fly

Войти Регистрация

Вход в аккаунт

Логин *
Пароль *
Запомнить меня

Создайте аккаунт

Пля, отмеченные звёздочкой (*) являются обязательными.
Имя *
Логин *
Пароль *
повторите пароль *
E-mail *
Повторите e-mail *
Captcha *
Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
26 27 28 29 1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30 31
1 1 1 1 1 1 1 1 1 1 Рейтинг 5.00 (1 Голос)


Российская традиция самозванчества продолжилась и в 1920-30-е годы. Но в это время она чаще была связана не с эсхатологией, как раньше, а с надеждой получше устроиться в новой Системе. Характерный пример такого самозванчества — случай с Иваном Третьяковым, жившим в Перми. Он выдавал себя за старого большевика, прошедшего тюрьмы; за красного партизана и комиссара армии Тухачевского, друга Ворошилова и Молотова. Ему верила даже партийная организация Перми, не говоря о простых людях.

Самозванство можно назвать одним из типичных явлений российской истории. В русской истории XVI-XIX веках было три мощные волны самозванчества: царевич Дмитрий, Пётр III и Константин. В 1920-30-е эта традиция продолжилась. Например, историк В.Алексеев говорит «о 18 самозванцах, обретавшихся на Урале в 1922-1952 гг. Здесь обнаружились царь, царица, царевич Алексей, князь Михаил, княжны Анастасия, Мария, Ольга, Татьяна и некий «Гриша не простого рода». В это время в советской России фигурировало более 200 «русских царевен».

Но самозванчество 1920-30-х отличалось от практики их дореволюционных собратьев. Для них было характерно использование своего криминального таланта не только (и не столько) для извлечения материальных выгод, но и для занятия удобных и надёжных социальных позиций, получения выгодного социального статуса.

Колоритным представителем самозванчества был на Урале некто Иван Тимофеевич Третьяков, работавший на заводе №10 им. Дзержинского техническим инспектором завода по технике безопасности. Он презентовал себя как героическую личность, назывался «старым подпольщиком-коммунистом, заслуженным партизаном, бывшим командиром, героем Гражданской войны, имеющим три ордена Красного Знамени». О его случае пишет историк Сергей Воробьёв в статье «Знаете, не поладил немного с Виссарионычем»: из истории политического самозванства на Урале в 1930-е гг.». («Вестник Челябинского государственного педагогического университета», №4, 2015).

Путь красного героя

Согласно автобиографии, Третьяков родился в 1889 году в Горловке. С юных лет вёл активную революционную деятельность на Донбассе, начиная с 1908 года подвергался арестам, несколько раз сидел в тюрьме. Первый раз схвачен полицией, когда на заводе в Юзовке разбрасывал прокламации, и был осуждён на шесть месяцев тюрьмы. «В 1912 году мной были убиты пристав Григорьев и урядник Сишко в местечке Веровка», — писал он о себе.
 

По его словам, он был выходцем из рабочей семьи с крепкими революционными традициями. Один из его братьев являлся большевиком с 1902 года, три других брата были анархистами-террористами, двух из них «повесили в городе Хечивани в 1908 году». В 1909 году я устроился на работу на завод в Алчевске под фамилией Макаревич. В 1912-м в Щитово взяли банк, после чего был заподозрен я, переменил фамилию на Кира Демьянович Швейченко, а в 1913 году в Екатеринославле поступил в горную школу под фамилией Иванова». По данным автобиографии, в 1915 году Третьяков за организацию забастовки в паровозостроительных мастерских был арестован и отсидел в Екатеринославской тюрьме более года. В 1916-м в Енакиево он вступает в ряды партии большевиков.

    Революция застаёт Третьякова на Украине, и он сразу же активно включается в борьбу за утверждение советской власти: «Обезоруживал жандармерию и расстреливал по Екатерининской железной дороге».

В том же 1917-м Третьяков, по его словам, занимал должность председателя ревкома в Дебальцеве. С конца 1918-го он уже в рядах Красной Армии, его военная карьера идёт в гору. В марте 1919 года он «назначен на царицынский фронт командиром 42 дивизии», вел совместные боевые действия с Будённым и Ворошиловым. В 1920 году участвовал в боях за Крым, брал Перекоп. Затем переброшен на польский фронт комиссаром 13-й армии РККА. Потом были Кавказ и Монголия. Демобилизовался Третьяков из Красной Армии в 1922 году.

