fly

Войти Регистрация

Вход в аккаунт

Логин *
Пароль *
Запомнить меня

Создайте аккаунт

Пля, отмеченные звёздочкой (*) являются обязательными.
Имя *
Логин *
Пароль *
повторите пароль *
E-mail *
Повторите e-mail *
Captcha *
1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 Рейтинг 3.57 (7 Голосов)

И. Петров - А вот, кстати, история из соседнего "проекта", тоже по открытым источникам с обеих сторон.
Правда, эта в отличие от предыдущей была воспета советской пропагандой.

"Епифан казался жадным, хитрым, умным, плотоядным, меры в женщинах и в пиве он не знал и не хотел..." (В. Высоцкий)
Из повести И. М. Шатуновского "Закатившаяся звезда" (первая публикация - "Комсомольская правда", сентябрь 1957 г.):
" - О, у вас чистая английская шерсть! Почем брали метр?

Молодой человек слегка смутился:
- Видите ли, я не знаю. Отрез куплен за границей…
Девушка сжала в руках конец материала:
- Такая шерсть стоит у нас примерно триста пятьдесят рублей. Так и запишем, если не возражаете.
Молодой человек не возражал…
На улицу они вышли вместе. Молодой человек был очень словоохотлив. Через пять минут Мильда уже знала, что его зовут Фредисом, что в Риге у него квартира из трех комнат, а сам он работает заготовителем и часто бывает в командировках - в Москве и Ленинграде.
[…]
Фредис бодрился, но было видно, что без денег он чувствует себя прескверно - жить скромно он не привык. Мильда совсем охладела к Фредису, и теперь он появлялся у них дома не столько ради сестры, сколько из-за брата...
Бывший заготовитель стал пить. С «получки» Приедитис покупал пол-литра водки, и они сидели за рюмкой весь вечер. Иногда Фредис оставался ночевать. Тогда Мильда уходила к соседке, а утром принималась стыдить брата.
Приедитис пожимал плечами:
- Это же не мой знакомый, а твой.
Когда Приедитис получил задание из разведцентра подготовить себе замену, то он сразу подумал о Фредисе. Эта кандидатура показалась ему подходящей; к тому же другого выбора попросту не было.
[…]
- Вы что, Фредис, хорошо знаете Петериса Яновича Приедитиса? - спросил «Анди».
- Да, это мой друг, - ответил Фредис.- Когда я лишился работы, Петерис Янович поддержал меня. Кроме него, в Риге у меня нет ни родных, ни друзей.
- А сейчас вы работаете? - осведомился Бромберг.
- Работу по душе я найти пока еще не смог, - уныло заметил Фредис.
- Это плохо. Вам нужно поскорее устраиваться на службу. - «Анди» взглянул на часы.- Ну хорошо, Фредис, я пойду. О месте и времени следующей встречи я вам дам знать дополнительно.
- Ну зачем же нам так скоро расставаться? - простодушно сказал Фредис.-Мы еще не обо всем поговорили. Не так ли, господин Бромберг?
«Анди» сначала показалось, что он ослышался. Откуда этот человек мог знать его настоящую фамилию? Ведь и «Герберту» она была неизвестна. И вдруг «Анди» понял, что произошло что-то страшное. Он сделал шаг назад.
- Ни с места! - приказал Фредис. - Сопротивление бессмысленно. - В руках у Фредиса сверкнула сталь пистолета.
«Анди» увидел, что рядом с ними останавливаются две «победы».
- Спокойнее, господин Бромберг, - произнес Фредис, - машины поданы. Нашу беседу мы продолжим в другом месте. "
Основой для сюжета повести Шатуновского стало реальное задержание сотрудниками госбезопасности засланных в Латвию американских агентов Зариньша и Бромберга. Сотрудники ЦРУ не только перевели повесть Шатуновского на английский язык, но и — что крайне любезно с их стороны — снабдили манускрипт расшифровкой псевдонимов. Таким образом, мы теперь знаем, что под кличкой "Фредис" действовал рижский слесарь Волдис Виксна, действительно завербованный агентом ЦРУ Озолиньшем в 1954 г. и получивший оперативный псевдоним AECOB-1. К несчастью для американцев — подтверждение чему мы теперь находим в другом источнике — Виксна был завербован КГБ четырьмя годами ранее.

