fly

Войти Регистрация

Вход в аккаунт

Логин *
Пароль *
Запомнить меня

Создайте аккаунт

Пля, отмеченные звёздочкой (*) являются обязательными.
Имя *
Логин *
Пароль *
повторите пароль *
E-mail *
Повторите e-mail *
Captcha *
Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
26 27 28 29 1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30 31
1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 Рейтинг 5.00 (6 Голосов)

Наступил июль, а на всем огромном советско-германском фронте по-прежнему продолжалось затишье. Сводки Совинформбюро неизменно гласили: «На фронте ничего существенного не произошло». Но это было предгрозовое затишье. Советская разведка пристально следила за действиями врага, особенно за перемещением его танковых соединений. На основе тщательного анализа обстановки и последних данных разведки, поступающих из различных источников, Ставка ВГК пришла к выводу, что наступление противника может начаться 3—6 июля, и своевременно предупредила об этом командующих фронтами. В ночь на 5 июля удалось установить точное время перехода немецко-фашистских войск в наступление – 3 часа утра 5 июля.

Оценив сложившуюся обстановку, командующие Центральным и Воронежским фронтами решили провести заранее спланированную артиллерийскую контрподготовку по районам сосредоточения ударных группировок врага. Нужно было мощным и внезапным огневым ударом нанести противнику максимальный урон еще до того, как он перейдет в наступление, и тем самым ослабить силу его первоначального натиска. «Перед нами встал вопрос: верить показаниям пленных или нет? Необходимо было немедленно принять решение на проведение предусмотренной планом артиллерийской контрподготовки, так как времени на запрос ставки и получения ответа не было. И оно было принято. Командующий артиллерией фронта получил приказ обрушиться на противника всей мощью запланированных для этой цели огневых средств».

Центральный фронт. 5 июля 1943 года. Контрразведка

В 2 часа 20 минут 5 июля предрассветную тишину короткой летней ночи на Центральном фронте разорвал громовой залп многих сотен советских орудий. На застывшие в тревожном ожидании немецкие дивизии обрушился смертоносный шквал артиллерийского огня. Находившийся в исходном положении противник в считанные минуты понес большие потери в людях и технике и был вынужден отложить переход в наступление на 2,5 часа. Достичь внезапности врагу не удалось. Артиллерийская контрподготовка проводилась и на Воронежском фронте. Там наступление противника задержалось на 3 часа. Впервые за годы войны артиллерийская контрподготовка, проведенная накануне генерального наступления противника, имела реальный результат. Немецко-фашистские войска понесли большой урон в живой силе и боевой технике, огонь их артиллерии был дезорганизован, управление войсками нарушено. Верховное командование вермахта 6 июля с горечью констатировало: «Противнику стал известен срок начала наступления, поэтому выпал элемент оперативной внезапности».

В 5 часов 30 минут, приведя свои войска в порядок, орловская группировка противника после мощной артподготовки перешла в наступление. Под прикрытием сильного артиллерийского огня и при поддержке множества самолетов к переднему краю нашей обороны устремилась лавина вражеских танков. За ними следовала пехота. Главный удар наносился на Ольховатку, вспомогательный — на Малоархангельск и Гнилец. Немецко-фашистские войска атаковали на 45-километровом фронте всю полосу обороны 13-й армии (генерал-лейтенант Н. П. Пухов) и примыкавшие к ней фланги 48-й (генерал-лейтенант П. Л. Романенко) и 70-й (генерал-лейтенант И. В. Галанин). В атаке участвовали 9 дивизий, в том числе 2 танковые, а также все дивизионы штурмовых орудий (280 единиц) и отдельный батальон тяжелых танков. Главный удар противник нанес на ольховатском направлении крупными силами пехоты при поддержке 500 танков и штурмовых орудий. Их действия сопровождались массированными ударами авиации. Развернулось ожесточенное сражение. Враг не сомневался в успехе. По его расчетам, новейшая боевая техника должна была сокрушить советскую оборону.

Наши войска встретили удар врага с исключительной стойкостью, хотя были моменты, когда над полем боя одновременно находилось до 400 вражеских самолетов. Советские воины стояли насмерть. Первая атака противника была отражена благодаря высокой плотности огня, особенно противотанкового, в сочетании с системой заграждений. Большие потери противник понес на минных полях. Только в первый день сражения на них подорвалось до 100 немецких танков и штурмовых орудий. Наши стрелковые подразделения отсекали немецкую пехоту от танков и уничтожали ее всеми видами огня, а прорвавшихся в траншеи и ходы сообщения гитлеровцев истребляли в рукопашном бою. Чтобы прорвать передний край главной полосы обороны Красной Армии, противник с 7 часов 30 минут повторно провел 60-минутную артиллерийскую подготовку. Только после этого немецким танкам удалось на ряде участков вклиниться в оборону частей первого эшелона. Надо сказать, что действия противника характеризовались высокой согласованностью и интенсивностью применения огня всех средств. Так, группы из 10—15 тяжелых танков, находясь вне досягаемости наших противотанковых орудий и танков, вели ураганный огонь по траншеям пехоты и позициям артиллерии. Под их прикрытием атаковали средние и легкие танки, за которыми следовала пехота на бронетранспортерах. Атаки противника велись при мощной поддержке авиации. Бомбардировщики группами по 50—60 самолетов почти непрерывно бомбили оборонявшихся, а наши истребители действовали довольно распыленно. Лишь спустя 3 часа командующий 16-й воздушной армией генерал-лейтенант авиации С. И. Руденко по приказу командующего войсками фронта принял меры к сосредоточению основных сил истребительной авиации армии для борьбы с вражескими бомбардировщиками. Вскоре в воздух поднялись до 200 советских истребителей. Интенсивность вражеских ударов с воздуха резко пошла на убыль.

