fly

Войти Регистрация

Вход в аккаунт

Логин *
Пароль *
Запомнить меня

Создайте аккаунт

Пля, отмеченные звёздочкой (*) являются обязательными.
Имя *
Логин *
Пароль *
повторите пароль *
E-mail *
Повторите e-mail *
Captcha *
Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
26 27 28 29 1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30 31
1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 Рейтинг 4.50 (1 Голос)

Последний министр финансов Российской империи — Пётр Львович Барк

При упоминании волны патриотизма захлестнувшего Российскую империю в первый год Великой войны сразу вспоминаются демонстративные переименования городов, включая столицу.
Но были и другие шаги.

Весной 1915 года, когда стало понятно, что война затягивается, власти, наконец, попытались поставить под контроль германские капиталы в торговле и промышленности. А германский капитал контролировал в России тех лет целые отрасли, прежде всего электротехнические и химические заводы. Совет министров постановил с 16 марта назначать специальных правительственных инспекторов на принадлежавшие германским подданным предприятия. Но первый правительственный инспектор был назначен в Петрограде в книготорговое общество «Культура», что не могло не вызвать едких шуток.

К лету 1916 года правительственные инспектора были назначены в 712 акционерных обществ, товариществ, мелких заведений и даже ремесленных мастерских. Но бесконтрольными остались ещё множество предприятий, включая весь финансовый и банковский сектор. Любые движения в эту сторону блокировались главой министерства финансов Петром Людвиговичем (Львовичем) Барком. Он был остзейским немцем, но нет никаких оснований подозревать Барка в симпатиях Второму Рейху или немцам в целом — он был финансистом международного уровня и настоящим космополитом. Барк заявлял, что установление контроля над германскими активами произведёт негативное впечатление на иностранных инвесторов вообще и вызовет отток их вложений. А иностранный капитал тогда контролировал, от половины до двух третей русской промышленности. И перед таким доводом был бессилен любой казённый патриотизм.

1 марта 1916 года на заседании Совета министров был рассмотрен вопрос о создании специального правительственного органа по борьбе с «засильем немчества». При чём, вопрос этот вносил председатель Совета министров Борис Штюрмер, тоже из обрусевших немцев. В итоге, 1 июня 1916 года утверждено положение об Особом Комитете по борьбе с немецким засилье.

Первым делом Комитет занялся судьбой акционерных обществ — «Русского элетротехнического предприятия Сименс и Гальске» («Russische Elektrotechnische Werke Siemens&Halske») и «Всеобщей компании электричества» («Allgemeine Elektricitäts-Gesellschaft»), контролировавших большую часть электротехнических производств в России и «почти полностью принадлежавших в более или менее скрытой форме немецким капиталам...». Казалось, враг разоблачён, но тут последовали возражения с самой неожиданной стороны. Уже 16 июня 1916 года военный министр Дмитрий Шуваев информировал Особый комитет по борьбе с немецким засильем, что все заводы упомянутых обществ заняты почти исключительно выполнением казённых заказов, связанных с обороной. В свою очередь, морской министр Иван Григорович сообщил, что, по его мнению, «борьба с германизмом должна быть не только решительной, но и осмотрительной». А начальник Главного артиллерийского управления генерал Алексей Маниковский высказал опасение, что ликвидация этих обществ и переход их предприятий в другие руки могут привести к «крайне нежелательным» для нужд обороны перерывам в их работе.

С электротехническими фирмами Особый комитет мучился всю осень 1916 года. В итоге, несмотря на заступничество военных, он объявил, что «перечисленные общества, хотя и действуют по русскому уставу, но руководятся и направляются из Берлина». Их деятельность была признана вредной и представляющей опасность для государственных и экономических интересов России, так как они «являются источником средств для врага» (общества все 3 года войны продолжали перевод денег за границу).
Был признан нецелесообразным полный выкуп электротехнических обществ в казну и приняли решение увеличить уставные капиталы обществ, а государству выкупить 35% акций. Фактически, эта «патриотическая» операция была проведена, в частных интересах группы русских и бельгийских акционеров.

Помимо этого, к началу 1917 Особый комитет по борьбе с германским засильем обнаружил (или заподозрил) участие вражеского капитала в 611 акционерных обществах Российской империи. Решение о ликвидации было принято в отношении 96 (62 сумели разными способами избежать ликвидации), 19 перешли к новым владельцам, 6 были распроданы по частям, 6 реквизированы или конфискованы.

Учитывая, что на 1914 год в России было 2941 предприятие, частично или полностью принадлежавшее германским или австрийским подданным, то результаты усилий Особого комитета оказались более чем скромными. Куда лучше удались пропагандистские, показательные акции. Например, в июле 1916 года появилось положение Совета Министров «о воспрещении повсеместно в Империи преподавания на немецком языке во всех учебных заведениях, а также на богословском факультете Императорского Юрьевского университета».

источник


Комментарии могут оставлять, только зарегистрированные пользователи.