Югенд..

«В этом зазеркалье дети поднимали руку на родителей, а не наоборот»
Британский писатель Джон Сэвидж – о том, как нацистам удалось заменить семью немецким подросткам. Из книги «Тинейджеры. Зарождение молодежной культуры 1875–1945»

В нацистской идеологии молодежи отвели особое место. Осознавая, что большинство молодежи родилось и выросло в Веймарской республике, которая бы не отдала свое «сокровенное существо» нацистской революции, Гитлер напряг все силы, чтобы внушить свои идеи новому поколению, еще не сформировавшему свои ценности. Как он заявил в 1933 году: «Когда оппонент говорит “я не перейду на вашу сторону”, я спокойно отвечаю, что “ваш ребенок уже принадлежит нам… вы сами его передадите. Ваши потомки в новом лагере. Вскоре они будут знать только это новое общество и никакого другого”».

Как штурмовики насильственным путем ликвидировали политическую ⁠оппозицию, так и гитлерюгенд начал «разбираться» с германскими молодежными движениями, живыми и разнообразными. ⁠Поначалу многие молодежные лидеры полагали, ⁠что с новым режимом можно будет договориться. 27 февраля 1933 ⁠года ⁠две сотни представителей молодежных групп всего ⁠политического спектра – наци, коммунисты, красные бойскауты, социалисты – собрались на берлинской железнодорожной станции Штеттинер, чтобы выработать какой-то совместный modus vivendi – способ существования. Но эта инициатива была убита в зародыше репрессиями, которые последовали после поджога Рейхстага тем же вечером. Насущной задачей для лидера гитлерюгенда Бальдура фон Шираха стало привлечение в монополистическую госсистему как можно большего количества юных немцев.

Большинство аполитичных молодежных организаций попытались этому противостоять, сформировав одну общую организацию – Большую германскую лигу, но даже ее распустили уже в июне. Держались только некоторые религиозные «бунде»: протестантские организации в декабре 1933 года слились с гитлерюгендом, но католические благодаря конкордату с папой римским Пием XI просуществовали до 1939 года, пусть и под серьезным давлением.

За заурядной внешностью фон Шираха скрывались способности превосходного организатора. В июне 1933 года его повысили с руководителя гитлерюгенда до молодежного лидера всей Германии. Назначение совершенно намеренное: гитлерюгенд остался единственной в стране легальной молодежной организацией, и любое действие против нее приравнивалось к действию против страны. В то же время членство в гитлерюгенде стало обязательным для ряда профессий – юристы, учителя – и давало преференции при трудоустройстве. В стране с высокой безработицей экономические факторы столь же убедительны, как и политическая идеология. Существовало много доводов в пользу вступления в ряды гитлерюгенда: давление со стороны товарищей и государства, финансовые трудности, вера в нацистскую идеологию, наконец, простое желание принадлежать к чему-то. И молодые немцы вступали в эту организацию в массовом порядке: количество членов выросло с 108 тысяч в начале 1933 года почти до 3,6 млн в конце года.

Система гитлерюгенда была копией иерархии собственно нацистской партии, логичный и безжалостно усиленный порядок, в котором молодежь воспитывали с юных лет. К тому времени, как абсолютное большинство молодых людей уже вступили в ряды организации, она уже окрепла настолько, что ей уже невозможно было сопротивляться. И Гитлер, и фон Ширах стремились к такой системе, при которой контроль за молодежью возможно осуществлять буквально от роддома до могилы. Гитлерюгенд наложил немецкую склонность к систематизации всего и нацистское стремление к тоталитаризму на милитаризм ранних бадэнпауэлловских скаутов. Каждый новый член приносил такую клятву – перед богом, – что любой проступок считался очень серьезным. После инициации новичок проходил испытательный срок от двух месяцев до полугода, в конце которого назначался экзамен – спорт, борьба, история партии.