Бои на земле становились все ожесточеннее. На ольховатском направлении части 81-й стрелковой дивизии (генерал-майор А. Б. Баринов) и 15-й стрелковой дивизии (полковник В. Н. Джанджгава) героически обороняли занимаемые позиции. Здесь, в отличие от Сталинградской битвы, где в основном пехота принимала на себя танковые удары врага, подлинными героями боев стали артиллеристы. В первый день сражения особенно отличилась батарея 276-го гвардейского артиллерийского полка, которой командовал лейтенант С. И. Подгайнов. Умело управляя огнем батареи со своего наблюдательного пункта, он подбил 6 танков. Когда же противник окружил его на наблюдательном пункте, отважный офицер вызвал артиллерийский огонь на себя, а затем с группой бойцов прорвал кольцо окружения, лично уничтожив 17 немецких автоматчиков и офицера. 4-я батарея 540-го артиллерийского полка на поныревском направлении отразила атаку 23 немецких танков, уничтожив 15 из них. В 5-й батарее того же полка орудие сержанта А. Д. Сапунова уничтожило 7 вражеских танков. Когда в живых остался только один командир орудия и кончились снаряды, началась новая танковая атака противника. Сапунов подготовил противотанковые гранаты, намереваясь стоять до конца, но был сражен пулеметной очередью. Посмертно доблестный артиллерист был удостоен звания Героя Советского Союза. В тот первый день битвы на Курской дуге, вошедшей в историю под названием «огненная дуга», героически сражались, отражая всесокрушающий удар врага, воины всех родов войск.

Значительный урон вражеским танкам нанесла штурмовая авиация, применявшая новые бомбы с кумулятивными зарядами. Они пробивали броню всех немецких танков, в том числе и «тигров». Наибольший успех выпал на долю командира эскадрильи 58-го гвардейского штурмового авиационного полка майора В. М. Голубева. Возглавляемая им шестерка Ил-2 буквально за 20 минут уничтожила на поле боя 18 вражеских танков. Отважный летчик-штурмовик был награжден второй Золотой Звездой Героя Советского Союза.

Но танки и пехота противника, несмотря на большие потери, продолжали упорно продвигаться вперед. Враг шел напролом, не считаясь с потерями. У него была одна цель – во что бы то ни стало сломить сопротивление советских войск, прорвать их оборону и выполнить приказ своего фюрера. Чтобы задержать врага, генерал Пухов усилил 81-ю стрелковую дивизию танковым полком, затем танковой бригадой и самоходно-артиллерийским полком. В полосу 15-й стрелковой дивизии были выдвинуты 2 армейских подвижных отряда заграждений. Командующий войсками фронта перебросил на ольховатское направление стрелковый корпус, истребительно-противотанковую и минометную бригады из своего резерва. И все же полностью сдержать яростный натиск врага нашим войскам не удалось. После пятой массированной атаки немцы ворвались на передний край обороны 13-й армии, на одном из участков продвинулись на глубину 6—8 км и на 15-километровом фронте вышли ко второй полосе обороны. Несколько подразделений 15-й и 81-й стрелковых дивизий оказались в окружении. Решительными контратаками танков во взаимодействии со стрелковыми частями и артиллерией дальнейшее продвижение врага к исходу дня 5 июля было приостановлено. Большую поддержку наземным войскам в этот день оказала авиация 16-й воздушной армии. Ее летчики в течение дня произвели 1232 самолето-вылета, провели 76 воздушных боев и сбили 106 вражеских самолетов.

Вечером 5 июля командующий Центральным фронтом, установив направление главного удара противника, принял решение с утра следующего дня силами 2 танковых и стрелкового корпусов нанести контрудар по основной группировке врага и восстановить положение на левом фланге 13-й армии. Рано утром 6 июля соединения 13-й армии, 2-й танковой армии (генерал-лейтенант А. Г. Родин) и 19-й танковый корпус (генерал-майор И. Д. Васильев) при поддержке авиации нанесли контрудар по главной группировке 9-й немецкой армии. Ожесточенность борьбы достигла своего апогея. Обе стороны сражались с необыкновенным упорством. Хотя разгромить противника войскам Центрального фронта в результате контрудара не удалось, но они задержали его на главной полосе обороны еще на целые сутки. Были деблокированы подразделения 15-й и 81-й стрелковых дивизий, сражавшиеся в окружении. Таким образом, попытка противника сломить сопротивление советских войск на Ольховатском направлении оказалась безуспешной. Его продвижение за 2 дня жесточайших боев составило всего 6—10 км. За этот довольно призрачный успех враг заплатил слишком дорогую цену. В боях 5—6 июля немецко-фашистские войска, наступавшие на ольховатском направлении, потеряли до 25 тыс. человек, около 200 танков и штурмовых орудий, свыше 200 самолетов и много другой боевой техники.

Не добившись успеха под Ольховаткой, гитлеровское командование перенесло направление главного удара на Поныри. Две пехотные дивизии немцев, поддержанные 170 танками, артиллерией и авиацией, на рассвете 7 июля атаковали 81-ю стрелковую дивизию и прорвали ее оборону. Однако ворваться во вторую полосу обороны на плечах отходившей дивизии им не удалось. Поддержанные мощным огнем артиллерии части 81-й стрелковой дивизии сумели удержаться перед Понырями.

