(Дневник.) продолжение. Отряд Особого назначения

Мы шли целый день, соблюдая осторожность, и отошли километров на тридцать от линии фронта. Но даже тут постоянно слышна была канонада. То справа, то слева от нас. Она усиливалась, говоря о том, что там идут тяжелые бои. Мы обошли стороной КОМАРОВО, пересекли железную дорогу. Наша конечная точка была обычный глухой и дремучий лес еще в двух километрах на юг. Еще до темноты стали ставить лагерь. Поставили штабную палатку и палатки для командиров отряда. Сами нарубили лапника и таким образом, сделав навес из плащ палаток устроили себе спальные места. Также делали места для бездымных костров. Для этого вырывали ямы. Сперва ковыряя землю штыками, потом выбрасывая лопатками.

У многие, кому их только выдали, забыли их заточить. Мы провели на этом месте несколько дней. Иовлев действовал не всем отрядом, а разделил его на небольшие группы. Мы ходили на «охоту» по 10 -15 человек, под командованием сержанта, минировать дороги и мешать движению по ним. А ночами группами по 50 человек уходили громить немецкие гарнизоны в деревнях. В нашем районе находились немецкие части, отдыхающие после боев и готовившиеся к последнему наступлению на Москву. На второй день в отряд пришел Яков Исаев и другие командиры партизанских отрядов. Они строили планы совместных действий. У меня сложились хорошие отношения с Майором Латышевым. Он не расставался со своим фотоаппаратом ФЕД и все время фотографировал. Хоть в отряде был военный корреспондент, узнав, что у меня есть склонность писать, и что я был в БАО писарем, он сказал, «все запоминай, после выхода напишешь статью, про наш геройский отряд, а я добавлю фотографий и опубликуем о нас в Красной Звезде». Пользуясь этим, я знал чуть больше, чем обычные красноармейцы. Мы ждали, какого то важного приказа. В первый день, для выяснения обстановки в Угодский завод по приказу Иовлева была послана девушка разведчица Дуся Товаровская. Она была одета в ситцевое платьице, сверху короткий пиджак с подкладкой, подпоясана веревкой. Она должна была выглядеть так, будто только вышла из дому. Сверху на все это накинули шинель, чтоб только довести ее до райцентра. Ее сопровождали разведчики лейтенанта Лискунова.
В этот же день я убил своего первого фашиста. Нас восемь человек под командованием сержанта Паначуидзе послали следить за дорогой ТРОЯНОВО-СЕМКИНО, не ввязываясь в бой. Мы вышли к дороге и, накрывшись маскхалатами, залегли в кустах на окраине перелеска. Передвигаться в маскхалатах все время было запрещено так как они сильно демаскировали в лесу, по этому нам приходилось из за них таскать свои вещмешки. Через час или два, появилось три подводы. Они шли шагом, немцы давали лошадям передохнуть на открытом месте. Сержант сказал, что мы должны договорится, кто, по кому стреляет. Первым должны были стрелять те, у кого бесшумки и сразу все остальные. Когда подводы поравнялись с нами, мы увидели, что в каждой сидит по два фашиста. Я выстрелил, и также двое других, у кого были бесшумки. Немец, в которого я попал, упал вбок на дно саней. Второй, который в санях, не поняв, что произошло, попытался его подхватить на руки, но сразу был сражен второй пулей. Гриши Щепетко из 105 БАО. Но не все попали по целям. Оставшиеся в живых немцы выскочили на ту, от нас, сторону, и стали стрелять непойми куда в сторону леса. У них был автомат или даже два. Они пока нас не заметили, но и мы не видели их за подводами. Сперва мы лежали и не знали что делать. Вперед к саням было нельзя, так как нам приказали не ввязывается в бой, могут быть раненые. Немец, которого я подстрелил, сперва лежал, и я видел, как выходит пар у него изо рта, но потом пар прекратился. Наверное, он издох. Я подумал, если уже я погибну, то я уже за себя отплатил. А если посчастливится убить второго, то Я свою войну с Фашистами выиграл. Отделенный дал команду отползать по-пластунски в лес, коль мы такие не меткие. Не дай бог на дороге появится бронетранспортер или другая подмога. До лесу было сто метров, и мы начали отползать тройками. Одни отползают, пользуясь снегом, другие прикрывают. Когда оставалось до леса метров пятьдесят, мы услышали, как оставшиеся в живых враги вскочили в подводы и погнали прочь. Мы стрельнули вдогонку. В этот день остальные группы, тоже нанесли урон гитлеровцам. Но случилось ЧП. Рота Ковалева возвращаясь с удержания переправы у ПЕТРОВСКОЕ . Последними возвращались разведчики во главе с сержантом Егоровым Михаилом. Они привели за собой «хвоста». Правда, часовой сразу задержал неизвестного. На нем не было отличительного знака – шарфа, и он не смог назвать пароль. Командир роты допросил его и под охраной привел в лагерь. По пути, на них напал противник, Нападение немцев было отбито с потерями для них, они просто недооценили количество наших бойцов и их уменье, но с нашей стороны тоже были потери. Один боец погиб, а ефрейтор дважды был тяжело ранен. Одна пуля попала ему в ногу, а другая – в грудь. Его спасла от смерти обложка комсомольского билета, в которой он держал деньги. Десять тридцаток сложенных вдвое. В каждой купюре было по две дырки размером с серебряного рубля. Потом этого солдата привели в лагерь, так как не знали, что с ним делать. Его расспрашивали командиры. Он им рассказал, как все было, мне пересказал майор Латышев, и велел глаз с него не спускать, а поговорить у костра в непринужденной обстановке, для проверки. Звали его Петр .В начале ноября из окружения выходили отдельные группы красноармейцев, которые сообщали обстановку в тылу врага, что и где они видели. Было сформировано несколько небольших групп с разными целями. Их группа должна была уничтожить бочки с керосином, где то, за Протвой. Таких групп было несколько, они ушли с разными заданиями в две ночи. Перешли прям через линию фронта у ТАРУСЫ, прям через лед. Потом через день, тут недалеко, двигаясь по лесной дороге, попали в засаду. Немцы стреляли из лесу непойми откуда. Одного красноармейца ранило. Командир отряда у них был сержант Коханов. Он оставил их двоих с раненым товарищем тут в лесу. Но раненому стало хуже, и один из них пошел на хутор, который они проходили до этого, чтоб его перенести туда, но так и не вернулся. Тем временем Петр остался один, потому, что его раненый товарищ умер. А тут Михаил Егоров со своими разведчиками. Приняв их издали за свою группу, Петр бросился вдогонку, и но потом, решил просто пойти следом. Тут его и остановил постовой. Еще он рассказал, что когда проходили одну деревню, то на ее окраине был барский дом, и из этого дома немецкие сигнальщики наводили ракетами бомбардировщики бомбить столицу нашей родины.

Спасибо