И. Петров

 

 

 Первый месяц войны можно охарактеризовать, как пожар в известном заведении во время землетрясения. Одной из причин такого положения дел было незнание обстановки, которое часто или рождало слухи, или было сформировано слухами. При этом сами слухи могли быть совершенно фантастическими, но порой находились десятки очевидцев, которые якобы «это» видели, слышали и т.п. Примером тому является доклад обстановки начштаба 22-й армии генералом Захаровым заместителю командующего Западным фронтом генералу Еременко 6 июля 1941-го. В нем есть вот такой любопытный эпизод, когда Захаров докладывает Еременко следующее:
«Только что мне доложили о том что Америка и Турция объявили войну Германии. Сам я не слышал радио, но десятки людей об том мне докладывают. Дал задание проверить».


 

В январе 1943-го, во время проведения Красной Армией Среднедонской наступательной операции произошел любопытный эпизод, связанный с действиями нашей войсковой разведки. Данная операция достаточно известна под названием «Малый Сатурн». Во время нее советские войска вели наступление на среднем Дону силами Воронежского и Юго-Западного фронтов в декабре 1942-го. В составе последнего в ней принимала участие 1-я гв. армия. 16 декабря ее частям удалось прорвать вражеский фронт и в течение десяти дней наступление развивалось успешно, пока они не встретили серьезное сопротивление противника.

По словам разведотдела 1-й гв. армии:
1

Особенно хлопот доставил такой узел обороны, как аэродром на станции Гармашевка. Попытки вести там разведку с целью выяснения обстановки и выяснения сил противника провалились. Разведподразделения армии несли большие потери из-за своей неопытности и достаточно халатного отношения штабов частей и соединений к ее задачам. Так 28 декабря группа разведчиков 604 сп из 195 сд «без тщательной подготовки, получили задачу: ворваться на ст. Гармашевка и удерживать станцию до подхода стрелкового батальона». Разведчики не уяснили обстановки, плохо знали объект и противника. Все это привело к беде. В ночь на 29 декабря 1942-го разведгруппа сумела ворваться на станции, но обратно не возвратился ни один из 22 человек. Как отмечал разведотдел армии:
«Наблюдение было организованно слабо а потому никто не мог сказать, как погибла группа разведчиков».

После неудачных атак Гармашевки командование армии блокировало гарнизон немецкого аэродрома 604 стрелковым полком, попытавшись взять Чертково и Миллерово. Однако и тут последовала неудача. Гарнизоны всех указанных населенных пунктов были многочисленны и подготовлены к обороне.. В результате, 1-я гв. армия блокировала и их. Немцам пришлось сидеть в окружении почти месяц. Ситуация с тремя «крепкими орешками» разрешилась к 18-19 января 1943. К этому моменту, противник решил выводить осажденные гарнизоны к своим частям. В ночь на 18 января гарнизоны Чертково и Миллерово пошли на прорыв, имея в авангарде группы бронетехники. А вот с гарнизоном Гармашевки все получилось иначе – ведь там был аэродром. В результате, когда 19 (или 20) января 1943-го советские части пошли на штурм Гармашевки, то обнаружили там дырку от бублика.