В районе Понырей был оборудован один из самых мощных наших узлов сопротивления. С фронта его защищали минные поля. Подступы к переднему краю прикрывались проволочными, в том числе и электрофицированными, заграждениями.

На танкоопасных направлениях были установлены надолбы. В противотанковых опорных пунктах кроме артиллерии в специальных окопах находились танки. Многие огневые точки имели бронированные или бетонные колпаки. Здесь занимала оборону 307-я стрелковая дивизия (генерал-майор М. А. Еншин), усиленная армейским подвижным отрядом заграждений. Противник пытался ворваться в Поныри еще 6 июля, но 3 его атаки были отражены советскими войсками. Утром 7 июля 2 пехотные и танковая немецкие дивизии после 60-минутной артиллерийской подготовки вновь повели наступление на Поныри. Но советское командование, разгадав замысел врага, быстро сосредоточило на этом направлении крупные силы артиллерии – 5-ю артиллерийскую дивизию прорыва, 13-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую и 11-ю минометную бригады, а также 22-ю бригаду гвардейских минометов. Никогда еще до этого в ходе войны ни одна стрелковая дивизия в оборонительном бою не прикрывалась таким мощным артиллерийским щитом, какой был создан для 307-й дивизии под Понырями.

Перешедший в наступление противник был встречен массированным артиллерийско-минометным огнем, сработали приведенные в действие управляемые минные поля и фугасы. Буквально в считанные минуты враг потерял 22 танка. Пять раз он устремлялся с атаку и каждый раз отходил, неся большие потери. Наши артиллеристы, подпуская вражеские танки на близкое расстояние, расстреливали их почти в упор. Проявление исключительной стойкости и героизма советскими воинами в бою под Понырями было массовым. Они сражались не щадя своей крови, ни самой жизни. Одним из таких героев был старшина 540-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка К. С. Седов, посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза. Орудийный расчет, которым он командовал, в ходе боя подбил 4 тяжелых немецких танка. Расчет полностью погиб вместе со своей пушкой от прямого попадания вражеского снаряда.

К. С. Седов в честь кого названа улица Седова в Запорожье

К. С. Седов

Кстати в г. Запорожье (Украина), названа одна из улиц в честь Седова.

Около 10 часов утра 7 июля, введя в бой свежие силы, противник все же прорвался на северо-восточную окраину Понырей, но контратакой второго эшелона 307-й дивизии был отброшен в исходное положение. Прорыв врага удалось ликвидировать. Но уже через час 4 немецкие дивизии вновь атаковали защитников Понырей, вплотную подойдя к железнодорожной станции. Изнуренная непрерывными многочасовыми боями 307-я стрелковая дивизия под натиском многократно превосходящих сил противника отошла в южную часть Понырей. На следующий день, перегруппировав силы и получив подкрепления, 307-я дивизия контратаковала противника и выбила его из Понырей. Таким образом, прорвать оборону 13-й армии в районе Понырей немецко-фашистским войскам не удалось. Но враг был еще силен и не утратил своих наступательных возможностей. 8—9 июля он, введя в сражение новые силы, продолжал атаки в направлениях Ольховатки и Понырей. 9 июля гитлеровцы предприняли последнюю попытку прорваться вдоль железной дороги. Введенная ими в сражение танковая дивизия достигла южной части Понырей, однако вскоре в результате контратаки танковых бригад и второго эшелона 307-й дивизии была отброшена в исходное положение.

Одновременно с боевыми действиями в районе Понырей ожесточенные бои продолжались во всей полосе обороны 13-й армии. Противник упорно искал слабые места в ее обороне, но везде получал жестокий отпор. Оборона советских войск оставалась непоколебимой. Беспредельное мужество проявил личный состав 3-й истребительной бригады, возглавляемой полковником В. Н. Рукосуевым. Эта бригада преградила путь врагу северо-западнее Ольховатки. Утром 8 июля бригаду атаковало до 300 немецких танков с мотопехотой. Но стойкость и преданность советских воинов своему долгу оказались сильнее бронированной армады врага. В многочасовом жестоком бою подразделения бригады уничтожили несколько десятков фашистских танков и удержали занимаемый рубеж. Большая часть бригады пала на поле боя, но не отступила ни на шаг с занимаемых позиций. Позднее на братской могиле павших воинов, на том самом месте, где они мужественно защищали родную землю, был воздвигнут памятник. На гранитном постаменте, который венчает одна из пушек доблестной бригады, высечены имена героев, свято исполнивших свой солдатский долг.

Напряженность боев нарастала с каждым днем. Командующий 9-й немецкой армией генерал Модель ввел в сражение почти все свои силы – 13 пехотных и 8 танковых дивизий. 10 июля он наносит удар в стык 13-й и 70-й армий. Особенно ожесточенная борьба развернулась в районе Самодуровки. Оборонявшиеся здесь стрелковые и артиллерийские части отражали за день по 13—16 атак врага. Но советские воины выстояли, проявив непревзойденное мужество и массовый героизм. Несмотря на всю мощь нанесенного удара, противнику не удалось прорвать нашу оборону. Ценой огромных потерь он продвинулся еще на 3—4 км. Но это был его последний успех. В бесплодных атаках были обескровлены лучшие дивизии 9-й армии, потеряно огромное количество боевой техники и вооружения. В резерве у Моделя оставалась только одна моторизованная дивизия. Стало совершенно очевидно, что дальнейшие попытки продолжать наступление не дадут никакого результата. Немецко-фашистское командование пришло к выводу, что план окружения советских войск в районе Курска осуществить невозможно, однако решило продолжать наступление, чтобы вынудить советское командование израсходовать все свои резервы. С этой целью Модель готовил новый удар. Но начавшееся 12 июля наступление войск Западного и Брянского фронтов спутало планы врага. Вместо продолжения наступления Модель вынужден был принять решение на переход 9-й армии к обороне. На этом наступление немецко-фашистских войск на северном фасе Курского выступа закончилось. За 8 дней отчаянных усилий им удалось лишь вклиниться в оборону Центрального фронта на участке шириной 10 км. Наибольшая глубина их продвижения не превышала 10—12 км. Войска Центрального фронта в тяжелых оборонительных боях обескровили мощную ударную группировку противника и сорвали ее наступление. Потеряв 42 тыс. солдат и офицеров, до 500 танков и штурмовых орудий, противник не решил ни одной из поставленных задач и в конечном итоге вынужден был прекратить наступление и перейти к обороне.

