Стихи с форума. Ч6.

Сквозь войну гражданскую в России
Шел солдат из Франции пешком
Красную и Белую стихии
Раздвигая раненным плечом
На костыль привычно припадая
Шел он невредимым сквозь фронты
И звенели, на груди сверкая
Русские с французскими кресты.

Красный командир и унтер белый
Протянув с махоркою кисет
Предлагали драться за их дело
Но одно лишь слышали в ответ:
- Нет уж, паря, если откровенно,
Через всю Европу босиком
Я не для того бежал из плена
Чтобы не увидеть отчий дом.
Нет царя и больше нет присяги
Значит, я калечный, отслужил...
Я не понимаю вашей драки
Кто же русских с русскими стравил?
- А далек ли дом твой?
- За Байлкалом
- Далеко
-Теперь уже дойду!
И солдат опять шагал устало
Ежась в гимнастерке на ветру
Он сражался даже после Бреста
С Русским Легионом сохранив
Своего народа честь и место
В памяти французов застолбив
Надышавшись газовым туманом
Воскрешен потом он был врагом
Но из плена, несмотря на раны
Двинув конвоира кулаком,
Он рванулся, крепко сжав лопату
От траншеи, что велели рыть-
Потому что русскому солдату
Не пристало ворогу служить...
Притерпевшись к боли ежечасной
Стиснув зубы шел солдат с войны
И казался Белым он и Красным
Призраком теряемой страны.

Легионер. Стих Виталия Апрелкова.

* * *

Это делается очень просто:
Берется господин средняго роста,
Придаются ум и смётка,
Независимая походка,
Приятность взора,
Речь шармёра,
Уменье слушать,
Уменье кушать,
Близость к сферам,
К добродетельным мэрам,
К «персонам гратам»,
Адвокатам и депутатам,
К лидерам партий,
Составителям хартий
Туманных,
Гуманных,
И без всяких данных.
И еще надо:
Подвижность номада,         
Чемоданы - вализы,           
Легкие визы,
Прикосновенность к клубам
К медным трубам,
Огням и водам,
Шифрам и кодам
К избирательным урнам,
Женщинам бурным,
К торг-пол-предствам,
К усыпляющим средствам,
К ножам, пистолетам.
А при всем,при этом -
Сапог семимильный, -
Сорокасильный,
Пежо ли, Рено ли,
И где то мило —
В сторонке вилла, -
Соблазн усталым, -
С глухим подвалом,
Где тайны дела
Хранят умело.

Валентин Горянский. 1934 год. "Гангстер"

* * *

Монолог

Вот мы и встретились, мой враг.
 Дым наших битв давно развеян.
 Нас разделяет только шаг,
 А путь наш жизненый усеян
 Цветами разными. Как так?
 Ответь же мне, заклятый враг!
 В чем разница скажи меж нами?
 Ведь нас обоих грело знамя
 Священной правдой, что была
 Как будто пламя...
 
 Теперь для мира ты - герой
 А я - слуга нечистой силы.
 Но почему земля, войной
 Сожженная, тебя простила?
 Ты был жесток, что скажешь нет?
 А этот старый бурый след
 Не кровь совсем, а так - водица?
 Ты вдоволь, враг, ее напился
 Когда мой дом спалил до тла
 Ведь так, убийца?
 
 О да, я тоже не святой
 Не место им на поле боя
 Но я был горд свой страной
 И знаменем. Ни разу строя
 Не разорвал и не отрекся
 Я до конца себе зарекся
 Не изменять свое обличье
 А ты? Исчезло уж величье
 Страны остановившей нас.
 Так в чем отличье?
 
 Быть может в том, что я напал,
 А ты - бесстрашно защищался?
 Но ты, как я, с землей сровнял
 Полмира. И огнем промчался
 Сквозь пол-Европы. Вот вопрос!
 Ведь ты, как я, повсюду нес
 Своей страны закон и знамя!
 Не то ли это было пламя,
 Что нас когда-то привело
 На битву с вами?
 
 Я знаю, хочешь ты сказать
 Что ваша воинская рать
 Была с небес освящена
 Но для меня моя война
 Была священна точно так!
 ...
 Так в чем же разница, мой враг?

