Фронтовые истории

В начале июля 1941 года девять солдат выходили из окружения неся на носилках командира. Мы его и мертвого не бросили, потому что при выходе из окружения в первую очередь спрашивают: "Куда дели командира?"
           На опушке леса обнаружили санитарный автомобиль, но никто из нас не умел управлять им, не понимал карту и компас. Вот такими грамотными мы были! В те дни мне казалось, что враг силами двух-трех дивизий замкнул кольцо окружения и пытается, особенно нас, обнаружить и взять в плен. С линией фронта была полная неразбериха, впрочем сплошной линии не было, были скорее пунктиры.
         В августа 1941 года на подступах к Великим Лукам батальон впервые оказал очень серьезное сопротивление врагу. Два дня нас бомбили, обстреливали, посылали танки, бронетранспортеры, выводили орудия на прямую наводку, но мы выдержали. Нам было стыдно отступать, чувствовать себя слабыми, опускать глаза. Стыдливых стало больше пугливых.

Назаров Карымсак. Джетыгара. 1980 год.

Часто выступаю перед молодежью с рассказами о войне, но очень тяжело понять им отступившее далеко. Сидят они передо мной, на всех комсомольские значки и пионерские галстуки, вроде умные глаза, вроде слушают внимательно, но не понимают. И я их не понимаю!
         Ответ на это обстоятельство нашел внимательно почитав историю, все написано правильно, но в тексте нет сердца. Мое расхождение с учебником связано с утерянным горем, ужасом, оккупацией, смертями и болью ран.     Учебник распыляется, а следует подробно описать пять-шесть важнейших событий жизни нашей страны.
          В художественных фильмах о войне наш противник предстает перед нами жестоким, глупым, злым, Гитлер психом - это пошло! Не следует забывать, что наш противник, не слезая с бронетранспортеров, гнал нас до Волги.
           Я помню перед Курской битвой не спал двое суток! Все волновались перед боем! Видел своими глазами, как несколько немецких танков расстреливали орудийный расчет, у которого кончились снаряды, но не побежали артиллеристы, выполнили приказ: "Ни шагу назад!". Надо, надо написать нашим ученным такой учебник, чтобы он всколыхнул человеческую суть наших внуков, чтобы были готовы...

Скобко С.В. Госпиталь. г. Алма-Ата. 1969 год.

Задыхаясь бегу по лесной тропинке, за спиной топот пятерых солдат. Справа между деревьями мелькнула цепочка немецких солдат. Они думали что мы побежим на восток, на юг или запад, чтобы обогнув их вырваться к своим, но мой прием состоял в том, чтобы совершить неожиданное для врага действие - я ринулся на запад. Лесами и оврагами мы быстро оторвались от преследования.
            За четверо суток блужданий, мы уничтожили двух мотоциклистов, солдата - связиста, охранника у железнодорожной стрелки, шестерых солдат ехавших на грузовой машины. Четверо суток мы стояли на полном довольствии германских войск. Так с боями мы вышли из окружения.
            Мой отец Алибек старался жить честно, многое умели его руки, был не больно речист, но часто мне говорил: "Не отчаивайся! Выбери одну дорогу и беги по ней до конца!"

Сарсен. Джетыгара. 1951 год.

26-29 июля 1941 года. Атаками с воздуха и ударами мотопехоты с флангов наш батальон разметало во все стороны, наша группа побежала не на восток, а на запад. Остановились, отдышались, начали прислушиваться, посовещались и порешили взять правее километров 5-6, а затем к линии фронта.
           По дороге обнаружили разбитый обоз, разжились патронами, гранатами, тушенкой. Забрались в чащу и залегли на отдых. С дороги послышался нарастающий клёкот немецкого мотоцикла, он шел по нашим следам.
           Мы залегли и изготовились к стрельбе. Мотоцикл показался среди деревьев и медленно приближался, когда осталось метров сорок раздался дружный залп - немцев убили наповал. Маленькая победа приободрила нас, порядка в строю добавилось, теперь шли гуськом, высылали вперед дозорных.
           В сумерках вышли на лесную дорогу. Остановились на отдых, выбросили все лишнее, сняли сапоги, обмотали ноги тряпками и бегом. Звездная ночь, фронт затих до рассвета, а мы бежали на тишину.
           Когда приходится слышать, будто наш народ это стадо, которое нуждается в кнуте, я вспоминаю горькие дни всенародного унижения и нас двенадцать восемнадцатилетних.