Смотрим ниже квадрата юго-западнее. Главный удар немцы наносят именно в район Самодуровки.
Исключительно напряженный характер носила борьба и на южном фасе Курского выступа – в полосе Воронежского фронта. Здесь еще 4 июля, во второй половине дня, передовые отряды 4-й немецкой танковой армии после 10-минутного огневого налета артиллерии и ударов авиации перешли в наступление и завязали бои с боевым охранением 71, 67 и 52-й гвардейских стрелковых дивизий 6-й гвардейской армии. Сбив после упорных боев боевое охранение этих дивизий с занимаемых позиций, противник на исходе дня вышел к переднему краю обороны армии. Стало очевидным, что ночью или на рассвете 5 июля враг начнет генеральное наступление. Разведка установила, что основные силы противостоящей группировки противника сосредоточены против 6-й гвардейской армии (генерал-лейтенант И. М. Чистяков), оборонявшейся на Обояньском направлении. В состав этой ударной группировки 4-й немецкой танковой армии входили 2 танковые, 4 моторизованные, 2 пехотные дивизии, 2 отдельных батальона тяжелых танков и дивизион штурмовых орудий. Против 7-й гвардейской армии (генерал-лейтенант М. С. Шумилов) на корочанском направлении были развернуты 3 танковые и 3 пехотные дивизии оперативной группы «Кемпф».

Оценив сложившуюся обстановку, командующий Воронежским фронтом генерал Ватутин принял решение о проведении артиллерийской контрподготовки, в результате которой противнику был нанесен значительный урон. Его наступление было задержано на 3 часа. Одновременно 2-я (генерал-лейтенант авиации С. А. Красовский) и 17-я (генерал-лейтенант авиации В. А. Судец) воздушные армии нанесли удар по 8 вражеским аэродромам и уничтожили до 60 самолетов.

В 6 часов утра 5 июля после артиллерийской подготовки и массированных налетов авиации немецко-фашистские войска перешли в наступление. Главный удар они наносили на участке шириной около 30 км силами 4-й танковой армии (генерал-полковник Г. Гот) в общем направлении на Обоянь. Второй удар — на Корочу наносила оперативная группа «Кемпф» (генерал танковых войск В. Кемпф).

Хотя сила первоначального удара противника на обояньском направлении была несколько ослаблена в результате артиллерийской контрподготовки, однако он был все же довольно мощным. Стремясь как можно быстрее достигнуть намеченных целей, немецко-фашистское командование ввело в сражение сразу 14 дивизий (в том числе 5 танковых и 4 моторизованные). В первый же день в боях приняло участие до 700 вражеских танков. С величайшей стойкостью оборонялись советские воины, проявляя массовый героизм и отвагу. Артиллеристы уничтожали танки противника огнем прямой наводкой, пехотинцы забрасывали их противотанковыми грантами и бутылками с зажигательной смесью, многие танки подрывались на минах (в первые же часы сражения в полосах 6-й и 7-й гвардейских армий на минах подорвались около 70 немецких танков и штурмовых орудий). Умело действовали роты фугасных огнеметов, уничтожившие 11 танков и 4 штурмовых орудия, а также специально обученные собаки—истребители танков, подорвавшие 12 танков. Но основным средством борьбы была артиллерия. Активную поддержку наземным войскам оказывала авиация. На сравнительно ограниченном пространстве в воздухе с обеих сторон одновременно действовало более 2 тыс. самолетов, а в воздушных боях нередко сразу участвовало по 100—150 самолетов. При этом основные усилия бомбардировочной и штурмовой авиации 2-й и 17-й воздушных армий направлялись прежде всего на уничтожение танков противника.

Накал боев нарастал с каждым часом. Целые батальоны и полки сражались до последнего. 3-й батальон 228-го стрелкового полка 78-й гвардейской стрелковой дивизии, оборонявшийся в районе Дорогобужино, ранним утром 5 июля был атакован противником сначала с флангов, а затем с фронта. Фронтальная атака через реку Северский Донец была отбита 8-й стрелковой ротой старшего лейтенанта Б. Н. Калмыкова. Потеряв 6 танков, противник, имея более 40 танков, попытался обойти батальон с юга. Одновременно он нанес удар с севера. Стрелковые роты старшего лейтенанта М. П. Погребняка и лейтенанта М. П. Знобина, а также бронебойщика 2-й роты 4-го гвардейского батальона противотанковых ружей, несмотря на большое огневое превосходство противника и потери, удержали свои позиции и только по приказу командира полка вместе с остальными подразделениями батальона организованно отошли на вторую позицию – за насыпь железной дороги. Тут наступавшего противника внезапным огнем встретили артиллеристы старшего лейтенанта Д. О. Гришина. 5 вражеских танков были сразу же подбиты, другие отступили. Но спустя некоторое время немцы возобновили атаки. На этот раз тяжелее всего пришлось 8-й стрелковой роте. От разрыва снаряда погиб ее командир. Командование принял лейтенант В. В. Ксенофонтов. Рота отразила атаку до 15 немецких танков и роты пехоты. Спустя час враг атаковал правофланговую 7-ю стрелковую роту. Погибли ее командир и 2 командира взвода, а во время контратаки и командир батальона капитан П. Н. Ястребов. К 18 часам враг окружил остатки батальона. Погибли или получили ранения 14 офицеров. Противник был задержан на целых 8 часов.