После приема в ряды гитлерюгенда новый член получал униформу – так подчеркивалась одинаковость всех, чего режим и требовал от молодежи. У молодых людей их облачение напоминало униформу штурмовика: коричневая рубашка, повязка со свастикой на рукаве, черные шорты, черные ботинки и фуражка. Девочки носили тяжелые военные ботинки, белые блузы, синие юбки и хлопковые шейные платки с кольцами с символикой организации. Разница была только в знаках отличия и эмблемах отделений и воинских частей, к которым группы прикреплялись. Вся жизнь гитлерюгенда вращалась вокруг нескольких часов ежедневных занятий спортом, физических упражнений и военной подготовки. Эрика Манн в своей книге «Школа для варваров» процитировала расписание из «Пособия» гитлерюгенда 1933 года выпуска, где «мирным спортом» называлось «бомбометание». Даниэль Герен предупреждал, что «поколение явно готовится. Избавленное от обязательной военной службы, оно находит забавным играть в солдат, маршируя по шоссе с рюкзаком на спине, словно готовясь к схватке, целуя землю во время отжиманий на спортплощадке и стуча в старые горшки, чтобы предупредить горожан о воздушной тревоге».

Военщину в мозги засаживали с ранних лет. Как вспоминал один бывший школьник, «на уроках немецкого нам по большей части давали военную литературу. Но и сами мы поглощали ее в больших количествах». Он вспоминал, что почти все эти книги касались «фронтового товарищества» и героической смерти в бою, но существовали и вариации: «герой из молодежного движения, чувствительный путешественник „между двух миров“, неустанный боец с „дьявольской большевистской ордой“ или ненавистник человечества, рыцарь в технологичных доспехах, аристократ-флибустьер двадцатого века из книги „В стальных грозах“». Нацисты добавили к программе, основанной на бесконечной зубрежке и слепому подчинению, еще и постоянные спортивные занятия. Обоснование этому приведено в манифесте Гитлера «Майн Кампф» («Моя борьба», 1927): «В Народном государстве образовательная работа должна быть приспособлена не только для передачи знаний, но и в первую очередь для подготовки абсолютно здоровых в каждой клеточке тел. Развитие интеллектуальных способностей в данном случае – задача вторичная. Но, опять-таки, следует отдавать приоритет развитию силы воли и решимости в сочетании с тренировкой готовности брать на себя ответственность».

Идеальное выражение этой идеи показано в фильме Лени Риффеншталь 1936 года об Олимпийских играх в Берлине, «Олимпия». Одна за другой идут поразительные картины: бесконечные шеренги одинаковых юношей-блондинов с бронзовым загаром, одетых в аккуратную спортивную форму – у всех блестящие мускулистые тела. Физическая подготовка немцев начиналась с десятилетнего возраста, когда будущий «юнгфольк» проходил полугодовой испытательный срок с трудными задачами, как, например, забег на 60 метров за 12 секунд и 36-часовой поход. И это было только начало.

В помощь военной муштре призвали мифологию. Самый главный миф сделали из битвы при Лангемарке. Учитывая, сколь важным считалось полное подчинение, а главной целью – самопожертвование, миф этот по-нацистски воспитанная молодежь восприняла с воодушевлением. Режим специализировался на театрализованной мистической показухе, и успеха добавил «Триумф воли», создавший среду, в которой марши, песни, музыка, свет, режиссура и высокооктановая риторика сплелись в насыщенном сверхъестественном спектакле.

Эти ходы использовались и в регулярных обрядах посвящения Младших в гитлерюгенд. Важные ритуалы, с которыми заканчивалось детство и твое «я», частью проводились 20 апреля, в день рождения Гитлера, в огромных залах или замках, украшенных факелами, флагами, свечами и портретами героев Германии. Там десятилетние давали клятву: «Вступая в ряды гитлерюгенда, клянусь всегда исполнять свои обязанности, со всей любовью и преданностью служить Фюреру, и да поможет мне Бог».

Это все было частью гитлеровского видения грядущей расы германских сверхлюдей, коих с самого детства должно было ковать в нацистских кузницах государство. «Я хочу снова видеть в глазах молодых гордость и независимость хищника, – сказал Гитлер в 1933 году. – Юноши мои должны быть сильны и красивы. Их будут тренировать всеми физическими упражнениями. У меня будет спортивная молодежь – это первое и главное. На этом пути я вырву с корнем тысячелетия одомашнивания человека. Тогда передо мной будет чистый и благородный природный материал. С ним я смогу установить новый порядок».