Правда штаб ЮЗФ описал взятие этой "дырки" так:
2

Однако эта бравурная запись про бой за овладение Гармашевкой не отражает реальные события. Никакого боя там не было, так как биться 604-му полку там было совершенно не с кем.
Вот что писал про осаду и взятие Гармашевки разведотдел 1- гв. армии:
3
Увы, но в Гармашевке немцы оставили нас с носом по причине неудачных и неумелых действий нашей разведки. Обидно, конечно. Но не будем во всем винить разведчиков. Ведь разведподразделения 1-й гв. армии были еще неопытны, так как сформировались лишь в октябре 1942-го и Среднедонская операция стала для них первым боевым опытом. Кроме того, штабы частей и соединений армии в то время часто использовали разведку неправильно. Во время операции разведчиков бросали в бой, как стрелковые подразделения. В результате, их численность существенно сократилась и они не могли эффективно выполнять свои задачи. Как справедливо отметил разведотдел армии:

«Использование разведподразделений, как стрелковых подразделений приводит к излишним потерям ценнейшего кадра.
Потерять разведку значит остаться без глаз и ушей, всего быть битым от незнания противника».

В. Нагирняк


 

 

Подводные лодки типа М — британские дизель-электрические подводные лодки класса подводных мониторов, построенные в 1916—1919 годах. Уникальной особенностью этого типа подлодок являлись орудия калибра 305 миллиметров (12 дюймов) весом в 60 тонн, размещенные в специальной башне впереди боевой рубки. Скорость подлодок: 15 узлов в надводном положении и 10 узлов — в подводном. Время погружения: 30 секунд. Тип М состоял из 4 подлодок: М1, М2, М3 и М4.
Подлодки М-1 — М-4 были построены вместо К-18 — К-21 (последних подлодок серии К), однако они не имеют с турбинными подлодками серии К ничего общего. Причиной появления подлодок серии М стала неэффективность торпедных аппаратов того времени при дальности действия более 900 метров. Поэтому было принято решение оснастить подлодки артиллерией большого калибра.

Проект создания «подводных дредноутов» был представлен 5 августа 1915 года Фишером. Предполагалось, что подлодки типа М будут сближаться с вражескими кораблями в подводном положении, потом всплывать, производить выстрел из заранее заряженного орудия и снова уходить под воду (при этом время нахождения подлодки в надводном положении составляло всего 45 секунд). Орудие подводного монитора являлось моделью Mark IX длиной 40 калибров. Орудие с установкой имело вес в 120 тонн, боезапас — 29 тонн. Зарядка орудия была возможна только в надводном положении и осуществлялась внутри зарядного отсека. В подводном положении ствол орудия запирался специальной герметичной пробкой, управляемой электромотором из зарядного отсека. Угол горизонтального наведения: 15 градусов, угол возвышения — 20 градусов и угол снижения — 5 градусов вниз. Боекомплект — 40 снарядов. В связи с ограничениями Вашингтонского мирного договора с М2 и М3 были сняты пушки.

 


 

«Сражения мировой войны имели и свои великие мгновения. Это знает каждый, кто видел этих властителей окопа с суровыми, решительными лицами, отчаянно храбрых, передвигающихся гибкими и упругими прыжками, с острым и кровожадным взглядом, – героев, не числящихся в списках.

Окопная война – самая кровавая, дикая, жестокая из всех войн, но и у нее были мужи, дожившие до своего часа, – безвестные, но отважные воины. Среди волнующих моментов войны ни один не имеет такой силы, как встреча командиров двух ударных частей между узкими глинобитными стенами окопа. Здесь не может быть ни отступления, ни пощады. Кровь слышна в пронзительном крике прозрения, кошмаром исторгающегося из груди».

21-летний лейтенант Эрнст Юнгер, 73-й пехотный полк, 19-я ганноверская дивизия, битва на Сомме.



На фото обыкновенный солдат вермахта, фот для иллюстрации поста.

«В 6 утра меня внезапно разбудили. Я должен явиться на казнь. Мне придется сыграть палача, а потом могильщика.

Это странное чувство — ты любишь острые ощущения от боя, а тебе приказывают расстрелять беззащитных людей. Их стойкость поразила меня, ведь они даже отказались принять от нас стакан воды.

Пришлось расстрелять 23 человека, в том числе двух женщин.