М.С.Т. 1981 год.

В 1941-1943 годах я служил в отдельном артдивизионе. Суть нашей службы заключалась в обучении пополнения для полковых противотанковых батарей. Каждую неделю мы принимали на обучение шесть орудийных расчетов, а на восьмой день приезжали представители штаба и устраивали проверку на скорострельность, точность, слаженность и стойкость.
          Наш командир майор Афанасий Степанович предлагал нам ввести в курс обучения два-три занятия по действию расчета в случаях неисправности орудия, флангового прорыва, отсутствия боеприпасов, но у нас в головах не укладывался его тезис - бросить орудие на поле боя. Поэтому много наших курсантов погибло за железо.

Давыдов А.К. подполковник запаса. 1969 год.

Из нашего боевого экипажа один я остался в живых. Механика-водителя Степана тяжело ранило в 1944 году, умер он от ран в 1947 году. Это я заменил его за рычагами танка.
           Заряжающий Юра Черненко, горевший два раза в танке, погиб в 1959 году, неловко спрыгнув с трамвая. У радиста-пулеметчика Паши Болховитина были сложные семейные неурядицы, сильно пил, умер в 1955 году.
           Наш командир Павел Григорьевич не доехал до дому 40 километров. Самая заветная моя мечта - хотя бы пять минут посидеть с ребятами в холодном теле танка.

В.М.А. Ст. Тобол. 1978 год.

На подходе к селу, немецкая пушка подбила тридцатичетверку. Мы посадили на три оставшихся танка десант пехоты и ринулись в обход, снова нас встретила огнём пушка, загорелся танк Лысого.
          Решили отложить атаку до утра, но фашисты оставили свои позиции. Откуда же нам было знать, что для скрытного отхода и защиты тыла фашисты через весь лес пробили просеку. Мы всегда думали, что только мы способны перевернуть горы, однако и немцы на многое способны.

Шелестов В. А. 1957 год.

Я воевал с июля 1941 года до декабря 1944 года, был четырежды ранен. Награжден четырьмя боевыми орденами и девятью медалями. Я окопный боец вернулся с войны окопным лейтенантом.
           Как старый солдат, я хотел бы спросить наше общество, участников войны: 20 лет назад окончилась война, до сих пор не вышло достоверной кинокартины о войне, а художественная литература о войне это сплошные байки. Почему мы с этим миримся? Где правда о войне?
          Писатели - фронтовики сильно грешат против истины! Надо писать правду! На школьном вечере молодой человек, возможно, начитавшись "Теркина", задал мне вопрос: "А вы на каких музыкальных инструментах научились играть на фронте?".

Т.К.Т. Кустанай. 1965год.

Хорошо помню фронтовиков сорокалетними, к 1963-1965 году уже, в основном, умерли все самовары (солдаты без конечностей) и тяжелораненые. Фронтовиков можно очень условно разделить на четыре категории: к первой (называли их бедолаги) относились солдаты призыва 1941-1942 годов службы, второй, воевавшие в 1943-1945 годах, третья - солдаты строительных, железнодорожных и прочих вспомогательных войск, четвертая - летчики.
           Медаль "За отвагу" 1941-1942 годов вручения была более уважаемая, чем орден "Красной звезды" 1943-1945 годов и т. д. На сколько я помню, медали типа "За взятие Будапешта" и т. д. совсем не одевали.
          Отец одевал орден и три медали, остальное не носил. Фронтовики после парада прогуливались группам, подолгу стояли и спорили об оружии, маневрах наших войск, о достоинствах и недостатках вражеского вооружения.
         Мой отец с некоторыми фронтовиками здоровался и поздравлял первым, другие спешили поздравить его с Победой. Фронтовики друг-друга называли "Солдат" или "Братишка", слез не стеснялись, но и особо плаксивых не терпели, пили водку жадно не стесняясь пролить "по усам".
         О Сталине, Жукове и о некоторых маршалах отзывались порою неуважительно. Так что жизнь одно - пропаганда другое. Отношение к друг к другу было братское, перепивших провожали до дому.
          Собираясь, любили петь и что поразительно, репертуар был полностью мирный, но особенно часто пели песню "Я люблю тебя жизнь". Ближе к вечеру они немного размягчались и сидя в темном углу кое-кто потихоньку плакал. Вот такими я их помню и очень жаль, что другие дела тогда казались мне важнее.