Определив, что противник наносит главный удар на Обоянь, командующий войсками Воронежского фронта в первый же день немецкого наступления принял меры по усилению обороны, выдвинув передовые бригады 1-й танковой армии (генерал-лейтенант М. Е. Катуков) к главной полосе. Несмотря на огромную мощь вражеского удара, войска 6-й гвардейской армии во взаимодействии с введенными в сражение 2-м и 5-м гвардейскими танковыми корпусами и частью сил 1-й танковой армии в ходе ожесточенных боев к исходу дня 6 июля приостановили наступление противника. Лишь на отдельных участках немцам удалось прорвать главную полосу нашей обороны. Двухдневное сражение на обоянском и корочанском направлениях не принесло врагу ожидаемого успеха. Хотя ему и удалось продвинуться на 10—18 км, но при этом он понес тяжелые потери и был остановлен на второй полосе обороны. В этих боях советские бойцы вновь проявили стойкость.

6 июля основной удар ударной танковой группировки врага приняла на себя 1-я танковая армия. Развернулось крупное танковое сражение. В районе деревни Яковлево 1-я гвардейская танковая бригада (полковник В. М. Горелов) и 51-я гвардейская стрелковая дивизия (генерал-майор Н. Т. Таварткиладзе) подверглись атаке моторизованной дивизии СС «Адольф Гитлер». Советские гвардейцы стояли насмерть, но не отступили ни на шаг. Так, танковая рота капитана В. А. Бочковского вступила в бой с 70 танками противника. Экипаж тридцатьчетверки 18-летнего лейтенанта В. С. Шаландина за 10 часов боя поразил 2 «тигра» и несколько средних танков противника, но к вечеру танк Т-34 тоже был поражен вражеским снарядом и загорелся. Стрелок-радист и наводчик орудия погибли, тяжело раненный механик-водитель с большим трудом покинул горящумашину. Немецкие танки продолжали наседать. И тогда тоже раненный командир танка решил пойти на таран вражеского «тигра». Замысел удался, но сам доблестный танкист погиб. Боевые товарищи захоронили обугленное тело лейтенанта на высоте у деревни Яковлево с воинскими почестями. И таких примеров героизма советских воинов, до конца верных своему воинскому долгу, в те грозные дни было немало.

Ожесточенное сражение развернулось и в воздухе. Летчики 2-й воздушной армии совершили 6 июля около 1 тыс. самолето-вылетов и в 64 воздушных боях сбили до 100 немецких самолетов. В ходе напряженных боев в небе под Курском советская авиация завоевала господство в воздухе. Многие наши воздушные бойцы проявили при этом беспримерную доблесть и мужество, в их числе младший лейтенант И. Н. Кожедуб (впоследствии трижды Герой Советского Союза и маршал авиации) и гвардии лейтенант А. К. Горовец – единственный в мире летчик, уничтоживший в одном бою 9 самолетов противника. Посмертно А. К .Горовец удостоен звания Героя Советского Союза. Летчик 8-й гвардейской истребительной авиационной дивизии А. К. Горовец на истребителе Ла-5 бесстрашно атаковал 20 вражеских бомбардировщиков и сбил 9 из них, но и сам погиб в том бою. В битве под Курском открыл свой боевой счет и прославленный советский ас И. Н. Кожедуб. 6 июля он сбил немецкий бомбардировщик Ю-87, на следующий день – еще один, 8 июля уничтожил 2 истребителя Ме-109. Старший лейтенант А. П. Маресьев, который добился от командования разрешения летать, несмотря на ампутацию ступней обеих ног, сбил в боях на «Огненной дуге» 3 вражеских самолета.

А. П. Маресьев

А. К. Горовец
В последующие дни, введя в сражение резерв, немецко-фашистское командование стремилось любой ценой выполнить приказ фюрера и прорваться к Курску. Но советские войска стояли непоколебимо, героически отстаивая каждую пядь родной земли. Встретив стойкое сопротивление 6-го танкового (генерал-майор А. Л. Гетман) и 3-го механизированного (генерал-майор С. М. Кривошеин) корпусов 1-й танковой армии, 48-й немецкий танковый корпус генерала танковых войск О. фон Кнобельсдорфа во второй половине дня 6 июля повернул на северо-восток в направлении Лучки, где занимал оборону 5-й гвардейской танковый корпус (генерал-лейтенант А. Г. Кравченко) со 156-м стрелковым полком. Весь день и часть ночи на 7 июля здесь не прекращались упорные бои. Потеряв 95 танков и несколько штурмовых орудий «фердинанд», противник на исходе дня все же захватил Лучки, а частью сил охватил левый фланг 1-й танковой армии. Таким образом, за 2 дня наступления противник продвинулся на главном (обоянском) направлении на 10—18 км, прорвав на узком участке фронта вторую полосу обороны 6-й гвардейской армии. На корочанском направлении 3-й немецкий танковый корпус оперативной группы «Кемпф» на 3-километровом участке фронта вышел ко второй полосе обороны 7-й гвардейской армии.

