Показания водителя грузовика Hofer о расстреле евреев в Бабьем Яре

Однажды мне было поручено вывести мой грузовик за город. Меня сопровождал украинец. Должно быть, было около 10 часов. По пути туда мы настигли евреев, несущих багаж, идущие пешком в том же направлении, в котором мы ехали. Там были целые семьи. Чем дальше мы выезжали из города, тем плотнее были колонны. Груды одежды лежали на большом открытом поле. Эти груды одежды были моей задачей. Украинец показал мне, как туда попасть.

После того, как мы остановились в районе возле куч с одеждой, грузовик был немедленно загружен. Это было сделано украинцами. Я смотрел, что происходило, когда прибывали евреи - мужчины, женщины и дети. Украинцы проводили их мимо нескольких разных мест, где один за другим им приходилось оставлять свой багаж, затем пальто, обувь и одежду, а также нижнюю одежду. Они также должны были оставить свои ценности в определенном месте. Для каждого предмета одежды была специальная куча. Все происходило очень быстро, и украинцы били и толкали любого, кто медлил,то медлил, чтобы те быстрее двигались. Я не думаю, что это занимало хотя бы минуту с того момента, как еврей снял пальто, и как он уже стоял там совершенно голый. Не было никакого различия между мужчинами, женщинами и детьми. Можно было подумать, что у евреев, которые пришли позже, был шанс вернуться, когда они увидели, что другие перед ними должны раздеваться. Меня все еще удивляет сегодня, что этого не произошло.

Разделенные евреи были приведены в овраг длиной около 150 метров, шириной 30 метров и глубиной 15 метров. Два или три узких входа вели к этому оврагу, через которые шли евреи. Когда они достигали дна оврага, их хватали члены Schutzpolizei и заставляли ложиться на евреев, которые уже были расстреляны. Все это происходило очень быстро. Трупы лежали буквально слоями. Стрелок подходил и стрелял каждому еврею в шею из пулемета. Когда евреи достигали дна оврага, они были настолько потрясены ужасающей сценой, что просто впадали в ступор . Возможно даже то, что евреи сами ложились рядами в ожидании расстрела.

Были только два стрелка, выполнявших казни. Один из них работал на одном конце оврага, другой - на другом конце. Я видел, как эти стрелки стояли на слоях трупов и стреляли один за другим.

В тот момент, когда один еврей был убит, стрелок шел через тела казненных евреев к следующему еврею, который тем временем лежал, и стрелял в него. Таким образом это продолжалось непрерывно, без каких-либо различий между мужчинами, женщинами и детьми. Дети были вместе со своими матерями и с ними же их расстреливали.

Я видел эту сцену недолго. Когда я добрался до дна оврага, я был так потрясен ужасным зрелищем, что я не мог там долго находиться. Я увидел, что уже было три ряда тел, выложенных на расстоянии около шестидесяти метров. Сколько слоев тела было друг на друге, я не мог видеть. Я был так удивлен и ошеломлен видом кровавых тел, что не мог разглядеть все детали. В дополнение к двум стрелкам был «упаковщик» у входа в овраг. Эти «упаковщики» были Schutzpolizisten, чья работа заключалась в том, чтобы уложить жертву на тела других трупов, чтобы стрелку, проходившему мимо евреев, оставалось сделать только выстрел. 

Когда жертвы прибыли по дорожкам к оврагу и в последний момент увидели ужасную сцену, они в ужасе закричали. Но уже следующий момент они были повалены «упаковщиками» и уложены с другими. Следующая группа людей не могла видеть эту страшную сцену, потому что она проходила за углом.

Большинство людей сопротивлялись, когда им приходилось раздеваться, и было много криков. Украинцы не обращали на это внимания. Они просто выталкивали их как можно быстрее в овраг через проходы.

С участка, на котором люди раздевались, нельзя было разглядеть овраг, который находился примерно в 150 метрах от первой кучи одежды. Дул сильный ветер; было очень холодно. Выстрелы из оврага не могли быть услышаны в месте, где проходили раздевания. Вот почему я думаю, что евреи не осознавали, что ждет их впереди. Я до сих пор удивляюсь, почему евреи не пытались что-то сделать. Массы продолжали прибывать из города в это место, и они, по-видимому, входили ничего не подозревая, все еще веря, что их переселяют.

Ernst Klee, Willi Dressen, and Volker Riess, The Good Old Days: The Holocaust as Seen by Its Perpetrators and Bystanders, Free Press, New York: 1991, pp. 63-68

соц. сети.