Упразднение церквей.

Процесс ликвидации на юге Западной Сибири православных монастырей в 1918 – 1920 годах 

После прихода к власти в России большевиков Русская Православная Церковь стала рассматриваться как враждебная советскому государству сила. Политика нового режима носила репрессивный характер и была направлена на полное уничтожение религии и церкви. В соответствие с декретом «О земле» от 26 октября 1917 года и «Положением о земельных комитетах» от 4 декабря 1917 года были национализированы церковные и монастырские земли. Основным законом, определившим конфессиональную политику советского государства на многие десятилетия, стал декрет «О свободе совести, церковных и религиозных обществах» 1918 года. 

25 января 1918 года Поместный Собор РПЦ пришел к единогласному заключению, что имеет дело с актом открытого гонения на церковь, и постановил: «Изданный Советом народных депутатов декрет об отделении Церкви от государства представляет собой под видом закона о свободе совести злостное покушение на весь строй жизни Православной Церкви и акт открытого против нее гонения. Всякое участие как в издании сего враждебного Церкви узаконения, так и попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к Православной Церкви и навлекает на виновных кары вплоть до отлучения от Церкви». 

Декрет лишал РПЦ всего движимого и недвижимого имущества, прекращал государственные субсидии. Религиозные организации, только зарегистрировавшись, могли получать по договору национализированные здания и предметы культа на условиях «бесплатного пользования» с разрешения власти. Имущество, находящееся в пользовании РПЦ, подлежало налогообложению. На основании декрета более 6000 храмов и монастырей перешли под охрану государства как особо ценные памятники культуры. Наступление на права Церкви в первые годы советской власти велось медленно, но импульсивно, так как были неразвиты административные структуры, а местные власти не всегда были уверены, нужно ли применять новые законы на практике. На первоначальном этапе упор делался на «обезглавливание» Церкви и ликвидацию ее экономического базиса, шаги в этом направлении сопровождались репрессиями. 

Один из первых ударов новая власть нанесла по монастырям. Процесс закрытия монастырей, начавшийся в России в 1918 году, принял массовый характер в 1919 – 1920 годах в ходе национализации монастырских имуществ, которая сопровождалась кампанией против святых мощей и репрессированием церковнослужителей. Основанием служили постановления коллегии Народного Комиссариата Юстиции от 14 февраля 1919 года «О публичном вскрытии св. мощей и передаче в музей», и циркуляр «О ликвидации мощей». За время с 1922 по 1923 год было расстреляно 5409 представителей черного духовенства; к началу 1922 года было национализировано 722 монастыря. 

Первоначально стихийный удар пришелся на обители юга Западной Сибири в 1918 году, в результате чего часть монастырей прекратило свое существование. Первыми пострадали монашеские обители Алтайской духовной миссии (АДМ). 6 марта 1918 года решением Горно-Алтайского съезда советов Улалинский женский монастырь был преобразован в хозяйственную коммуну, в августе 1921 года его помещения, земли, имущество были переданы образцовой коммуне немецких эмигрантов-коммунистов. В 1922 году по решению Алтайского губисполкома религиозная община монастыря была окончательно ликвидирована, а земля и имущество переданы Улалинскому совхозу. В 1920-е годы в монастыре была размещена тюрьма. Чулушманский миссионерский мужской монастырь был разграблен в 1918 году местными алтайцами. Несколько насельников, ушедших в скит на мысе Ижон, в 1919 году были расстреляны отрядом красноармейцев. В 1920 году несколько монахов еще проживали в обители, но после передачи ее коммуне «Свободный труд» в июне того же года были изгнаны. В 1920-е годы в храме монастыря находился народный клуб. 

Разорение монастырей АДМ местным населением стало результатом роста национально-религиозной активности алтайцев в начале ХХ века, вызванной, в том числе, обострением экономических противоречий, связанных с проведением генерального землеустройства Алтая; причислением инородцев из кочевого населения к оседлому; мобилизационными мероприятиями царского правительства. Неприязнь части алтайцев к монастырям проявлялась в разных формах еще до 1917 года, но открытый грабеж монастырского имущества стал возможен только после событий октября 1917 года, за которым последовал непродолжительный период фактического безвластия на местах и стихийных выступлений части населения против институтов старого строя. 

Александро-Невская пустынь подверглась первому разграблению в 1918 году, а в мае 1919 года нападению партизанским отрядом Рогова и Новоселова. Часть насельников была убита; часть помещений пустыни была уничтожена. Пещеры были взорваны военными, на ее территории в период НЭПа действовала промышленная артель. 