Несмотря на фантастичность излагаемых фактов, слушатели ему верили. Районный военный комиссар Гелофеев тоже поверил Третьякову, объясняя это тем, что «есть же у нас в Союзе такие люди!». Чтобы у слушателей не возникало недоумения по поводу несоответствия между создаваемым героическим образом и тем реальным человеком, которого они видели перед собой, Третьяков объяснял это влиянием тяжёлых жизненных обстоятельств: «Конечно, теперь не осталось и 80% от прежнего Третьякова. Зверь я был в те времена, а не человек».

    В то же время Третьяков рассказывал о себе такие вещи, которые входили в диссонанс с создаваемым им образом заслуженного члена партии, который должен служить примером моральной порядочности.

Он, не стесняясь, повествовал слушателям о своих амурных похождениях, когда «он брал к себе на дом артисток театра, раздевал их донага, обливал духами, потому что от них пахнет потом, а потом употреблял, что он в лес увозил девочек, с которыми поступал так же».

В автобиографии Третьяков указывал: «Знают меня товарищи Чубарь, Петровский, Молотов, Ворошилов, Магидов, Межлаук и др., в старое время и по сегодняшний день». Знакомство с В.Молотовым, по словам Третьякова, произошло во время Гражданской войны на Украине («моя должность в то время — командарм»), когда он был вызван в ЦК КП(б)У по поводу расстрела им эшелона с отступающими коммунистами для дачи объяснений.

    «Подходит ко мне тов. Молотов и резко говорит: Кто тебе, Третьяков, дал право расстреливать коммунистов?. Я и на этот вопрос промолчал, только размахнулся и ударил Молотова по щеке.

Он упал, все вскочили, раздались голоса: Требуем высшей меры наказания. Молотов встал, держась за щёку, и только тогда я смог заставить себя крикнуть Молотову: А кто тебе, Молотов, дал право защищать коммунистов, организованно предающих революцию!. Тов. Молотов, всё ещё держась за щеку, подошел ко мне, подумал и хлопнул меня по плечу и сказал: Да, ты прав. С тех пор мы с ним — лучшие друзья.

Боевым соратником Третьякова был и Клим Ворошилов. Иногда они встречаются, совместно проводят время. Стремясь показать, что пользуется уважением и авторитетом со стороны высокопоставленных друзей, Третьяков рассказывал, что когда бывает в Москве, то его принимают как дорогого гостя. Несколько дней жил в квартире у Ворошилова, «где мы с ним выпивали, он даже в честь моего приезда не ходил в Наркомат». Об их встрече узнал Молотов и обиделся, что они ему не сообщили, а затем спросил у Третьякова, почему он не заходит к нему. «И потом я несколько дней пробыл у Молотова и уехал на курорт». Кроме того, они оказывают своему старому боевому товарищу материальную помощь. «Лично от Молотова и Ворошилова он получает денежные переводы и посылки».

Начало падения

Тучи стали сгущаться над Третьяковым в 1935 году. Его уже некому было прикрывать, так как покровители к этому времени потеряли власть.

В результате громкого скандала вокруг Пермской городской лечебной комиссии, начавшегося с заметки «Бери, сколько хочешь, только молчи», опубликованной 12 сентября 1934 в газете «Правда», вскрылись вопиющие факты разложения пермской руководящей верхушки. По результатам проведенного партийного расследования И.Корсунов был снят с должности секретаря Пермского горкома ВКП(б). Большинство других членов группы также было снято со своих постов, некоторые попали под следствие, были осуждены и приговорены к различным срокам заключения. В июне 1935 года Третьяков был арестован после того, как «в Пермский сектор НКВД поступили данные о том, что Третьяков Иван Тимофеевич занимается контр-революционной пропагандой и имеет поддельные документы».

В ходе следствия и вскрылась вся правда о «героической» личности Третьякова. Первым, кто скептически отнёсся к правдивости рассказов Третьякова, был районный военный комиссар Гелофеев. Он называл его аферистом, проходимцем и вымогателем. Усомнившись в свидетельствах Третьякова, он провёл своё расследование, поднял документы и нашёл расхождения между рассказами Третьякова и теми данными, которые содержались в найденных документах (заявление в комиссию партизан и автобиография). Из них следовало, что до революции 1917 года Третьяков был не большевиком, а анархистом-террористом. В годы Гражданской войны служил в Красной Армии, но «насчёт командарма» в имеющихся материалах Гелофеев «ничего не нашёл».

    Выяснилось, что для создания образа героя Гражданской войны Третьяков прибегал к подделке официальных документов.