На тот момент нас было всего шестеро, и нам нужно было найти подходящее место, чтобы застрелить и закопать их. Через несколько минут мы нашли место. Кандидаты на смерть собрались с лопатами, чтобы копать себе могилы. Двое из них плакали.

У остальных определенно невероятное мужество. Что, черт возьми, происходит в их головах в этот момент? Я думаю, что у каждого из них есть небольшая надежда, что ему удастся избежать своей участи.

Странно, меня это совершенно не трогает. Мое сердце бьется чуть быстрее, когда я невольно вспоминаю чувства и мысли, которые у меня были в тот момент».

Феликс Ландау, член айнзацкоманды, Дрогобыч, июль 1941 года.


«После короткого боя наш батальон выбил британцев из деревни. Мы были заняты укреплением позиций на подступах к поселку, поскольку была вероятность скорого контрнаступления противника.

На южном направлении в это время по нашим позициям продолжал работать снайпер, скорее всего один единственный.
Огонь велся настолько упорно, что я направил целую группу для его подавления.

Вскоре солдаты вернулись с пленным британцем. Он был тяжело ранен и истекал кровью. Подумать только, один раненый солдат все это время отчаянно сражался с целым батальоном.

Я подошел к нему, лежащему в тени возле дерева. Он был совсем молод, лет 18-ти. Наш врач, осмотрев его сказал мне, что пуля прошила ему живот, и шансов выжить у него нет.

Я спросил у британца на своем ломаном английском: "Где твои мать и отец?". Он сказал всего лишь слово "Англия", и, когда я спросил: "Больно?" Он снова сказал слово: "Нет". Должно быть ему было очень больно, так как пуля разорвала ему кишечник.

Присмотревшись к нему, я увидел как из его глаз потекли слезы. Я понял, что он со страшной сило терпел боль. Будучи при смерти он вел себя действительно достойно. Он изо всех сил пытался показать гордость Британской империи, пока его жизнь подходила к концу.

Внутри я плакал и держал его за руку. Я никогда не забуду последние минуты жизни этого молодого английского солдата. В то время я действительно открыл источник силы Британской империи».

Майор Мисао Сато, 2-й батальон 215-го пехотного полка 33-й дивизии. Императорская армия Японии.


 

