60 лет высадке с яхты «Гранма»

Яхта «Гранма»

2 декабря 1956 года к берегам Кубы причалила яхта "Гранма" с Фиделем Кастро и его сторонниками на борту. Эту дату можно считать знаковой, так как именно в это время начались активные боевые действия и гражданская война на Кубе.

Из 82 человек уцелело 12, в том числе Фидель и Рауль Кастро, Камило Сьенфуэгос и Эрнесто Че Гевара.
Вот как описывает эти события Генрих Боровик в "Пылающем острове":

Выход шхуны был назначен на ночь с 24 на 25 ноября. Эту дату руководители повстанцев выбрали не случайно. 24 ноября была суббота. Именно это и устраивало повстанцев больше всего. Дело в том, что многие кубинцы-эмигранты, за которыми по просьбе Батисты следила мексиканская полиция, обязаны были каждый день являться в полицейский участок и регистрироваться. Исключением было лишь воскресенье. Таким образом, если отряд уйдет в субботу, отсутствие кубинцев в воскресенье замечено не будет. И еще один день — понедельник может пройти благополучно, потому что уже давно, начав подготовку к походу, эмигранты иногда под тем или иным предлогом не являлись в понедельник в полицию. Иногда не ходили все вместе, чтобы «приучить» и к такому варианту. Итак, вероятнее всего, их хватятся только во вторник. А за два дня шхуна будет уже далеко от берегов Мексики.

Шхуна была куплена одним мексиканским другом Фиделя в рассрочку. Продавалась она довольно своеобразно — вместе с ней надо было обязательно купить и дом хозяина. Но так как и дом тоже продавался в рассрочку, то Фиделя и его друзей не особенно волновали финансовые затруднения. Впрочем, и дом им впоследствии пригодился — повстанцы устроили в нем один из складов оружия.

Мексиканский друг время от времени днем или ночью выходил на «Гранме» — так называлась шхуна — в море «на рыбную ловлю», чтобы портовые власти привыкли к частым выходам шхуны.
...
В последние дни очень трудно было отбирать людей на шхуну. Все знали, что восемьдесят два — максимальное число. Но список достойных идти в бой за освобождение Кубы включал по крайней мере сто двадцать человек.
Их разделили на подгруппы, учитывая боевую выучку, дисциплину, качества характера.
Таким образом, отобрали семьдесят восемь человек. Оставалось четыре места. На них в первую очередь претендовали восемь повстанцев — все замечательные люди, прекрасные бойцы, настоящие патриоты. Кому отдать предпочтение?

Путь для решения проблемы был найден несколько неожиданный, но правильный: взять тех, кто легче. Шхуна и так перегружена до отказа.
...

Маршрут «Гранмы» 25 ноября — 2 декабря 1956

«Гранма» продолжала двигаться в сторону Кубы.
Океан стих. И половина людей на судне — усталых, голодных, промокших, измученных — погрузилась в сон. Половина — потому, что на шхуне могли с грехом пополам прилечь только сорок человек. Остальные должны были стоять.

Солнце поднималось все выше, небо постепенно выцветало, как огромный кусок мокрой голубой ткани, вывешенной для просушки. Сорок спали вповалку, и с борта безжизненно свисали ноги и руки. Сорок чистили и смазывали оружие, покрывшееся после шторма пятнами ржавчины и белым налетом соли.

Как только на горизонте показывалась подозрительная точка, подавалась команда «Очистить палубу!», и восемьдесят два человека «очищали» ее, чудом втискиваясь в рулевую будку и каюту.
...
…Днем 29 ноября раздался радостный и немного удивленный голос капитана шхуны Роке:
— Берег! Куба!
Вдали виднелись еле уловимые очертания берега. Было странно, что тихоходная яхта добралась до цели на полсутки раньше, чем предполагалось. Может быть, ошибка? Может быть, это не Куба?
Люди всполошились. Все бросились к левому борту.
Да, это была Куба! Но не восточная, а западная часть острова — оконечность мыса Гуанакабибе. Яхта только еще проходила Юкатанский пролив… Двухдневный шторм, видно, сыграл с экспедицией скверную шутку.