В ночь на 7 июля Н. Ф. Ватутин принял решение нанести фронтовой контрудар двумя ударными группировками под основание вражеского клина с целью его окружения и уничтожения. Но последовало личное указание Верховного Главнокомандующего, потребовавшего от командующего Воронежским фронтом продолжать изматывать противника в оборонительных боях до тех пор, пока не начнутся активные действия на Западном, Брянском и других фронтах. Одновременно Верховный отдал распоряжение об усилении Воронежского фронта 2-м танковым корпусом и выдвижении в его полосу 5-й гвардейской танковой армии Степного фронта. Командующему этой армией генерал-лейтенанту П. А. Ротмистрову был отдан приказ выдвинуться к реке Оскол и не допустить более глубокого прорыва врага.

Тем временем 4-я немецкая танковая армия уже прорвала вторую полосу обороны 6-й гвардейской армии, и ее 2-й танковый корпус СС (обер-группенфюрер П. Хауссер) стальным клином приближался к третьей (армейской) полосе. Утром 9 июля ударная группировка противника, насчитывавшая несколько сотен танков, при массированной поддержке авиации возобновила наступление на 10-километровом участке и к исходу дня прорвалась к третьей полосе. На корочанском направлении противник завязал бои за вторую полосу обороны. В этот день героический подвиг в бою под Крутым Логом совершили бойцы и командиры одного из батальонов 73-й гвардейской стрелковой дивизии (7-й гвардейской армии) под командованием капитана А. А. Бельгина. 9 июля гвардейцы мужественно встретили удар врага, имевшего подавляющее превосходство в силах. Невиданный по ожесточению бой длился 12 часов, 11 яростных атак врага отбили гвардейцы, подбив 14 танков и уничтожив до 600 гитлеровцев. Батальон потерял две трети своего состава, но врага не пропустил. За этот легендарный бой весь личный состав 3-го батальона 214-го стрелкового полка был награжден орденами и медалями, а капитан А. А. Бельгин (посмертно) и И. В. Ильясов, а также сержант С. П. Зорин удостоены звания Героя Советского Союза.

10 июля Гитлер приказал командующему группой армий «Юг» фельдмаршалу Манштейну добиться решительного перелома в ходе битвы. Упорное сопротивление советских войск на обоянском направлении вынудило немецко-фашистское командование изменить направление главного удара и теперь наступать на Курск окружным путем – через Прохоровку. Но советское командование внимательно следило за действиями противника. Чтобы не допустить прорыва врага на северо-восток, в район боевых действий была выдвинута 69-я армия (генерал-лейтенант В. Д. Крюченкин), а затем 35-й гвардейский стрелковый корпус (генерал-лейтенант С. Г. Горячев). 9 июля Ставка ВГК приказала командующему войсками Степного фронта генерал-полковнику И. С. Коневу выдвинуть на курско-белгородское направление 4-ю гвардейскую, 27-ю и 53-ю армии и передать в состав Воронежского фронта 5-ю гвардейскую армию (генерал-лейтенант А. С. Жадов) и 5-ю гвардейскую танковую армию. Командующий Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутин получил разрешение перейти к активным действиям и сильным контрударом сорвать наступление врага. В нем должны были принять участие 5 армий: 1-я и 5-я гвардейские танковые армии, 6-я гвардейская армия, часть сил 5-й и 7-й гвардейских армий. Предстояло нанести с нескольких направлений удар на Яковлево, чтобы окружить и уничтожить основные силы 4-й танковой армии противника. Одновременно 7-я гвардейская армия должна была нанести удар восточнее Белгорода с целью разгрома 3-го танкового корпуса и армейского корпуса «Раус».

К этому времени темпы продвижения противника продолжали неумолимо снижаться. Враг намечал овладеть Курском на 2-й день наступления, но на исходе был уже 7-й день, а его танковым дивизиям удалось пройти лишь треть пути. Ослепленные бессильной яростью немецко-фашистские войска продолжали упрямо рваться вперед, наращивая силу удара. Наибольшего успеха они достигли на Прохоровском направлении. Здесь ударной группировке врага удалось вклиниться в нашу оборону на глубину до 35 км. Но это был его последний успех. Усиленный резервами Воронежский фронт приступил к решению новой задачи – нанесению мощного контрудара и разгрому вклинившейся в его оборону группировки противника.

С утра 12 июля командующий 4-й немецкой танковой армией планировал развить достигнутый накануне успех на Прохоровском направлении. Здесь действовал 2-й танковый корпус СС. 48-й танковый корпус получил задачу захватить переправу через реку Псёл юго-восточнее Обояни. После этого оба танковых корпуса должны были совершить стремительный бросок на Курск. 3-й танковый корпус получил приказ наступать на север вдоль левого берега Северского Донца, разгромить советскую 69-ю армию и обеспечить правый фланг 4-й танковой армии, наступавшей на Курск. Успешное наступление фашистских войск 11 июля вселяло уверенность в немецких военачальников. В этот день противнику удалось потеснить войска 1-й танковой, 5, 6 и 7-й гвардейских армий и захватить рубеж, намеченный для развертывания 5-й гвардейской танковой армии. Особенно напряженная обстановка сложилась в полосе 5-й гвардейской армии, оборонявшейся на прохоровском направлении. Танковые дивизии врага удалось остановить лишь в 2 км от Прохоровки, да и то при поддержке 2 танковых бригад, срочно выдвинутых генералом Ротмистровым.