p.s. Орден хрена лысого

Нашего комдива – контр-адмирала Артамонова – звали или Артемоном, или «генералом Кешей». И все из-за того, что при приеме задач от экипажей он вел себя в центральном посту по-генеральски: то есть как вахлак, то есть – лез во все дыры.
Он обожал отдавать команды, брать управление кораблем на себя и вмешиваться в дела штурманов, радистов, гидроакустиков, рулевых и трюмных.
Причем энергии у него было столько, что он успевал навредить всем одновременно.
А как данная ситуация трактуется нашим любимым Корабельным Уставом? Она трактуется так: «Не в свое – не лезь!»
Но тактично напомнить об этом адмиралу, то есть сказать во всеуслышанье: «Куды ж вы лезете?», ни у кого язык не поворачивался.
Вышли мы однажды в море на сдачу задачи с нашим «генералом», и была у нас не жизнь, а дикий ужас. Когда Кеша в очередной раз полез к нашему боцману, у нас произошла заклинка вертикального руля, и наш обалдевший от всех этих издевательств подводный атомоход, пребывавший в надводном положении, принялся выписывать по воде концентрические окружности, немало удивляя уворачивавшиеся от него рыбацкие сейнеры и наблюдавшую за нашим безобразием развед-шху-ну «Марианна».
Потом Кеша что-то гаркнул трюмным, и они тут же обнулили штурману лаг.
И вот, когда на виду у всего мирового сообщества у нас обнулился лаг, в центральном появился наш штурман, милейший Кудинов Александр Александрович, лучший специалист, с отобранным за строптивость званием – «последователь лучшего специалиста военных лет».
У Александра Александровича была кличка «Давным-давно». Знаете гусарскую песню «Давным-давно, давным-давно, давн-ны-ым… давно»? Так вот, наш Александр Александрович, кратко – Ал Алыч, был трижды «давным-давно»: давным-давно – капитаном третьего ранга, давным-давно – лысым и давным-давно – командиром штурманской боевой части, а с гусарами его роднила привычка в состоянии «вне себя» хватать что попало и кидать в кого попало, но так как подчиненные не могли его вывести из себя, а начальство могло, то кидался он исключительно в начальство.
Это было настолько уникально, что начальство сразу как-то даже не соображало, что в него запустили, допустим, в торец предметом, а соображало только через несколько суток, когда Ал Алыч был уже далеко.
На этот раз он не нашел чем запустить, но зато он нашел что сказать:
– Какой… (и далее он сказал ровно двадцать семь слов, которые заканчиваются на «ак». Какие это слова? Ну, например: лошак, колпак, конак…)
– Какой… – Ал Алыч позволил себе повториться, – мудак обнулил мне лаг?!
У всего центрального на лицах сделалось выражение «проглотила Маша мячик», после чего все в центральном стали вспоминать, что они еще не сделали по суточному плану.
Генерал Кеша побагровел, вскочил и заорал:
– Штурман! Вы что, рехнулись, что ли? Что вы себе позволяете? Да я вас…
Не в силах выразить теснивших грудь чувств, комдив влетел в штурманскую, увлекая за собой штурмана.
Дверь штурманской с треском закрылась, и из-за нее тут же послышался визг, писк, топот ног, вой крокодила и звон разбиваемой посуды.
Пока в штурманской крушили благородный хрусталь и жрали человечину, в центральном чутко прислушивались – кто кого.
Корабль в это время плыл куда-то сам.
Наконец, дверь штурманской распахнулась настежь. Из нее с глазами надетого на кол филина выпорхнул комдив. Пока он летел до командирского кресла, у него с головы слетел редкий начес, образованный мученически уложенной прядью метровых волос, которые росли у комдива только в одном месте на голове – у левого уха.
Начес развалился, и волосы полетели вслед за комдивом по воздуху, как хвост дикой кобылицы.
Комдив домчался и в одно касание рухнул в кресло, обиженно скрипнув. Волосы, успокоившись, свисли от левого уха до пола.
Штурман высунулся в дверь и заорал ему напоследок:
– Лы-ссс-ы-й Хрен!
На что комдив отреагировал тут же и так же лапидарно:
– От лысого слышу!
Кеша-генерал долго переживал этот случай. Но надо сказать, что, несмотря на внешность охамевшего крестьянина-середняка, он не был лишен благородства. Когда Кудинова представили к ордену и документы оказались на столе у комдива, то сначала он завозился, закряхтел, сделал вид, будто тужится вспомнить, кто это такой – Кудинов, потом будто вспомнил:
– Да, да… неплохой специалист… неплохой… – и подписал, старательно выводя свою загогулину.
Но орден штурману так и не дали. Этот орден даже до флота не дошел, его где-то наверху свистнули.
Так и остался наш штурман без ордена. И вот тогда-то в утешение, вместо ордена, комдив и снял с него ранее наложенное взыскание, то самое – «за хамское поведение со старшим по званию», а вся эта история получила у нас название: «награждение орденом Хрена Лысого».


Комментарии   

+2 # Ким 2020-10-21 11:20
Да, для этой истории, «награждение орденом Хрена Лысого», действительно заслуженная и даже боевая награда.
+1 # Quatro 2021-06-03 06:36
...Внутри я плакал и держал его за руку. Я никогда не забуду последние минуты жизни этого молодого английского солдата. В то время я действительно открыл источник силы Британской империи»...

Отсутствие Уважения к даже поверженному противнику не удивляет только в большинстве воспоминаний советских солдат.

Комментарии могут оставлять, только зарегистрированные пользователи.