Это означало, что до берега Ориенте еще двое с половиной суток пути. Это значило, что высадка, назначенная на 30 ноября, не состоится, грузовики будут ждать повстанцев зря, а выступление Франка Паиса в Сантьяго будет бесполезным. Это означало, наконец, что тщательно разработанный план восстания срывается из-за проклятого океана, который сейчас так ласково стелется за бортом. Еще не начав боя, революционеры потерпели первое поражение.
...
Только на седьмую ночь «Гранма» подошла к берегам Ориенте.
Море было неспокойное, но теперь это радовало повстанцев: меньше было шансов, что их услышат при высадке. Шхуна шла с потушенными огнями.
...
Держа винтовки высоко над головой, гуськом, как индейцы на военной тропе, восемьдесят два человека перебрались на берег.
Берег густо порос кустарником. Над водой висели в причудливом переплетении голые, мертвые ветви деревьев…
Первый, кто вышел на берег, крикнул тревожным голосом: «Здесь болото!»
Но на поиски более удобного места для высадки времени не оставалось.
Надо идти через болото.
Они оставили на побережье мортиру, пулеметы, лишнюю одежду, одеяла, вещевые мешки… Взяли с собой только пистолеты, винтовки, ящики с боеприпасами и канаты.

Измученные семидневным голодным морским походом восемьдесят два человека начали медленный, изнурительный путь по болоту. Цепляясь за ветки, ползком, раздирая ладони в кровь, протягивая канаты от дерева к дереву, ежеминутно проваливаясь и ежеминутно останавливаясь, чтобы вытащить товарищей из трясины, пахнущей серой; отощавшие, израненные и оборванные, они, как привидения, трагически медленно двигались на восток, где показался краешек желтого диска, возвещавшего о рождении нового дня и новой опасности для них.
...
И тут они услышали выстрелы позади себя. Один… другой, третий… Потом залп, автоматная очередь, снова залп. Стало ясно, что шхуну заметили.
«Гранма» сделала свое дело. Ее заметили с маленького каботажного суденышка. Среди его пассажиров оказался шпик. Как только судно дошло до Никеро, он обо всем сообщил властям.
К месту высадки подошел военный катер.

Осторожно приблизившись к безмолвной шхуне, солдаты Батисты открыли по ней огонь. Видя, что ответа нет, они поднялись на борт «Гранмы». Среди прочих вещей на палубе был найден небольшой водонепроницаемый пакет, в котором обычно носят детские вещи. На нем они увидели вышитую надпись: «Фиделито Кастро» — имя сына Фиделя.

По радио с катера немедленно доложили о случившемся начальству… От начальства поступил приказ — догнать и уничтожить! Солдаты сошли на берег…
...
Утром 5 декабря они остановились в маленькой ложбинке, со всех сторон окруженной густыми зарослями сахарного тростника высотой в два человеческих роста.
Тростник еще не дозрел, но они жевали пористые, прессующиеся во рту стебли и высасывали сладкую, прохладную влагу.
Было решено сделать здесь первый большой привал: выспаться, почистить оружие, хоть немного привести в порядок изорванную грязную одежду.
...
Первые выстрелы раздались в четыре часа дня. Через минуту тростниковое поле, по иронии судьбы носившее название «Алегриа де Пио» — «Радость святого», — превратилось в ад. Первый регулярный полк батистовской армии в полном составе наступал на окруженных, попавших в ловушку революционеров. Кто-то донес, выдал властям место привала повстанцев.

Первым погиб от пули врага Умберто Ламот. Выстрел, раздавшийся из зарослей тростника, ранил в грудь аргентинского врача Эрнесто Че Гевару. Рубашка его стала красной от крови. Вывалилась винтовка из рук гаванского студента Рауля Суареса — пуля раздробила ему кисть.

Разделившись на маленькие группы, повстанцы начали отходить в разные стороны. Принять бой — значило обречь себя на гибель. Надо было скрыться в тростнике и дождаться ночи. Но тут началось самое страшное. Послышался сухой треск, и в воздухе запахло дымом. Горел тростник. Огромная багрово-желтая стена огня, гонимая ветром, двигалась на повстанцев.

…Всего несколько человек из восьмидесяти двух были убиты в тот трагический день на сахарных полях Алегриа де Пио. Но девятнадцать человек сгорели заживо. Несколько групп, наткнувшись позднее на засады, попали в плен и были расстреляны. Батистовцы убили всех раненых, найденных на поле боя.

Батиста в Гаване праздновал победу.

А в сторону гор упрямо двигались двенадцать человек…

'Здесь родилась свобода Кубы'. Надпись у места высадки с 'Гранмы'

«Гранма» в Музее Революции (Гавана)

спасибо