Начавшееся 12 июля сражение, вошедшее в историю под названием Прохоровского, развернулось по обе стороны железной дороги Белгород -Курск, а основные события произошли юго-западнее Прохоровки. В 8 часов 30 минут после 15-минутного артиллерийского налета основные силы (18-й и 29-й танковые корпуса) 5-й гвардейской танковой армии с двумя приданными ей танковыми корпусами перешли в наступление в общем направлении на Яковлево. Советское командование предполагало, что противник будет застигнут врасплох. Однако одновременно перешли в наступление и дивизии 2-го танкового корпуса СС. На довольно узком пространстве изрезанной оврагами равнины двинулись навстречу 2 танковые лавины. Столкновение 2 сильных ударных группировок привело к грандиозному встречному танковому сражению, в котором с обеих сторон одновременно участвовало более 1200 танков. Это танковое сражение, подобного которому до сих пор не знала история войн, продолжалось целый день. Обе стороны несли большие потери. Как вспоминал главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров, бывший командующий 5-й гвардейской танковой армией, борьба была на редкость ожесточенной, «танки наскакивали друг на друга, сцепившись, уже не могли разойтись, бились насмерть, пока один из них не вспыхивал факелом или не останавливался с перебитыми гусеницами. Но и подбитые танки, если у них не выходило из строя вооружение продолжали вести огонь».

На следующий день после Прохоровского сражения маршал Василевский докладывал Сталину: «Вчера лично наблюдал бой наших 18-го и 29-го танковых корпусов с более чем 200 танками противника… В результате поле боя в течение часа было усеяно горящими немецкими и нашими танками. В течение двух дней боев 29-й танковый корпус Ротмистрова потерял безвозвратными и временно вышедшими из строя до 60 процентов и 18-й танковый корпус 30 процентов танков».

Все попытки противника, используя свое численное превосходство, охватить 5-ю гвардейскую танковую армию с флангов, закончились неудачей. Но и наша танковая армия, израсходовав все резервы, была уже не в состоянии продолжать наступление и к вечеру перешла к обороне. В результате встречного сражения под Прохоровкой ни одна из сторон не смогла решить стоящие перед ней задачи: противник – прорваться на Курск; 5-я гвардейская танковая армия – выйти в район Яковлево, разгромив противостоявшего противника. Но путь врагу на Курск был закрыт.

Потеряв в ходе сражения более 350 танков, до 100 орудий и минометов, около 10 тыс. солдат и офицеров, отборные моторизованные дивизии СС «Адольф Гитлер», «Рейх» и «Мертвая голова» были вынуждены прекратить атаки и закрепиться на достигнутых рубежах (на отдельных участках в течение дня им удалось продвинуться на 1—2 км). Не меньшие потери понесли и наши 5-я гвардейская танковая и 5-я гвардейская общевойсковая армии. 3-й танковый корпус противника в этот день потеснил войска 69-й армии на 10—15 км. Не смогли продвинуться вперед и другие советские армии, участвовавшие в контрударе 12 июля. В целом же контрудар Воронежского фронта существенно замедлил продвижение врага и сорвал его планы прорыва к Курску, хотя поставленных Ставкой ВГК целей полностью достигнуть не удалось.

В связи с этим всем армиям фронта было приказано наступление прекратить и упорной обороной окончательно истощить силы наступавшего противника. В том, что контрудар войск Воронежского фронта не завершился полным разгромом вклинившейся ударной группировки противника, немалую роль сыграло то, что мощная группировка советских войск наносила удар по наиболее сильной группировке врага, но не по ее флангам, а, что называется, в лоб. Не была в полной мере использована выгодная конфигурация линии фронта, позволявшая нанести удары под основание вражеского вклинения с целью окружения и последующего уничтожения всей группировки немецко-фашистских войск, действовавшей севернее Яковлево.

Но тем не менее день 12 июля 1943 года стал днем крушения немецкого наступления под Курском. Однако враг не смирился с неудачей. Перегруппировав свои силы, он попытался окружить и уничтожить южнее Прохоровки войска 69-й армии. Но в результате напряженных боев, продолжавшихся до 15 июля, замысел немецко-фашистского командования был сорван. Исчерпав все свои наступательные возможности, противник был вынужден 16 июля начать частичный отвод своих войск в исходное положение. Воронежский и введенный 18 июля в сражение Степной фронты перешли к его преследованию. К исходу дня 23 июля они восстановили положение, занимаемое советскими войсками до начала оборонительного сражения.

Существенное влияние на дальнейший ход событий на белгородско-курском направлении оказали события на южном крыле советско-германского фронта. 17 июля перешли в наступление войска Южного и Юго-Западного фронтов. Уже в первый день Южный фронт прорвал оборону врага на реку Миус. Вечером того же дня фельдмаршал Манштейн отдал приказ генералу Готу вывести из боя 2-й танковый корпус СС и подготовить его к отправке в полосу 6-й армии, оборонявшейся на «Миус-фронте». На другой день командованием группы армий «Юг» было принято решение на вывод из боя и 3-го танкового корпуса. В ночь на 19 июля начался общий отход немецко-фашистских войск на южном фасе Курского выступа.

Таким образом, в ходе Курской оборонительной операции войска Центрального, Воронежского и Степного фронтов сорвали план немецко-фашистского командования по окружению и разгрому более чем миллионной группировки советских войск. Попытка врага взять реванш за Сталинград и вырвать у Красной Армии стратегическую инициативу полностью провалилась. В ходе ожесточенного оборонительного сражения под Курском советские войска нанесли врагу тяжелое поражение и создали благоприятные условия для перехода в решительное контрнаступление.