Все отделения гитлерюгенда жили в совершенно безжалостном режиме: постоянная занятость удовлетворяла подростковое желание действовать. В идеале не должно быть ни одной свободной секунды. Дневное время заполнялось физическими упражнениями, культурной работой, общественными делами или даже обязательными «Хаймабенд» – домашними вечерами, где в неформальной обстановке обсуждались задачи партии. В общем, все – соревнование. Бесконечное движение не оставляло времени на личную жизнь. Когда фон Ширах решил каждый год объявлять годом той или иной подготовительной программы, важность значения такой жесткой регламентации только усилилась. Например, первый год, 1934-й, стал Годом тренировок.

Еще одной важной чертой этой организации было то, что в ней молодые подчинялись молодым. В 1932 году более двух третей нацистских молодежных лидеров – это люди в возрасте до тридцати лет. Повседневной жизнью гитлерюгенда заправляли не старшие, а ровесники и равные по положению. Таким образом в новом режиме молодежи отводилась центральная роль: они – не только семена на полях грядущего Рейха, но несущие колонны его общественной системы. Национал-социалисты, не уставал повторять фон Ширах, – это «партия молодости». Одним решительным ударом поколения поменялись ролями. Теперь за все отвечали молодые, выражая свое превосходство «с равнодушным высокомерием». Сразу после захвата Гитлером власти это высокомерие играло на руку новому режиму: теперь, когда пришло «время молодых», многие гитлерюгендовцы расхрабрились для мести «этим либеральным буржуазным лицемерам». Они подрывали школьные порядки на манер «пивного путча» – били окна учителям, ставившим плохие отметки, и участвовали в чистках социалистов и коммунистов, которые проходили и в начальной школе, и в старшей. В сфере образования политика нацистов, с их ненавистью к разуму и подозрительным отношением к образованным людям, была простой. Каждому следовало привить культ фюрера, расовую теорию социального дарвинизма, которой отвечала политика т.н. Volksgemeinschaft («народная общность», «единый немецкий народ»), с ее арийской идеей «основоположников культуры» и, соответственно, ненавистью к евреям как «разрушителям культуры».

Нацистскую идеологию вбивали в людей всегда и везде – от стихов с магистральной темой «сильный всегда прав» до математических задачек, где требовалось сосчитать евреев-пришельцев. Очень быстро упразднили классические дисциплины, искусство, почти все науки. Постоянно расставлялись акценты на разнице между мужским и женским полами.

При таком агрессивном перепрограммировании отношения родителей и детей стали совсем невыносимыми. Диссиденты и просто осторожные родители удерживали своих детей от вступления в гитлерюгенд, но в целом сопротивление новой стихии было бесполезным. Если родители не разрешали ребенку вступать в гитлерюгенд, то их могли оштрафовать или даже посадить в тюрьму. Детей забирали из семей на том основании, что их родители «политически ненадежны» – это определение, помимо прочего, подразумевало, что они дружат с евреями. И вышло так, что в этом зазеркалье дети поднимали руку на родителей, а не наоборот.

Доносы на родителей от ретивых отроков стали обычным делом. Гитлерюгендовский лидер по имени Вальтер Гесс прославился и продвинулся в иерархии как раз после того, как донес на родного отца прямо в гестапо. Господин Гесс, бывший коммунист, как-то назвал фюрера «маньяком, помешанным на крови» и критиковал своего сына за нацистскую деятельность. Той же ночью он был арестован и умер в Дахау. Стукачи гитлерюгенда постоянно докладывали о разговорах в школе, на работе и дома. В семейную жизнь проникло недоверие.

Еще одним сильным оружием против неприсоединившихся стали гонения на «вероотступников». Это было просто, потому что гитлерюгендовцы всегда ходили в форме, а тех, кто не был в форме, всячески гнобили учителя и ровесники. Во взрослой жизни их тоже ущемляли. Например, членство в гитлерюгенде было обязательным для любой работы в сфере образования или на госслужбе. Их родители не могли рассчитывать на карьерный рост. В особых случаях подключались специальные силы гитлерюгендовской полиции, Streifendienst – Служба наказания, созданная в 1934 году для борьбы с подростковыми правонарушениями, преступностью и недисциплинированным поведением.

В центре этой структуры находился непосредственно сам фюрер, который многим заменил родного отца.

via