Городские крупные монастыри смогли в этой ситуации проявить стойкость и продлить свое существование на непродолжительное время. Широко известным стало событие, произошедшее в мае 1918 года в Иоанно-Предтеченском монастыре. 24 мая 1918 года председателя союза по презрению инвалидов комиссара Глузмана, который прибыл с вооруженными людьми для проведения реквизиции продовольствия, молочного скота и лошадей, собравшаяся на набат монастырского колокола толпа народа вытеснила из монастыря. Прибыв через некоторое время с отрядом солдат, комиссар Томского совдепа Д. Кривоносенко начал стрелять в людей, убив двух и ранив несколько граждан. После чего он был настигнут толпой и убит. Чтобы избежать расправы над монастырем, большие усилия приложил епископ Анатолий, который обратился к власти и народу с призывом к братской любви, миролюбию, взывая к справедливому расследованию. В результате пострадал ряд граждан и один священнослужитель. От расправы монастырь спасло начало военных действий на территории Сибири и захват города белочехами 31 мая 1918 года. 

Неудивительно, что монастыри, как и большинство священнослужителей РПЦ на территории Урала и Сибири, подвергшись репрессиям со стороны новой советской власти в 1918 году, поддержали колчаковский режим. В правительстве А. В. Колчака было создано министерство вероисповеданий, монастырям были возвращены конфискованные ранее земли, возобновили работу духовные училища, в школы возвращено обязательное преподавание Закона Божьего. Для борьбы против большевиков были созданы дружины святого креста, в Колчаковской армии монахи находились в качестве воинских священников. Монастыри принимали участие в крестных ходах, молебнах. 

После восстановления советской власти на юге Западной Сибири, несмотря на преследования, связанные с сотрудничеством с колчаковским режимом, монашеские общины пытались выжить в условиях жестко проводимой антирелигиозной государственной политики. Наряду с регистрацией религиозных общин на правах двадцатки, что давало право только на бесплатное пользование храмом и богослужебным имуществом, одним из способов сохранения монашеских общин являлась реорганизация в трудовые артели и коммуны с одобрения церковных иерархов, так как декрет о земле и «Основной закон о социализации земли» давали такую возможность. Несмотря на то, что Народный Комиссариат Юстиции и Народный Комиссариат Земледелия 30 марта 1919 года издали циркуляры «О строгом разделении объединенных хозяйств и религиозных объединений» (последние не могли быть зарегистрированы как хозяйственные объединения), в марте 1921 года в Архангельской, Новгородской и Череповецкой губерниях существовало 43 подобных общины. К марту 1921 года из 400 действующих в 24 губерниях РСФСР монастырей в 116 были созданы артели и коммуны. 

Монашеские общины бывшей Томской епархии РПЦ, сохранившиеся к 1920 году, действовали подобным способом. Незначительно различается процесс ликвидации общин Томских монастырей из-за их перехода в 1923 году в обновленчество и алтайских монастырей, придерживающихся «тихоновской» ориентации. 

17 декабря 1919 года в Томске началось преследование священнослужителей, помогавших армии Колчака; в 1920 году прошла реквизиция зданий РПЦ, в том числе архиерейского дома. Официально в 1920 году были конфискованы постройки и земли Алексеевского монастыря. На основании декрета «О реквизициях и конфискациях» от 22 апреля 1920 года в августе того же года, при обыске церкви Иоанно-Предтеченского монастыря, на основании ордера Томской ЧК, были изъяты денежная сумма 20900 рублей, аннулированы облигации и ренты, изъяты 98 билетов и долговых расписок, копировальный пресс и другие предметы. В течение 1920 – 1921 годов по постановлениям учетно-реквизиционной комиссии у монастыря неоднократно изымалось имущество: экипажи, мебель, печатная машинка, сантехника, картины, водопроводные трубы. 

Томские монастыри пытались приспособиться к новым условиям существования. 21 января 1920 года уездный ревком временно утвердил избранный монастырский совет общины бывшего Иоанно-Предтеченского монастыря в составе 17 человек, указав, что в случае антисоветской агитации и контрреволюционных поступков ответственность ляжет на коллектив общины. Сестры зарегистрировали и трудовую артель «Женщина», которая также подвергалась гонению со стороны местной власти. В 1924 году горсовет Томска принял решение о ликвидации домовой церкви трудовой артели монахинь бывшего женского монастыря, расположенной в здании Губместхоза. Часть сестер перешла жить на заимку монастыря, организовав сельскохозяйственную артель. 

В 1924 году была зарегистрирована Успенская обновленческая община, почетным председателем совета которой стала бывшая настоятельница монастыря игуменья Анастасия (Некрасова). Успенский собор и Иннокентьевская церковь были переданы общине. Принадлежность общины к обновленческому направлению помогла ей, несмотря на затянувшийся конфликт с детским домом «институтом социального перевоспитания», просуществовать до 1929 года. К этому времени община практически прекратила свое существование из-за невысокой популярности обновленчества у верующих горожан. В связи с тем, что община не смогла выполнить пункт договора о содержании Иннокентьевского храма, он был передан под клуб студгородка. В 1930 году был расторгнут и договор с Успенской религиозной общиной. Собор было решено разобрать на кирпич. Обе церкви монастыря были снесены, на их месте был построен гараж. 

