От границы до Умани.

           Под Уманью были крепкие бои. Сдали мы Умань, за Уманью - Ново-Архангельск Кировоградской области, с. Подвысокое. Немец окружил нас, 6 и 12 Армию.
        Мы бились две недели, боеприпасы заканчивались, солдат было совсем мало. Мы стали прорываться группами, кто как мог, в направлении к Первомайскому. Кому удалось, а кому и нет.
        В этом лесу, под селом Подвысоким стояли наши штабы. Там и закончилось наше сопротивление. Руководство войсками, командиры, солдаты частично попали в плен, в том числе и наш командир дивизии генерал-майор Тонконогов.
         Я лично отступал с группой солдат (человек 150). Нас повел на прорыв из окружения комиссар дивизии Кущевский. Мы прошли с боями до села Перегоновка Кировоградской области, а ночью в бою Кущевский погиб. Я попал в плен.
          Гнали колонну пленных до Умани, там был большой концлагерь, тысяч на 12 военнопленных. Я дошел до Голованевска. Из плена я сбежал. Попал домой, на оккупированную территорию. Потом, с приходом наших, был призван и воевал в 202 стрелковой дивизии. С ней прошел до конца войны." - из воспоминаний связиста 687 стрелкового полка 141 стрелковой дивизии Ф.К. Волощука.

          "В 1940 г. в октябре я был призван в ряды Красной Армии из Днепропетровского Горного института им. Артёма со 2 го курса и направлен для прохождения службы в 153 отдельный автобатальон 141 стрелковой дивизии, расквартированного в г. Шепетовке . Командиром батальона был старший лейтенант Жигунов.
        Службу проходил в роте подвоза боеприпасов, где командиром был воентехник 2 го ранга Жуков. В автобатальон я попал потому, что при институте окончил авто-мото курсы в порядке освоения оборонной специальности.
        О войне мы узнали 22 го июня в 6 часов утра , когда фашисты бомбили Судилковский аэродром, находившийся от нашего расположения примерно в 4х километрах.
        Рота подвоза боеприпасов была укомплектована машинами марки ЗИС и ГАЗ, прошедшие капитальный ремонт и стояли на колодках , а штабные покрышки находились на армейском складе за которыми были командированы транспортные автомашины. Обув машины, автобатальон начал выполнять задачи, которые ставило перед нами командование 141 с.д.

       За этот период , что с боями мы отступали в р-н г. Умани у меня на всю жизнь отложилось в памяти 2 эпизода, хотя и других было множество.
       Первый эпизод. Подвозя снаряды в р-не Проскурова мы увидели расстрелянную фашистами атаку наших танков Т-26 в количестве 15 шт., спускавшихся с горки в шахматном порядке.
       Подъехав близко мы увидели что некоторые танки пытаясь обойти своих подбитых товарищей, двигаясь в направлении атаки, были расстреляны сами, но ни один так не повернул обратно.
       Второй эпизод. Батальон остановился на ночлег, замаскировались в посадке. На заходе солнца в наш тыл летела большая группа бомбардировщиков в составе около 20 шт. Вдруг появились 2 наших истребителя И-16 и ринулись в атаку.
        Один истребитель от прямого попадания в бензобак взорвался в воздухе, а второй, сбив фашистский бомбардировщик и сам подбитый, врезался в землю, лётчик почему то не выпрыгнул с парашютом.

          В районе села Подвысокого участвовал в колонне машин, идущих на прорыв, у меня почему то в памяти сохранилось, что должны были прорываться на Лысую гору. Переправлялись утром в брод через реку, я почему то думал, что это Синюха, а как выяснилось в музее это была река Ятрань, переправой руководили 2 генерала, стоя по колено в воде.
        После переправы проехали минут 30 - 40 по полевой дороге, впечатление было, что мы прорвались, в кузове было человек 5 - 6 раненых. Вдруг из посадки машины были обстреляны миномётным огнём, машину разбило, меня легко ранило в ногу.
        Пробираясь в противоположную посадку наткнулись на немцев и были пленены. 2 дня находился в Уманской яме, затем удалось вырваться на переход и тогда перед Винницей вместе с товарищем по батальону удалось бежать. Пробрались в г. Шепетовку, работали на сахарном заводе, жили вчетвером.
        В январе 1942 г. одного из нашей группы арестовала полиция, и нам пришлось уходить. Я попал в г. Николаев, где работал шофером. В марте 1944 г. перед отступлением немцы угнали нас в Румынию, где в августе я был освобожден Красной Армией и направлен для прохождения службы в 317 сд 761 сп.
        С дивизией воевал на 3 и 4 Украинских фронтах. 11.01.45 г. был тяжело ранен в уличных боях в Будапеште, находился на излечении в госпитале. В 1946 г. был демобилизован из госпиталя как студент 2 курса на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР." - Из воспоминаний Ю.А. Неугодова, бойца 153 оатб 141 сд.

