно сошли на нет.

       По мнению большинства современных исследователей, подавляющее военное превосходство властей и запредельная жестокость предопределили поражение восстания.

       Страшные времена, ужасные  страницы из истории нашей страны, борьба за хлеб в годы Гражданской войны практически превратилась в ожесточенную борьбу  города против деревни,  это когда в очередной раз сработал принцип любой революции  «отнять и поделить».  

спасибо