Казбек Ж. 1997 год.

"В Румынии наша часть стояла в Рашице, где то там шла война, а мы уже перешли на мирную жизнь, перевес в численности женского населения Рашицы даже после нашего прихода был существенным.
       Румынки попадали в интересное положение, но это не сопровождалось скандалами и жалобами в комендатуру. Среди этого разгула страстей я увидел велосипед "Адлер". Его обладатель дед расстаться с красавцем не желал.
       Я приходил к нему утром, вечером, полдень - велосипед не продавался. Спустя месяцы старуха привела мне велосипед, дед упал с велосипеда и больше ездить на нем не мог.
         Перед отправкой домой попросил секретаря администрации написать справку, что в честь освобождения своей страны гражданин Румынии дарит мне велосипед в знак Великой Дружбы между народами.

На всех пересадках демобилизованных солдат досконально проверяли, все гражданское изымали. Мою справку вертели и так и сяк, написано на ихнем, без переводчика не прочтешь, а я твердо объяснял, что подарено в знак Великой Дружбы народов. И проскочило!
      Пять лет разъезжал на "Адлере" по Кустанаю, а угнали его у гастронома, оставив цепь с замком. Увидел свой велосипед через семь лет у Боровского райотдела милиции, он стал еще красивее и наряднее, видно попал в заботливые руки.
      В Кустанай приехал ансамбль из Молдавии, я рассказал им историю о велосипеде и показал старую справку. Ее перевели, там было написано: "Один старый идиот продает эту вещь, а другой дурак покупает, кто из них умней только Бог разберет". Все это было скреплено ветеринарными печатями."

Духанин К. Кустанай. 1979 год.

"Наше зенитное орудие и сломаный трактор стояли в низине. Личный состав орудийного расчета еще не произведя ни единого боевого выстрела, лишился командира орудия внезапно умершего от сердечной болезни.
       Подъехавший на мотоцикле капитан милиции быстро распорядился тяжело груженую снарядами полуторку отогнать в лесок и замаскировать ее. Немцы нескончаемым потоком шли по дороге обтекая наше брошеное орудие, к вечеру поток иссяк.
       Мы разгрузили машину, с помощью ее и "такой то матери", подтащили орудие к опушке леса, установили и замаскировали. Два пулемета распорядился установить на флангах.
       К полудню показалась большая колонна противника, мы атаковали ее. Орудийный расчет работал слаженно, как на учениях, такое у меня сложилось ощущение.
      Зенитное орудие благодаря высокой скорострельности наносило существенный ущерб живой силе противника и транспорту. С флангов работу довершали пулеметы.
        В первые 3-4 минуты мы уничтожили все грузовые автомобили, немцы очнулись и начали оказывать ожесточенное сопротивление перейдя в атаку на флангах. На 8-10 минутах боя замолчал левый пулемет, затем закончились снаряды, немцы начали окружать нас.

Капитан был ранен, когда бежал к умолкшему правому пулемету, поле боя мы покинули на полуторке. Через 4-5км завернули в лесок, капитан умер у нас на руках, имея в достатке индивидуальные медпакеты, мы не имели элементарных навыков оказания первой медицинской помощи.
     Немцы на мотоциклах до темноты шарили по окрестным лесам. С наступлением темноты через брод в районе Полицы миновали реку Плюссу и выехали в расположение своих.
     Вот так первым нашим боевым командиром стал начальник местной раймилиции капитан Сударев. И мы поняли, война - это использование малейшей возможности дать бой."