         "141 сд. была сформировна в 1939 г. в августе месяце в г. Славянске Донецкой области. Эта дивизия ранее называлась 80-я дивизия Донбасса. А 687 стрелковый полк ранее был 239 сп.
         141 сд 687 сп выехали в Западную Украину в августе 1939 г., дошли до г. Броды, а оттуда вернулись в г. Шепетовку. В декабре 1940 года 687 сп выехал на Финскую войну. С Финской возвратились опять в г. Шепетовку. Примерно в апреле месяце 1941 года часть нашего 687 сп была послана на границу с Польшей, выехала туда и рота связи и еще понемногу из каждого батальона.
          Остальная часть полка оставалась в г. Шепетовке. Командиром роты связи был старший лейтенант Забара. Жив Забара или нет, не знаю (он был с 1906 или 1907 г.р. ). Я его не видел с 1941 года, и на встречах в г. Умани и с. Перегоновка его не было. Он, наверное, погиб в первые дни войны.

          22 июня в 4 часа утра 1941 года вероломная Германия обрушилась на нас. Горели леса и города. Это был ужас. Я вспоминаю, и голова кружится. Наш 687 стрелковый полк вступил в бой дней за пять после начала войны, когда фашисты подошли к г. Шепетовка. А рота связи и сапёры, те кто был на Западной Украине за г. Львовом, вступили в бой в первые секунды войны.
        Мы отходили от Шепетовки на восток с боями за каждый населенный пункт. Но он, барбос, с воздуха самолетами бомбил так, что все горело, танками душил наповал. Мы отходили до самой Зеленой Брамы с боями за каждый населенный пункт.
        Я назову наиболее крупные города и поселки: г. Бердичев, г. Белая Церковь, Монастырище, Хрестиновка, где были кровопролитные бои. А после Христиновки мы отходили на Зеленую Браму и на реку Синюху в селе Перегоновка.
        До самой Зеленой Брамы были такие бои, что трудно вспоминать. Ходили врукопашную. Бойцов наших осталось на поле боя несчетное количество. В самой Зеленой Браме окончательно разбили наши части, мало кто остался жив и вышел из окружения.

        Мы встречались в селе Перегоновка, в г. Умани. Были с нами и жены погибших и пропавших без вести. Они задавали вопросы, почему в этих краях в могилах захоронено столько неизвестных, ведь у каждого бойца был жетон в кармане, на котором были фамилия, имя, отчество, какая часть и место жительства.
        Но ответ дали нам крестьяне, которые хоронили солдат в могилы. Вот братская могила в селе Перегоновка. в ней похоронено 105 человек, лишь 2 известных, а 103 неизвестных; 2-я могила - 55 человек: 1 известен, а 54 неизвестных. Так вот, они рассказывали, что останки воинов собирали и вывозили с полей уже распавшиеся и раздавленные танками.
       Так что, кто остался жив, это его счастье. А в г. Умани есть солдатская могила, так там почти 1 000 неизвестных. Вот где наши бойцы 687 сп и 141 сд, и 6-12 Армий.
       И еще одно: есть вновь сформированная 141 сд 2-го формирования. Она сформировалась в Тувинской АССР. Но нашего 1-го формирования там нет ни одного солдата. Эта дивизия участвовала в боях на Курской дуге, брала Киев. Она называется Киевская ордена Красного Знамени и Богдана Хмельницкого 141 стрелковая дивизия. Эта дивизия дошла до Берлина.
      Я в начале войны был молодой лейтенант. Мне было 25 лет. Из окружения я вышел в начале сентября 1941 года, был в других частях, трижды был ранен, контужен. Последние годы войны воевал в Латвии, где в 1944 году был тяжело ранен в живот. Потом лежал в госпитале в г. Москве с ноября 1944 года до конца войны." - Из воспоминаний коменданта 687 стрелкового полка 141 стрелковой дивизии В.Н. Бондаренко.

• Комментарии  (1)