В Барнаульском монастыре настоятельница, чувствуя надвигающуюся опасность, в 1919 году разрешала разойтись по домам воспитанницам и послушницам монастыря. В 1920 году сестры монастыря зарегистрировали сельскохозяйственную трудовую общину, которая прекратила свое существование осенью того же года. После ликвидации обители община продолжала существовать, зарегистрировавшись как религиозное объединение при монастырском храме. Известно, что 20 мая 1923 года отделом управления губисполкома было дано разрешение священнику Раеву И.В. «на созыв собрания граждан православного вероисповедания быв. женского монастыря». В 1924 году административный отдел Алтайского губисполкома закрыл монастырский храм в общем порядке закрытия монастырей и использования помещений под детдом. Позже на территории бывшего монастыря был размещен «Городок просвещения», затем курсы красных учителей, их сменил сельскохозяйственный техникум, далее детдом, в 1925 – 1926 годах тюрьма, позже и до настоящего времени – следственный изолятор. 

Приведенные примеры наглядно показывают, что ряд монашеских общин крупных женских монастырей, обладавших в дореволюционный период большим числом насельниц и опытом организации хозяйства, пытались непродолжительное время приспособиться к условиям советской власти. Несомненно, что монастыри как социально-экономические организации, основанные на самообеспечении, самоуправлении, самоконтроле без активного воздействия враждебной внешней среды, могли успешно существовать в автономном режиме. 

В 1928 году началась подготовка к широкомасштабным преобразованием на селе, где угрозу преобразованиям составляли зажиточные крестьяне, сохранившие старый религиозный уклад. Было решено нанести удар по оставшимся религиозным общинам и монастырям. В феврале 1929 года был подписан указ ЦК ВКП(б) «О мерах усиления антирелигиозной работы» в котором говорилось: «Усиление социалистического строительства, социалистическое наступление на кулацко-нэпманские элементы вызывает сопротивление буржуазно-капиталистических слоев, что находит свое яркое выражение на религиозном фронте, где наблюдается оживление различных религиозных организаций, нередко блокирующихся между собой, использующих легальное положение и традиционный авторитет Церкви». Колхозам и кооперативным организациям предписывалось: «обратить внимание на необходимость овладеть кооперативными объединениями, созданными религиозными организациями, сектами под видом кустарно-промышленных и других кооперативных объединений» и «организовать широкие массы на борьбу с религией, правильное использование бывших монастырских и церковных зданий и земель, устройство в бывших монастырях мощных сельскохозяйственных коммун, сельскохозяйственных станций, прокатных пунктов, промышленных предприятий, больниц, школ, школьных общежитий и т. п., не допуская ни под каким видом существования в этих монастырях религиозных организаций». Специально созданная антирелигиозная комиссия поручила спецкомиссии с участием НКВД и ОГПУ выяснить количество еще не ликвидированных монастырей и подготовить вопрос об их превращении в советские учреждения: колонии, общежития, совхозы и тому подобное. 

С 1929 года начинался новый этап интенсификации борьбы с религией. В результате массового закрытия церквей и истребления значительной части духовенства православных храмов на Алтае осталось настолько мало, что практически стерлась грань между различными течениями. Процесс массового закрытия церквей, снятия колоколов на юге Западной Сибири активизировался в 1934 году, с небольшим запозданием по сравнению с европейской частью России. Местные Советы получили приказ ликвидировать культовые здания в кратчайшие сроки, переоборудовать под клубы, зернохранилища и тому подобное. По постановлениям Западно-Сибирского крайисполкома в 1931 – 1937 годах было закрыто 185, в 1938 – 1939 годах – 158 церквей. До этого массовое закрытие храмов прошло в 1929 году, когда было ликвидировано примерно 2/3 приходов в Барнаульской и Бийской епархиях. 

Активное уничтожение остатков священнослужителей в СССР пришлось на 1937 год. Руководствуясь оперативным приказом наркома НКВД от 30 июля 1937 года № 00447 в стране началась операция по репрессированию «активных антисоветских элементов», в том числе служителей РПЦ. В ходе операции были уничтожена часть монашества юга Западной Сибири. Одним из наиболее массовым по числу расстрелянных монашествующих (игуменья Мариамна и сестры монастыря) было дело «О церковно-монархической организации в городе Барнауле». 

В 1938 году в связи с коллективизацией и индустриализацией государство начался период ужесточения репрессий против РПЦ. Были уничтожены последние религиозные общины на базе бывших монастырских храмов, монашествующие подверглись прямому уничтожению и преследованиям.

соц. сети.