В.П.Белик. Алма-Ата. 1959 год.

"Зимой 1942года после неудавшейся атаки я лежал контуженый на нейтралке. Охотников вызволить меня, кроме якута Дионисия не нашлось. Для этого ему пришлось 2 часа копать в снегу 50 метровую траншею, с помощью веревки я был доставлен в окоп.
      Обморожения получил незначительные. После госпиталя вернулся в свой взвод, с Дионисием мы побратались и не расставались до самой его кончины. В январе 1943года его наградили орденом Красного Знамени за уничтожение 90 вражеских солдат.
      Он умел быстро разобрать, собрать и отрегулировать винтовку. Стрелял точно под нижний обрез каски, к патронам относился очень бережно. Был скромен, несмотря на молодость был самым опытным бойцом роты. Командир обычно поручал ему во время атак ликвидацию пулеметчиков и персонала вражеских дзотов.
        19 марта 1943года Дионисий застрелился, произошло это мгновенно и просто. Перед кончиной сжег приклад с зарубками. Посмертно награжден орденом Отечественной войны."

Гура Николай Дмитриевич. Викторовка. 1945год.

"Нас, командиров батальонов, на совещании строго увещевал трибуналом полковник-особист предлагая производить выборочные проверки по достоверности поданых ротами сводок.
      Оказывается, по данным сводок подаваемыми командирами всех частей Красной армии мы на апрель 1944 года уничтожили более 8 млн. гитлеровских солдат, танков и прочей военной техники, уничтожили втрое больше, чем имеется у врага.
      По утверждению Генерального штаба от Черного до Баренцева моря перед нашим фронтом нет фашистких войск, они уже уничтожены нашими приписками."

Бесчас А.С. Полковник в запасе. 1951год.

"В похороной команде, накануне расформирования было 110 солдат, 20 телег, 4 автомобиля, 3 мотоцикла. Суть моей работы заключалась в предварительном осмотре поля боя, оценке площади и плотности распространения трупного материала, выбора площадки захоронения.
       Площадка захоронения выбиралась мною из следующих соображений: во-первых, ближе к главной дороге, во-вторых, только на краю поля, в-третьих, ближе к населенному пункту, в-четвертых, подальше от мест с выходом на поверхность подземных вод(родники и т.д.), в-пятых, почва должна быть легкой.
       У меня имелся достаточно приличный боевой опыт в качестве командира взвода и роты, поэтому по количеству и расположению трупов я мог мысленно восстановить ход боя, определить опыт и способности командиров, управлявших этим боем с обеих сторон.

В следующий приезд на место я оценивал качество проделаной работы и указывал на недостатки. Если на площадке имеются минные поля, склады боеприпасов, остатки боезапасов, крупный и ценный металлолом в виде орудий, автомобилей, танков, то составляется рапорт.
      Места захоронения предварительно обрабатывалось взрывчатыми веществами, затем докапывалось вручную лопатами. Погибщие солдаты к месту захоронения подвозились телегами, погрузка и разгрузка производилась с помощью слег(крепких березовых черенков длиною 2 метра).
      У каждого третьего погибщего отсутствовал смертный медальон, идти с ним в бой среди рядового состава считалось почему то плохой приметой, в этом случае адресат определялся по письмам и прочим записям, если записи отсутствовали то хоронили обезличенно.
      До 1943 года в качестве медальона частенько применялись гильзы. С переходом боевых действий нашей дивизии на территорию Польши требования к наличию медальонов ужесточились, места массового захоронения наших солдат уже переносили ближе к населенным пунктам.
      Во избежании эпидемий мы производили также захоронения немецких солдат, но без особых требований. Труд военнопленых и местных жителей использовали на территории Польши.
        Мною было выдано похвальное письмо на гражданку Белоруссии, которая захоронила 86 советских солдат. Немцы на оккупированной территории захоронения своих солдат производили достойно."

Солопов К.Е. капитан. Целиноград. 1967год.

спасибо