© Copyright: Эльза Фенрих, 2010
 Свидетельство о публикации №210111100129

* * *

Где трава от росы и от крови сырая,
Где зрачки пулеметов свирепо глядят,
В полный рост, над окопом переднего края,
Поднялся победитель-солдат.

Сердце билось о ребра прерывисто, часто.
Тишина... Тишина... Не во сне - наяву.
И сказал пехотинец: - Отмаялись! Баста!-
И приметил подснежник во рву.

И в душе, тосковавшей по свету и ласке,
Ожил радости прежней певучий поток.
И нагнулся солдат и к простреленной каске
Осторожно приладил цветок.

Снова ожили в памяти были живые -
Подмосковье в снегах и в огне Сталинград.
За четыре немыслимых года впервые,
Как ребенок, заплакал солдат.

Так стоял пехотинец, смеясь и рыдая,
Сапогом попирая колючий плетень.
За плечами пылала заря молодая,
Предвещая солнечный день.

1945г.

* * *

Уж третий день здесь спит на брюхе тишина,
И редкий визг очередей - что тот молебен.
Уж полчаса, как Сидоренко, старшина,
Застывшим взглядом что-то ищет в чистом небе.
Уныло мчит река, и птицы-облака
Пластают крылья по залитым потом спинам.
Остатки роты, что осталась от полка -
Угрюмый взвод кусает перышки травинок.
(с)Д.Уткин, "Дот"

* * *

Здравствуй, папа, родной... как ты там?..
Самый любящий в мире мужчина..
Знаешь, если года посчитать,
У тебя сейчас были б морщины...

Я бы их целовала шутя
Или ныла в рукав, когда плохо.
Ты шепнул бы, что годы летят,
Только я всё такая ж дурёха...

Ты мне сниться совсем перестал.
Не приходишь - скажи мне, так надо?
С ливнем весточку дай - как ты там?.. -
Я ей буду отчаянно рада.

Я тебе расскажу, как живу,
Что пишу, с кем не жду больше встречу...
И что еле держусь на плаву,
Всё надеясь, что "время залечит".

А оно мерно тикает в такт,
Долго шьёт оно швы - не для слабых.
Знаешь, если года посчитать...
Седина тебе очень пошла бы...

* * *

Прости, мне нужно уходить
Наш бой закончился, дружище,
Кто знал, что жизни твоей нить
Свинец прервет и Смерть отыщет...

Я слышу голос твой хрипит:
"Нет, не дотянем мы до базы..."
Я знаю, и душа болит,
Ведь ты мне не солгал ни разу.

Ты сам все понял, но не в мочь
Уйти, вот так тебя оставив.
И знать, что поглотила ночь
А ворон хрипло тризну справил!

Ты знаешь, я хочу остаться
Но клятва верности и честь
Мне с жизнью запретит расстаться,
Ведь дней войны еще не счесть.

Мой долг зовет меня. Прощай!
За гранью Смерти в жизни новой,
В Вальгалле, где солдатам - рай,
Я верю, встретимся мы снова!

Пусть даже ты - не человек,
Но сути это не изменит.
Прости меня... Прощай навек,
Мой верный друг BF-109...

Рип ван Винкль.

* * *

Тут стало модно быть бездушной тварью,
Красивой с виду, а в душе гнилой,
Все повторять и быть, как обезьяна.
Не модно нынче быть собой.
Добро не ценится и нет во что-то веры,
обману все легко так поддаются.
Тут все кричат, что знают себе цену.
А знают, потому что продаются.

* * *

На собственном горбу и на чужом
я вынянчил понятие простое:
бессмысленно идти на танк с ножом,
но если очень хочется, то стоит.

---------------

Всего слабей усваивают люди,
взаимным обучаясь отношениям,
что слишком залезать в чужие судьбы
возможно лишь по личным приглашениям.

------------------

Текут рекой за ратью рать,
чтобы уткнуться в землю лицами;
как это глупо — умирать
за чей-то гонор и амбиции.

------------

Мне моя брезгливость дорога,
мной руководящая давно:
даже чтобы плюнуть во врага,
я не набираю в рот говно.