Как следует из обвинительного заключения, он «сделал исправление в учётно-воинском билете». Сведения о награждении Третьякова тремя орденами Красного Знамени оказались недостоверными. Чтобы дореволюционный период его «борьбы» с царским режимом выглядел более убедительным и солидным, он изменил свой возраст, прибавив себе четыре года. В действительности Третьяков родился не в 1889 году, как он указывал в официальных документах, а в 1893, и не в Горловке, а в селе Ольховатка Славяносербского уезда Екатеринославской губернии.

    Ни в каких царских тюрьмах Третьяков не сидел, под чужими именами подпольную работу не вёл.

Вымышленным оказался и эпизод о расправе над 13 провокаторами: «провокаторов я не убивал». Полным вымыслом оказалась и история с двумя повешенными братьями-анархистами. Третьяков действительно имел трёх родных братьев и сестру, но все они, к счастью, были живы. Старший брат Михаил, «инвалид, красный партизан», и сестра проживали в Енакиево (Донбасс) и работали на заводе им.Рыкова. Второй брат Яков, член ВКП(б), жил в Ржеве и был начальником авиационных мастерских. Третий брат Трифон работал в НКВД в Москве.

Из следственных материалов выясняется, что период жизни после Гражданской войны был Третьяковым в автобиографии серьёзно отредактирован и мистифицирован. В 1920-1922 он проживал в Дебальцево, работал монтёром железнодорожной станции, а позднее был назначен заведующим паровозным ремонтом. Затем его карьера идет вниз. В 1923-1924 трудился мастером депо в Льгов Курской губернии. В 1924 возвратился на Донбасс и до 1929 проживал в г. Славянске, «работал мастером в депо текущего ремонта».

Скитание по Сибири и Уралу

Отсюда, из Славянска, и начинается путь, который, в конце концов, и привёл нашего персонажа в Пермь. И у этого пути был криминальный след. В 1929 году Третьяков привлекается на Украине к суду «за систематическое хищение цветных металлов из депо с целью наживы». Не дожидаясь решения суда, Третьяков ударился в бега, стремясь как можно дальше уехать от Украины. Как оказалось, по-своему Третьяков принял правильное решение, так как по результатам расследования он был исключен из рядов ВКП(б) и «осуждён народным судом 17 участка Артемовского округа на 2 года лишения свободы».

Гонимый чувством опасности, Третьяков убежал аж до самой Сибири. Первым пунктом его остановки стал Иркутск. Но здесь Третьяков надолго не задержался и перебрался на Урал. Дальнейшие свои перемещения по Уралу он подробно описал на допросе: «Переехал в Челябинск, где тоже не подыскал работы, перебрался в Свердловск и поступил на завод ВИЗ мастером механического цеха. Проработав около трёх месяцев, я с ВИЗа перешел в Правление дирекции Рудметаллторга, поступил техруком Надеждинского завода по снабжению сырьём доменных печей. В этой должности проработал семь дней. Работа меня не удовлетворила, я по своему желанию оставил её и перешел в Свердловск в Уралруду, главным механиком рудника Самарино, проработав две недели, уволился снова по своему желанию».

После серии переездов по Уралу Третьяков в в начале 1930 окончательно осел в Перми. Осмотревшись, он развивает бурную деятельность по созданию героической легенды.

    Первым делом Третьяков повысил свой социально-профессиональный статус — сделал себя инженером,

благодаря чему устроился на завод им.Дзержинского сменным инженером, заключив договор на два года. Позднее занимал должности технического контролёра завода и технического инспектора по технике безопасности, хотя всё образование Третьякова ограничивалось сельской школой.
 

Легализация биографического мифа

Весной 1930 года он «написал письмо в ЦК ВКП(б) с заявлением о выходе из партии по причинам того, что партия не ценит героев и будучи не согласен со статьей тов. Сталина «Головокружение от успехов». После этого, войдя в роль принципиального коммуниста, он уничтожает старый партийный билет, изорвав его на клочки, и сдает в Пермский горком ВКП(б) вместе с заявлением о выходе из партии. Выждав четыре месяца, изображает раскаяние, признаёт свои ошибки и подает заявление о вступлении вновь в партию и принимается кандидатом в члены ВКП(б). Но позднее о членстве в партии он получает отказ. Тогда Третьяков направляет аналогичное письмо Ворошилову и, как ни удивительно, получает из Москвы положительный ответ. В результате Третьяков получает новый партийный билет с восстановлением партийного стажа с 1916 года.