Успех оборонительной операции был обусловлен тем, что советское командование не только разгадало планы противника, но и достаточно точно определило место и время нанесения его ударов. Сосредоточив в районах предстоящих действий крупные силы, оно добилось существенного превосходства над противником, которое позволяло не только успешно обороняться, но и наступать. Не поддавшись искушению перейти в наступление ранее противника, советское командование решило придерживаться плана кампании, основой которого являлась преднамеренная оборона с одновременной подготовкой контрнаступления. Чтобы достигнуть целей оборонительной операции, на Курской дуге была построена самая сильная за всю войну оборона. Эта оборона была рассчитана прежде всего на отражение массированных танковых ударов, была небывалой по глубине, по инженерному оборудованию позиций и полос, плотности сил и средств.

Наступление немецко-фашистских войск провалилось еще и потому, что авиации противника не удалось завоевать господство в воздухе. В ходе оборонительного сражения советские летчики уничтожили более 1,5 тыс. немецких самолетов, в то время как собственные потери составили около 460 самолетов. В битве под Курском враг наконец-то в полной мере испытал на себе всю мощь ударов советской штурмовой и бомбардировочной авиации.

Оборона под Курском оказалась непреодолимой для врага благодаря беспримерному мужеству и героизму советских воинов, которые насмерть стояли на занимаемых рубежах, защищая их до последней капли крови, до последнего дыхания. Удар врага был страшной силы, без преувеличения всесокрушающим, поэтому выдержать его было не так-то просто. Вряд ли бы какая-нибудь другая армия смогла это сделать. Но советский солдат выстоял. И не только выстоял, но и отразил врага, а затем погнал его на запад.

Правда, победа над врагом далась дорогой ценой. В оборонительных боях на Курской дуге советские войска потеряли около 180 тыс. человек, более 1,6 тыс. танков и САУ, около 4 тыс. орудий и минометов. Но и противник понес огромные потери.

В этой связи следует отметить, что данные битых гитлеровских генералов о потере 80—100 тыс. человек во время наступления немецко-фашистских войск на Курской дуге в июле 1943 года едва ли можно признать достоверными, как это делают некоторые наши разбитные «историки», не отягощенные даже самыми элементарными познаниями в военном деле. Им это нужно для того, чтобы принизить величие нашей победы и оправдать свой лживый тезис о том, что Красная Армия якобы «завалила противника своими трупами». Если это так, то, спрашивается, а кто же тогда остановил врага на Курской дуге, а затем погнал его на запад? От кого же тогда «непобедимые» гитлеровские вояки без передышки драпали до самого Днепра? Ведь превосходство советских войск над противником в людях на Курской дуге составляло всего 1,4:1. А это не такое уж подавляющее превосходство, чтобы «забрасывать» врага трупами. Кто-то же должен был и сражаться с врагом, и, более того, побеждать его…

Идем дальше. Уже давно и довольно хорошо известно, во всяком случае людям, знакомым не понаслышке с военным делом, что наступающая на подготовленную оборону противника сторона несет значительно большие потери по сравнению с обороняющимися. Дело в том, что находящийся в обороне солдат сидит в укрытии (окоп, траншея, блиндаж и т. п.), а наступающий на него солдат лишен такого преимущества, он должен передвигаться по открытой местности под огнем противника. Так у кого же больше вероятности уцелеть в бою? Оставляем вопрос открытым, пусть читатель сам на него отвечает. А этот факт очернители нашего боевого прошлого почему-то не хотят принимать во внимание. А ведь это – аксиома, не требующая доказательств. В этой связи позволительно спросить такого рода «историков», принимающих на веру домыслы наших бывших противников, а почему же тогда наступающая сторона понесла вдвое меньшие потери, нежели сторона обороняющаяся? Тем более, что ни в танках, ни в артиллерии наступающий превосходства не имел, да и господство в воздухе в ходе сражения немецкая авиация утратила.

Теперь посмотрим на проблему с другой стороны. Сами немцы признают, что их танковые и моторизованные дивизии понесли большие потери в танках. Не помогла им и новая техника, на которую они возлагали такие надежды. Так, их танковые корпуса, составлявшие основу ударных группировок, которые должны были сокрушить советскую оборону, во время наступления на Курской дуге потеряли от 60 до 80 % своих танков. Вследствие этого почти половина немецких танковых и моторизованных дивизий утратили свою боеспособность. А ведь танк уничтожить несравнимо сложнее, нежели человека. Так вот в отношении потерь немецко-фашистских войск в ходе их наступательной операции на Курской дуге, поскольку точные данные о немецких потерях отсутствуют (и это, несмотря на знаменитую немецкую педантичность).И наконец, в заключение следует сказать – немецко-фашистское командование отлично осознавало (об этом свидетельствуют многочисленные документы и другие источники), что провал операции «Цитадель» и переход советских войск в контрнаступление означали коренной перелом в войне с Советским Союзом и окончательный переход стратегической инициативы к советской стороне.

соц. сети.


Комментарии   

-1 # Quatro 2019-07-25 07:54
Т-34 успешно таранил "Тигра". Угу. Ротмистров, тот еще сказочник, приукрашивал, либо наоборот, лишал лишних красок свои мемуары раза 3. Про "сцепившиеся, рвущие друг друга на части танки", это он про свои, с 5 гв. армии, явно. Читал у Бешанова по-моему, еще того "принижателя побед", как типа всякие Кариусы и Зеебольды, сидя в кустах, смотрели, как русские танки сами себя крушат, а затем, подсчитав дружественный урон, быстрее бежали приписывать себе подбитые советские танки.

Комментарии могут оставлять, только зарегистрированные пользователи.