Окрылённый успехом, Третьяков делает следующий шаг по пути практического воплощения в жизнь своей аферы по легализации придуманной биографии. Ему удалось получить билет красного партизана, официально подтвердив свои революционные боевые заслуги.

    Будучи компанейским человеком, умевшим расположить к себе окружающих, он приглашал к себе на квартиру знакомых коммунистов, работавших с ним на заводе, для совместных пьянок.

В результате его друзья-собутыльники подписали коллективное ходатайство от имени заводской партийной организации о выдаче ему партизанского билета.

Последним пунктом плана по созданию своей новой идентичности стало вступление Третьякова в «Общество старых большевиков». В 1934 году у него появляется для этого формальная возможность, так как в «Общество» могли вступать члены партии, имевшие 18 лет непрерывного партийного стажа. Воспользовавшись этим, Третьяков в декабре 1934 года подаёт заявление, заполняет анкету и пишет автобиографию. Анкету и автобиографию ему удается заверить официальной печатью завода и партийной организации.

Конец пути Третьякова

Живя в Перми, самозваный герой не бедствовал. Как революционеру, герою Гражданской войны и заслуженному члену партии Третьякову полагались преференции в получении материальных благ. Он отоваривался в закрытом спецраспределителе, ежегодно выезжал отдыхать на южные курорты. Билет красного партизана давал его обладателю и членам семьи льготы, в том числе в плане получения жилья и оплаты санаторных и курортных услуг.

    Работая на заводе, Третьяков получал ещё и пенсию. Но этих средств ему не хватало, поэтому он, «занимался вымогательством денег у разных организаций».

 

И обратите внимание, это всё аферист молол в «страшные годы тоталитаризма»!!!

Даже представителю областного партийного контроля свой отъезд из Москвы и в Пермь Третьяков объяснил:

«Повздорил немного с Виссарионычем! В 1930 году погорячился, ну взял да и написал Виссарионычу письмо, что у тебя самого голова закружилась, а ты сваливаешь всё на низы. Ну, потом я понял, что хватил лишку».

Имелась вероятно, ввиду статья Сталина «Головокружение от успехов».

Когда же все-таки началось следствие, выяснилось, что до революции Третьяков числился анархистом-террористом, но масштабных деяний не совершал и в царских тюрьмах не сидел, действительно служил некоторое время в Красной армии, но никаких серьезных должностей не занимал, а запись в военном билете подделал. После демобилизации сразу уехал в Дебальцево. Ни орденов, ни наградного оружия не имел (хотя уверял в обратном).

В Пермь он попал не из-за ссоры с товарищем Сталиным (Виссарионычем) по крестьянскому вопросу, а из-за хищения социалистической собственности городе Славянске на Донбассе . Причем не за один какой то случай, а «…за систематическое хищение цветных металлов с целью наживы». Он был осужден на два года лишения свободы и трем годам поражения в правах.
Третьяков не дожидаясь отсидки бежал в Иркутск. Потом переехал в Свердловск, потом – в Челябинск и, наконец¸ осел в Перми. Тут он, прикрываясь, высокопоставленными «друзьями» делает карьеру. Не стесняясь пишет письмо Ворошилову, требуя восстановить членство в ВКП (б). И, поразительно, от Ворошилова приходить согласие!!!
Как говорится: пруха!!!

В то время ещё не была отменена карточная система и Третьяков отоваривался на льготых основаниях. Каждый год ездил отдыхать на южные курорты, что даже сейчас не все могут себе позволить. Билет «красного партизана» давал ему льготы по оплате коммунальных услуг, оплаты отдыха на курортах. Работая на заводе Третьяков получал ещё и пенсию.
Кроме того, как «сын лейтенанта Шмидта – Бендер» он вымогал деньги для личного пользования у разных организаций…

За всё это Третьякову дали восемь лет лагерей и после суда поехал работать на «Дальстрой» Магаданской области.

В 1937 году, когда всякому жулью начали «шить политику», вспомнили, что у Третьяков коллекционировал антисоветские анекдоты (тетрадь с такими анекдотами он хранил дома), и вел разговоры троцкисткого характера. В которых тоже признавался, но объяснял их разговорчивостью и частыми пьянками.
А политика – это уже другая статья. Дело Третьякова пересмотрели и 25 октября 1937 года расстреляли.

спасибо

спасибо


Комментарии могут оставлять, только зарегистрированные пользователи.